— Полицейский суд на Королевской площади, мадам. — Он показал пальцем на свой воротник. — Вот почему у меня здесь буква «К».
— Так получается, я должна отправиться на Королевскую площадь, выслушать сфабрикованные обвинения и предстать перед судом? Но я же могу опоздать на встречу. А я горжусь своей пунктуальностью.
Офицер пожал плечами и потянулся, чтобы взять ее за руку.
— Если вы признаете свою вину прямо сейчас, тогда для вас нет нужды представать перед судом. Суд нужен, если вы пожелаете заявить о своей невиновности. — Рука его сомкнулась вокруг ее локтя — твердо, но не грубо.
Кейт взглянула на него:
— Спасибо. Это мне очень поможет.
— Конечно, — продолжал он, — хотя шесть месяцев, проведенные в тюрьме, также могут задержать ваше прибытие.
— Шесть месяцев! — Кейт даже не пыталась более сохранять хладнокровие. — Вы шутите. В чем, скажите мне на милость, меня обвиняют?
Тень улыбки коснулась лица офицера К-12.
— Судья Фэнг очень снисходителен к женщинам, этого у него не отнимешь. Шесть месяцев — это если он будет в хорошем настроении… А принимая во внимание настроение лорда, который выдвинул обвинение, вряд ли он так поступит.
Конечно, это был Харкрофт. Она заподозрила это с самого начала. Но в чем он ее обвиняет? Это может быть что угодно, от воровства до убийства. По крайней мере, ее согревало осознание того факта, что она невиновна, какую бы клевету ни выдумал Харкрофт. И теперь ей всего лишь надо доказать это.
Она повернулась к лакею, который в панике покачал головой, словно желая сказать: меня очень устраивает мое жалованье, но его явно недостаточно, чтобы сразиться с офицером полиции. Пожалуйста, не ожидайте от меня этого. Кейт вздохнула.
— Отправляйся и разыщи моего мужа, — сказала она. — Он в Канцлерском суде. Скажи ему, что меня забрали на Королевскую площадь. И что он мне очень нужен. Отправляйся немедленно.
Полицейский зевнул, наблюдая эту сценку, и пожал плечами, когда лакей развернулся и удалился прочь.
— Так вы поедете или я должен связать вас и тащить по улице?
Кейт подняла подбородок и поднялась в карету.
Нед ворвался в комнату полицейского суда.
Он долго пытался убедить себя во время бешеной скачки на Королевскую площадь, что описанные лакеем события имеют мало общего с действительностью. Если Кейт пришлось отправиться в это унылое, грязное место в Вестминстере, то, вероятнее всего, потому, что ее обворовал какой-нибудь карманник. Она здесь для того, чтобы выступить со свидетельскими показаниями, только и всего…
Но нет, едва он вошел в помещение суда, сержант полиции схватил Неда за запястье. Легким движением он вывернул ему руку — известный полицейский трюк, — и Нед споткнулся, упав на одно колено.
Кроме полицейского сержанта в тесном помещении суда было еще несколько человек — краснолицый пьянчужка, храпевший на скамейке, женщина с ребенком. Все они были одеты во что-то коричневое и сидели рядом друг с другом. Парочка офицеров в голубой форме ожидали неподалеку. Если бы Нед захотел, он мог бы уловить неповторимый личный «аромат» каждого — пять различных запахов немытого человеческого тела. Однако он был вовсе не расположен делать этого, а потому задержал дыхание и посмотрел вперед.
Кейт стояла в центре комнаты, прекрасная, с немного растрепанными волосами. Она высоко запрокинула голову. Неду не было видно ее лицо, Кейт смотрела на судью. Последний сидел — если можно назвать ту его позу, в которой он недостойно развалился на стуле, «сидением» — в мятом сюртуке и брюках. Единственной уступкой приличиям был белый обсыпанный мукой парик, надетый как-то набекрень.
Напротив нее, прямо у судейского места, стоял граф Харкрофт.
Получается, именно Харкрофт все это задумал. Нед знал, что у того был какой-то план. Он просто не ожидал, что его жену привлекут к суду по обвинению в неизвестном преступлении.
Кейт резко вскинула голову, и что-то в этом неуклюжем движении привлекло внимание Неда к ее рукам. Ее запястья были связаны.
— Что вы можете сказать по поводу того, в чем вас обвиняют? — задал вопрос судья. Судя по его тону, ему давно уже наскучила вся процедура.
— Мне почти нечего сказать, ваша честь, поскольку я не слышала обвинений. — Голос Кейт звучал уверенно — как всегда, она не выказала ни капли слабости.
— Вы не слышали обвинений? — Мировой судья выглядел озадаченно. — Как такое может быть?
— Вы не зачли их мне, ваша честь.
Судья окинул Кейт сердитым взглядом, будто бы это была ее вина в том, что суду приходится прерваться на такую незначительную вещь, как зачитывание обвинений. Замысловатым жестом судья взял со стола очки и водрузил их на нос. В вытянутой руке он держал листок бумаги.
— Вот, — провозгласил он. — Похищение. — Он снял очки и снова уставился на Кейт. — А теперь что вы можете сказать по поводу предъявленных вам обвинений?
— Похищение кого, ваша честь?
Последовала долгая пауза, судья поджал губы.
— Я привык, — заявил он повелительным голосом, — что люди обычно знают, кого похищают. — Он взглянул на Кейт, и с его носа свалились очки.
Она беспомощно пожала плечами.
Он медленно подобрал очки и снова водрузил их у себя на переносице.
— Ах да. Теперь я припоминаю. Похищение супруги этого милейшего господина. — Он снова снял очки. Однако на этот раз вместо того, чтобы посмотреть на Кейт, он взглянул на Харкрофта. — Как странно, — заметил мировой судья. — Похищение супруги? Другой женщиной? На моей памяти это обвинение предъявлялось только мужчинам. — Он опять окинул взглядом Кейт.
— Но ведь в законе нет указаний, препятствующих его применение к женщине, не правда ли? — Харкрофт заговорил впервые, его голос звучал успокоительно. — Вы же слышали доказательства, когда выписывали предписание на арест, ваша честь. Должен ли я повторять их сейчас, или мы обойдемся без формальностей?
— Он утверждает, что у него есть доказательства, будто я насильно похитила его жену? — удивилась Кейт. — Он лжет.
— Похищение принуждением, как минимум. — Харкрофт не смотрел на Кейт, когда говорил это. — Жена, естественно, не имеет права покинуть своего законного мужа без его согласия.
Нед посмотрел на руку сержанта, которая по-прежнему его удерживала, и медленно, осторожно освободил свой рукав из цепкой хватки полицейского. Он никогда не придавал этому значения, но то, что сказал Харкрофт, было похоже на правду. И если так… Харкрофт вполне мог разыскать доказательства преступления, которое Кейт и в самом деле совершила.
— Подождите! — воскликнул Нед. — Я — ее муж!
Судья обратил внимание на Неда. Он окинул его долгим, выражающим сожаление взглядом и отвернулся. После этого он снова посмотрел на Кейт:
