— Не угадала, — ответил он, замялся, а потом выпалил на одном дыхании: — Люсь, выходи за меня замуж!
Я оторопела. Вот уж не думала, не гадала, что на первое же предложение сходить в ЗАГС отвечу отказом. Старая дева — это женщина, которая сказала «нет» на один раз больше, чем следовало. Но ничего не поделаешь, сердцу не прикажешь.
— Ты же меня не любишь, — мягко сказала я.
— Ну и что, — заволновался Макс, — для семейной жизни любовь — не главное. Брак — это прежде всего ответственность, теперь я это точно знаю. У нас дети, будем их воспитывать. Купим загородный дом, второй автомобиль, заведем собаку и черепашку…
— Да нет, — отмахнулась я, — это все несерьезно.
— Это очень серьезно! — веско произнес мужчина. — Так всем нам будет лучше. Прикипел я душой к детям, не могу без них, неужели ты не понимаешь?
— Только не ври. Ты прикипел душой лишь к Ариадне. Возишься с ней, как сумасшедший папашка, даже памперсы не брезгуешь менять. Думаешь, этого никто не заметил?
Малахов смутился.
— Да, Аришу я полюбил больше всех. Она мне в сердце запала. Жалко ее, уж очень она слабенькая и выглядит такой одинокой. Нет, я не говорю, что ты мало о ней заботишься, — поспешно добавил он, — просто у меня такое чувство… не могу объяснить… Знаешь, как Ариша похожа на меня в детстве? Я тебе принесу свою фотографию в два года — ни за что не отличишь! Да, и вот еще что, смотри, — спохватился Максим и вытащил из «дипломата» какую-то бумагу.
— Что это?
— Свидетельство о покупке квартиры. Четыре комнаты, престижная новостройка в Сокольниках. Надо только вписать сюда имя и паспортные данные владельца. Как твое полное имя? Лютикова Людмила? А отчество какое?
Я во все глаза уставилась на Малахова.
— Нет, ты не думай, я тебя не покупаю, — поспешно сказал Макс. — В любом случае квартира останется у тебя с детьми, даже если мы не поженимся. Я это твердо решил. Ну, сколько можно вам мыкаться по съемным углам? Так как твое отчество?
Искушение было слишком велико. Обзавестись роскошными четырехкомнатными хоромами почти в центре столицы! Господи, да мне на такие апартаменты за всю жизнь не накопить! Квартира станет моей, всего-то и требуется, что немного покривить душой! Вернее, даже еще меньше: просто не сказать правду.
«Ну давай же, не будь дурой! — коварно нашептывал внутренний голос. — Друзья приходят и уходят, а недвижимость остается. Думай только о себе! Когда еще подвернется такой случай?»
— Ты ведь даришь квартиру детям, правда? Ты хочешь, чтобы им жилось хорошо? — уточнила я.
— Конечно, я все ради них сделаю!
— Тогда оформляй жилплощадь на Евгению Борисовну Стецюру, — вздохнула я.
«Идиотка! Знать тебя больше не хочу!» — отреагировал внутренний голос.
— Это твое настоящее имя? — удивился Максим. — Ладно, как скажешь.
И он принялся вписывать имя моей кумы в документ.
— Да, и насчет Ариадны, — продолжила я. — Если ты ее так полюбил, то забирай девочку себе. Думаю, тебе хватит денег и связей, чтобы оформить удочерение.
У Максима глаза стали квадратными.
— Да ты что?! Как ты можешь такое говорить?! Она ведь твоя родная дочь!
Я усмехнулась:
— Она мне такая же дочь, как тебе внучатая племянница. Кстати, остальные дети — тоже не мои.
— Как так?!
Следующие полчаса ушли на разъяснения. Максим выслушал меня, ни разу не перебив. И только по глазам можно было догадаться, какая буря эмоций бушевала в его душе.
— Значит, через месяц родители детей возвращаются? — уточнил он.
Я кивнула.
— А что же будет с Аришей?
— Сначала мы хотели сдать ее в дом малютки. Но раз ты так вошел в роль отца, думаю, что ей у тебя будет лучше. К тому же вдруг девочку вернут родителям-садистам? Так что можешь начинать оформлять документы. Видишь, получается, что вступать со мной в брак тебе вовсе не обязательно, — улыбнулась я.
И тут Малахов заплакал. Ей-богу, клянусь: из его левого глаза выкатилась скупая мужская слеза. Хм, надеюсь, это он не от радости, что счастливо избежал уз Гименея…
Вскоре Максим Малахов действительно удочерил Ариадну. Вернее, все документы были оформлены так, будто она является его родной дочерью. Первое слово, которое малышка произнесла, было «папа». Малахов чуть не рехнулся от радости. А еще через полгода Макс женился на Аиде Макеевой. С гордостью сообщаю, что их познакомила я. Скоропалительный роман закончился браком, молодые взяли из детского дома еще одного ребенка, на этот раз мальчика, и всей семьей поселились в загородном особняке. Нина Платоновна работает у них няней и очень довольна своим местом.
Странно, но Макс совершенно не ревнует Аиду. Африканская ревность исчезла внезапно и без следа. Видимо, это была специфическая реакция только на мою персону. Ее причина лично для меня осталась загадкой.
Тот, кто говорит, что счастье нельзя купить за деньги, просто не знает, где отовариваться. Когда Женька с Денисом наконец вернулись из Аргентины, они прямиком отправились в свою новую квартиру в Сокольниках. К тому времени я с детьми уже успела обжиться в новостройке. Кое-какие деньги на ремонт подкинул Малахов, а обои мы клеили сами. Первое время кума никак не могла поверить, что жилплощадь принадлежит ей. Женя подозревала какой-то подвох и в сотый раз заставляла меня пересказывать, каким образом она оказалась владелицей апартаментов. Правда, потом, узнав поближе Малахова, кума успокоилась. Если очень верить в сказку, то она станет явью, — другое дело, что мы не всегда готовы принять подарки судьбы.
Да, спешу вас обрадовать: хомяк Пух жив! При переезде на новую квартиру я обнаружила его в банке с гречневой крупой. Хомяк неплохо устроился: поедал крупу и в нее же гадил. Пуха опять посадили в клетку, а гречку пришлось выкинуть.
Спустя месяц после того, как семья Стецюра обосновалась на новом месте, кот Черныш… разродился тремя котятами. Таким образом выяснилось, что я ошибочно притащила с улицы не домашнего кота, а совершенно чужую кошку. Конечно, кошку оставили в семье, только переименовали в Чернуху. Женька попыталась всучить мне одного котенка, но я всеми правдами и неправдами отвертелась.
На презентации нового журнала я случайно встретила Таню Кравчук. Естественно, я не удержалась и рассказала ей, что убийство в ресторане организовала наша «красавица» Жанна Лопухина. Татьяна только охала и ахала.
— Ну а ты как поживаешь? — спросила я. — Судя по тому, что работаешь журналистом, к мужу ты так и не вернулась.
— Нет, вернулась, — ответила Танюша.
— Значит, у вас все по-прежнему? — обрадовалась я.
Кравчук вздохнула:
— И да и нет. Внешне все осталось как раньше, но в душе многое изменилось. Из наших отношений ушло самое лучшее.
