— Ваше желание для меня закон.
Герцог кивнул. Случайно взглянув на Нейла, сидевшего рядом с их гостем, Рори заметил, каким загадочным и таинственным стал вдруг взгляд кузена. Почему? Да потому что для умницы Нейла не составило большого труда подметить перемены в поведении молодого маркиза, всегда пресмыкавшегося перед братом короля, но на этот раз зашедшего уж слишком далеко. Он наверняка давно смекнул, что Рори притворяется. Проклятье. Как же он устал и измучился, играя своей и чужими жизнями. Будто жонглируя хрупкими шариками, подбрасывая в воздух и стараясь поймать, а главное, удержать свои иллюзорные надежды и желания. И, похоже, последнее время он делает ошибку за ошибкой.
До конца ужина Рори занимался лишь тем, что терпеливо ждал. Ждал, когда все закончится и герцог наконец-то удалится в свои покои.
Проводив гостей, Форбс отправился в комнату жены. Она стояла у окна, озаренная мерцающим сиянием. Пламя лишь одной свечи наполняло комнату неясным светом. Но и этот слабый свет проникал под тонкую материю ночного одеяния Бет, выхватывая из темноты очертания ее обнаженного тела. Одного взгляда было достаточно, чтобы воспоминания об обладании этим изящным телом жаркой волной вновь захлестнули сердце молодого человека.
Элизабет не обернулась. Девушка как будто замерла, она смотрела вдаль, на поросшие лесом холмы и далекие горы Северной Шотландии. Мысленно она была где-то там, и, казалось, лишь бесплотная тень витала у окна в ее спальне.
— Простите меня, — сказал Форбс. — Но это было необходимо.
— Знаю, — спокойно ответила Бет. — Я поняла, почему ты вел себя так.
И вновь ей удалось поразить его своим умом и проницательностью.
— Ты старался защитить меня как мог. Не рассказал ему о побеге.
Какое-то время Рори молчал. Подобрать нужные слова было непросто.
— А это на самом деле был… побег?
— Мне так хотелось убежать отсюда. От тебя. Я так разозлилась, когда проснулась, а…
К черту все эти разговоры! Маркизу безумно хотелось обнять эту женщину, целовать ее. Но нет, не стоит этого делать. Во всяком случае, не сейчас.
— Почему ты ничего ему не сказал? — спросила Элизабет.
— Это касается только нас двоих.
— Думаю, я знаю, почему Камберленд так хочет, чтобы я забеременела.
— Знаешь? — удивился Рори.
— Ты как-то спрашивал о моей семье. Так вот, мой дед был герцогом Блэндфордом. У него было всего двое детей — моя мать и ее брат. Мой дядя погиб двадцать лет назад. В то время войска генерала Вейда были посланы в Северную Шотландию на подавление мятежа горцев. Дядя тоже принимал участие в подавлении восстания. В горах он попал в засаду и был убит. Он умер бездетным. Так что прямых наследников у герцога Блэндфорда нет.
— Есть. Твой брат. И… ты.
— Нет. Мою мать лишили наследства. Ведь все ее родственники ненавидели шотландцев. А мы с братом воспитывались, как чистокровные шотландцы.
Едва заметная жилка забилась на щеке Рори, и Бет поняла, она рассказала это не зря. Маркиз хмурился. Привычная маска холодного безразличия пала с его лица, уступив место глубокой задумчивости.
— Да, — тихо продолжала Элизабет. — Им нужен ребенок от матери-шотландки, которого в семье его отца могли бы воспитать как добропорядочного англичанина.
— Но твой брат…
— Он, наверное, смог бы претендовать на титул. Если, конечно, он еще жив.
Форбс пристально смотрел на жену. Теперь все становилось на свои места. Даже настоятельное предложение Камберленда прислать своего личного врача, чтобы тот принимал роды. Интересно, что собирается сделать герцог? Просто украсть младенца? Или убедить Бет в том, что ее ребенок родился мертвым?
— Почему ты рассказываешь мне об этом?
— Потому что ты не сообщил Камберленду о моем побеге. Потому что предложил передать письма моему брату. Потому что, возможно, ты был прав, говоря, что неплохо бы нам хоть чуточку доверять друг другу. А еще потому, что ты не такой уж глупец, каким прикидываешься. И… — запнулась Бет.
— Что?
— Это ведь будет и твой ребенок.
На пару минут Рори лишился дара речи. Она всегда удивляла его, но теперь! А он-то думал, что честь навсегда покинула сердца сынов и дочерей Шотландии. Но вот в этой хрупкой девушке он нашел то, что уже никогда не надеялся отыскать в людях.
— Почему ты так часто прикидываешься глупцом? — спросила маркиза.
— А ты уверена, что я прикидываюсь?
— Иногда ты слишком стараешься.
— Ну, от дурака никто не ждет многого, — пожал плечами Рори. — По-моему, я уже говорил тебе, что не люблю возбуждать несбыточные надежды.
— Так чего же ты хочешь? — внимательно посмотрела на мужа Элизабет.
— А чего хотят все? Развлекаться…
— Не думаю, что и дальше буду верить подобным заявлениям.
— Увы, тогда ты видишь лишь то, что хочешь видеть.
— Разве глупец может всегда выигрывать? Почему ты притворяешься одним из тех жалких простаков? Чтобы заставить своих противников потерять бдительность?
— В игре с тобой мне вряд ли повезет, дорогая.
Элизабет взяла на руки Черного Джека, который крутился у ног, и молча направилась к креслу. Сев, она посадила щенка себе на колени и только потом снова взглянула на мужа. Ее голубые глаза никогда прежде не сияли так ярко.
— Ты расскажешь Камберленду, что тебе известно о моей семье?
— Знаешь, он мне нравится так же мало, как и тебе.
— Но ты же позволил ему использовать себя в его грязной игре, — горько вздохнула она.
Рори лишь вопросительно приподнял брови.
— Ты женился на мне, — пояснила она.
— Но я многое получил от этого брака.
— Ты всегда только этого и хотел от своего брака? Денег?
— Как и все, разве нет?
— Нет, — тихо возразила она. — Мой отец позволил мне самой сделать выбор.
Что он мог ответить на это? Он знал, что случилось дальше. Знал, откуда эта боль в ее глазах, этот мягкий свет. Не о нем она сейчас думает. О другом. О своем женихе, что после битвы так и остался лежать на Каллоденском поле. И эта боль ранила Рори сильнее любой пули или шпаги.
Помоги ему бог, неужели он влюбился в нее?
— Ты любишь Мэри? — Голос его жены был тихим, но настойчивым.
Форбс не знал, что ответить. Мэри всегда была его прикрытием от ненужных вопросов, от подозрений о целях его внезапного исчезновения. Рори хотел ответить Элизабет, но он не хотел ей лгать.
— Она мой друг, — откровенно признался маркиз.
— Я не о том спрашиваю.
