— Джонс!..
— Слух пошел, будто в соседнем поселке хотят отменить лотерею, — сказал мистер Адаме стоявшему рядом Старине Уорнеру.
— Дурачье набитое! — фыркнул Старина Уорнер. — Ежели эту молодь послушать, так им все не по нутру. Эдак они договорятся до того, чтобы вернуться в пещеры и жить, как покрытые шерстью дикари, лишь бы не работать. Была такая присказка: «Пройдет в июне лотерея — и кукуруза подоспеет». А выйди по-ихнему, так мы скоро будем жрать одни желуди да крапивный супчик. Лотерея была во все времена, — заключил он сердито, — и раньше ее проводили люди не чета сопливому кривляке Джо Саммерсу.
— А кое-где лотерею уже отменили, — сказал мистер Адамс.
— Они еще хлебнут горя из-за этого, — предрек Старина Уорнер. — Молодое дурачье!
— Мартин! — Бобби Мартин впился глазами в своего отца, тянущего билет. — Овердайк!.. Перси!..
— Скорей бы уж закончили, — сказала миссис Данбар старшему сыну. — Скорей бы уж.
— Осталось немного, — сказал сын.
— Как только закончат, беги скажи отцу, — велела миссис Данбар.
Мистер Саммерс назвал собственное имя, шагнул к черному ящику и аккуратно вытянул билет. Следующим в списке значился Уорнер.
— Это уже семьдесят седьмой раз, как я тяну жребий, — прокряхтел Старина Уорнер, двигаясь сквозь толпу, — семьдесят седьмой раз…
— Уотсон!
Долговязый юнец, слегка пошатываясь, стал пробираться вперед.
— Держи хвост трубой, Джек! — подбодрил его кто-то.
— Спокойно, сынок, выбирай не спеша, — сказал мистер Саммерс.
— Цанини!
На этом список закончился, и наступила долгая пауза; все замерли. Но вот мистер Саммерс поднял над головой свой билет и сказал:
— Что ж, приступим.
Еще почти минуту никто не двигался, а затем все бумажки были развернуты. И все женщины разом загалдели:
— Кто это?.. Кому выпало?.. Данбарам?.. Это Уотсоны?..
А чуть погодя по рядам пронеслось:
— Это Хатчинсоны… Билл Хатчинсон… Выпало Биллу…
— Давай бегом к отцу, — сказала миссис Данбар своему старшему.
Все начали озираться в поисках Хатчинсонов. Билл Хатчинсон молчал, ошарашенно глядя на бумажку в своей руке. А затем Тэсси Хатчинсон накинулась на мистера Саммерса с криком:
— Это ты его поторопил! Ты не дал ему подумать перед выбором! Я все видела! Это нечестно!
— Будет тебе, Тэсси, — попыталась урезонить ее миссис Делакруа, а миссис Грейвз добавила:
— У всех были равные шансы.
— Заткнись, Тэсси, — буркнул Билл Хатчинсон.
— Такие вот дела, — сказал мистер Саммерс, обращаясь ко всем. — С этой частью мы управились довольно быстро, теперь надо так же двигаться дальше… Билл, — обернулся он к Хатчинсону, — ты тянул за всех своих. У вас в роду есть еще семьи?
— Есть еще Дон и Ева! — крикнула миссис Хатчинсон. — Пусть они тоже тянут!
— Замужние дочери относятся к семьям своих мужей, Тэсси, — напомнил мистер Саммерс. — Ты это знаешь не хуже меня.
— Это нечестно! — твердила свое Тэсси.
— Все по правилам, Джо, — печально согласился Билл Хатчинсон. — Наша дочка должна тянуть с семьей своего мужа, как оно водится. Других семей в нашем роду нет, только младшие дети.
— Стало быть, ты вытянул жребий сразу и как глава рода, и как глава семьи, — уточнил мистер Саммерс. — Верно?
— Так и есть, — сказал Билл Хатчинсон.
— Сколько у вас детей, Билл? — задал формальный вопрос мистер Саммерс.
— Трое, — сказал Билл Хатчинсон. — Билли-младший, Нэнси и малыш Дэйв. И еще мы с Тэсси.
— Понятно, — сказал мистер Саммерс. — Гарри, ты приготовил их билеты?
Мистер Грейвз молча кивнул и показал бумажки.
— Тогда брось их в ящик, — распорядился мистер Саммерс. — Возьми билет у Билла и брось туда же.
— А я считаю, надо начать заново, — гнула свое миссис Хатчинсон, стараясь не сорваться на крик. — В первый раз получилось неправильно, ты не дал ему спокойно выбрать. Все это видели.
Тем временем мистер Грейвз опустил пять свернутых бумажек в ящик, предварительно высыпав из него на землю все остальные билеты. Их сразу подхватил и начал разносить по площади легкий ветерок.
— Да послушайте вы меня! — призывала миссис Хатчинсон остальных.
— Ты готов, Билл? — спросил мистер Саммерс.
Билл Хатчинсон, быстро взглянув на жену и детей, кивнул.
— Не забывайте, билеты нельзя разворачивать, пока не закончат тянуть все члены семьи, — сказал мистер Саммерс. — Гарри, помоги малышу Дэйву.
Мистер Грейвз взял мальчика за руку, и тот послушно двинулся с ним к черному ящику.
— Вытяни бумажку из ящика, Дэйви, — сказал ему мистер Саммерс.
Дэйв сунул руку в ящик и засмеялся.
— Только одну бумажку, Дэйви… Вот так. А теперь, Гарри, возьми у него билет и держи на виду неразвернутым.
Мистер Грейвз разжал детский кулачок и забрал бумажку. Малыш Дэйв остался стоять подле него, с интересом взирая на происходящее.
— Теперь Нэнси, — сказал мистер Саммерс.
Девочка лет двенадцати вышла вперед, на ходу оправляя юбку, школьные подруги внимательно следили за тем, как она двумя пальчиками достает билет из ящика.
— Билли-младший, — сказал мистер Саммерс.
Билли — мосластый, неуклюжий и красный как рак — едва не опрокинул ящик, вытягивая свой билет.
— Тэсси, — сказал мистер Саммерс.
Миссис Хатчинсон помедлила, с вызовом глядя по сторонам, а потом, сжав губы, направилась к ящику, выхватила билет и сразу убрала руку за спину.
— Билл, — сказал мистер Саммерс.
Билл Хатчинсон подошел к ящику, долго в нем шарил и наконец извлек на свет последнюю бумажку.
Люди затихли. Кто-то из девчонок прошептал: «Только бы не Нэнси», — и шепот услышали все стоявшие на площади.
— Не так оно бывало в прежние времена, — громко заметил Старина Уорнер. — Эх, измельчал народишко.
— А сейчас разверните свои билеты, — скомандовал мистер Саммерс. — Гарри, сделай это за малыша Дэйви.
Мистер Грейвз развернул бумажку и поднял ее. По толпе пронесся вздох облегчения, когда все увидели, что листок чист. Нэнси и Билли-младший развернули свои билеты одновременно и, просияв, замахали ими над головами.
— Тэсси, — сказал мистер Саммерс. Повисла пауза. Тогда мистер Саммерс перевел взгляд на Билла, и тот, развернув свою бумажку, показал ее всем. Билет был чист.
— Это Тэсси, — сказал мистер Саммерс приглушенным голосом. — Покажи нам ее бумагу, Билл.
