— Вижу, ты не изменился, мой король, — уважительно произнёс Турд. — Ничто тебя не берёт, ни годы, ни усталость!
— Пока не жалуюсь, — повёл плечами Гардрада. — Вот только Олаф...
— Будь спокоен, — кивнул старый викинг. — Я за ним присмотрю.
Тем временем саксы сблизились с врагом. Пропел рог, и их походная колонна с ходу перестроилась клином, или «свиньёй» — как называли враги излюбленный строй германцев. Неяркое осеннее солнце играло на шлемах и кольчугах дружинников, трепетали на ветру стяги, королевское войско изготовилось для решительного броска.
Однако Гарольд не был бы Гарольдом, если б и на этот раз не попытался уладить дело миром. Он покинул ряды своего войска и бесстрашно подъехал к дружине Тостига.
Узнав короля, воины графа схватились за оружие. Десятки дротиков взметнулись в воздух.
— Не сметь! — вскричал Тостиг.
Наёмники, недовольно ворча, опустили оружие. Когда шум в их рядах поутих, король воскликнул:
— Здравствуй, брат!
— Что ты хочешь от меня, Гарольд? — сухо осведомился граф.
— Одумайся, Тостиг, пока не поздно!
— А ты вернёшь мне Нортумбрию?
— Верну!
— А Моркер?
— Я дам ему Эссекс!
Тостиг задумался.
— Ты ещё можешь всё исправить! — сказал король, почувствовав, что брат заколебался.
— Могу... — согласился граф. — Но что при этом получит Гардрада?..
— Я позволю ему уйти живым!
— Викинг не уйдёт с пустыми руками...
— Что ж. Говорят, он очень высок. Я отпущу ему семь футов английской земли. Или немного больше. Ровно столько, сколько понадобится для его могилы!
— И это всё, на что он может рассчитывать?
— Всё!
— Ты, как всегда, щедр, Гарольд, — произнёс Тостиг. — Однако если теперь я изменю Гардраде, мне вовек не отмыться от двойного позора. Я пришёл с норвежцем и уйду вместе с ним. Так что прощай. И готовься к бою!
— Ты сделал свой выбор! — сказал король тоном, в котором сквозили боль и разочарование, и, повернув коня, отъехал к своим воинам.
Тостиг с нескрываемой грустью посмотрел ему вслед. В этот момент к нему подъехал Гардрада.
— Кто это был?
— Король! — невесело усмехнулся граф.
— И ты дал ему уйти?! — норвежец опешил.
— Дал! — сурово ответил сакс. — Ибо он приходил ко мне с миром, и я не мог поднять на него руку!
Гардрада задумчиво взглянул на него:
— Ты прав, сын Годвина. Это не сделало бы нам чести.
* * *
Тем временем Гарольд встал в центре клина и взмахнул мечом. Рявкнул рог, и плотная толпа саксов, сотрясая землю, двинулась в бой.
Викинги встретили противника градом дротиков, копий и стрел. Англичане прикрылись большими щитами и затоптались на месте. Обе армии яростно ревели и потрясали оружием, но до прямого столкновения пока не доходило. Вновь пропел английский рог, и островитяне подались вперёд. Однако норвежцы ощетинились воткнутыми в землю копьями, прорвать их ряды было непросто. Саксы заколебались.
Гардрада почувствовал их неуверенность и дал сигнал к атаке. Викинги яростно бросились на врага, их натиск ошеломил английских дружинников, — но не короля. Гарольд спрыгнул с седла, сменил меч на топор и повёл в контратаку свой резерв, состоявший из отборных гвардейцев.
— С нами король! Смерть викингам! — закричали островитяне и дружно навалились на противника. Они пустили в ход свои смертоносные секиры, и атака норвежцев захлебнулась. Викинги отступили за ограждение, но это им не помогло, англичане пробили его и погнали их дальше.
Гардрада, стоявший в центре своего войска в окружении ярлов, увидел, что вражеский клин разрезает его полки надвое. Он подал команду, дружинники, подошедшие с кораблей, устремились вперёд, и продвижение саксов замедлилось.
Началась кровавая сеча. Люди хрипели, сталь звенела, мечи и топоры со смачным хрустом разрубали живую плоть. Приторный запах крови кружил головы. Саксы и викинги из передовых дружин так перемешались, что трудно было понять, кто одерживает верх.
Гарольд, подбодрив своих людей, на время вышел из боя. Стоя в окружении танов, он внимательно следил за тем, как разворачивались события, и время от времени отдавал необходимые приказания. А с другой стороны зорко следил за ходом боя многоопытный Гардрада. Стоило только норвежцам и их союзникам в том или ином месте податься назад, как он тут же посылал одного из ярлов исправить положение. За его спиной развевался на ветру огромный стяг, называвшийся «Опустошителем земель». Рядом с ним скальды распевали боевые песни, но за шумом битвы их никто не слышал.
Слабым местом норвежского войска была дружина Тостига. Нортумбрийцы бились вяло, а фламандцы и прочие наёмники, пришедшие в Англию за добычей, и вовсе не хотели умирать. Граф вынужден был своим примером зажигать людей. Он, яростно размахивая огромным топором, валил противников направо и налево. Никто в этот день не мог ему противостоять. Он бросался на саксов с отчаянием висельника, он искал смерти, но та обходила его стороной. Терзаясь угрызениями совести, Тостиг проклинал весь белый свет и со всё нарастающим озлоблением рубил своих соплеменников.
— Мой король! Разреши мне разделаться с презренным? — проворчал Рагнар.
— Не трогай его! Бог — судья! — ответил Гарольд.
Тем временем битва достигла своего апогея. И та и другая стороны напрягали последние силы, чтоб одолеть врага. Дикий рёв стоял над полем. Множество викингов полегло под ударами тяжёлых саксонских секир, но и англичане принесли богу войны щедрую жертву. Всё поле было густо усеяно павшими, земля, пропитавшись кровью, превратилась в жирное месиво. Люди устали, но продолжали яростно биться, и конца этой бойне не было видно.
Надо было что-то предпринимать, и немедленно. Гарольд подал команду, повинуясь ей, клин саксов стал медленно перестраиваться, превращаясь в фалангу. Англичане обхватили врага на флангах и стали выдавливать его с западного берега.
— За мной, братья! За Англию! С нами Бог! — кричал король, увлекая в атаку свои дружины.
— Один! Один! — орали норвежцы, яростно сопротивляясь. Однако напор островитян был настолько силён, что они не выдержали и по мосту отошли на другой берег Дервента. Англичане попытались было преследовать противника, но на их пути вырос король-викинг. Гигант встал у моста и пустил в дело свой огромный меч. Островитяне затоптались на месте.
Юный Эйнар решил, что настал его час. Воодушевлённый примером принца Амлета, он очертя голову бросился в бой.
— Куда ты?! Вернись! — попытался остановить его Гарольд. Но было поздно. Юноша прорвался к великану и пал, не успев сделать ни одного удара.
