Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
— Машина — супер! Нисколько не жалею, что ее купила. Завтра же приеду на ней на работу! — Потом Антонина понизила голос и заговорщицки спросила: — А он здесь?
— Только что явился. Привез эту, рыжую. Вместе прошли на кафедру. Понесли туда арбуз. Витька тоже там.
— Ну, понятно… Отмечать там будут, наверное. Ничего, я сейчас на мойку, приеду завтра — все ахнут. Тогда поглядим.
В окно затарахтел мотоцикл, это Рябинкин вернулся с лекции. Повесил на руку шлем, позвонил в морской колокол. Один гулкий удар, два, три… Клавдия вздохнула, отключила телефон.
— Иду!
Клавка поджала губы, но вслух побоялась ворчать на Рябинкина. Ходят тут, шляются, ни покоя от них нет, ни пользы никакой…
— Что, занятие уже окончилось?
— Только что, Петр Сергеевич.
Зачем говорить, что студентов не было в Бюро минут уже как сорок?
Рябинкин взглянул на наручные часы, с неудовольствием покачал головой, пошел на кафедру. В ассистентской Извеков и Соболевский с аппетитом поглощали огромный арбуз. Здоровенная гора полосатых корок влажно зеленела на газете. Еще целая красная, с черными вкраплениями семечек полусфера стояла нетронутой на сравнительно чистой половине извековского стола.
— Давай, Петр Сергеич! Присоединяйся! — Извеков с набитым ртом доброжелательно отсалютовал куском арбуза. — Чего ты долго так? Лекция-то должна была окончиться час назад. Пробки, что ли, были?
— Для мотоцикла пробок нет. — Петя присел на случайно оставленную Людмилой Васильевной табуретку. Огляделся по сторонам. Вот и окончился первый его день на кафедре. Разве об этом он думал все лето? Нет, не такого он ждал. Первое занятие оказалось скомканным… Лекция прошла нормально, но потом пришлось заезжать в деканат… Все время какая-то суетня и беготня. Петя вздохнул. — Ну, дайте хоть арбуз попробовать.
Лена сама есть не могла. Так, пару раз откусила по маленькому кусочку. Но Рябинкину поднесла здоровенный, разрезанный на части ломоть на пластмассовой одноразовой тарелке. Соболевский, глядя на нее, улыбнулся. Она тоже попыталась улыбнуться в ответ, но не смогла — неясная тревога ныла в сердце. Как-то очень уж быстро вошел в ее жизнь этот человек. Ну и пусть! Какие у него глаза! А руки… И вообще-то никто из мужчин о ней еще так не заботился…
— Осторожнее, Петр Сергеевич, сок каплет!
— Салфетки есть?
Дали и салфетки.
Петр Сергеевич куснул — сладкая ароматная мякоть расплылась на языке и зубах сочными крупицами. Он куснул второй раз, третий — сладкая влага проникла в живот — и смягчила, и подсластила и суетню, и колготню, и неудовлетворенность собой и проведенным днем, наполнила душу и тело запахом ушедшего лета и ароматами осени, и оживила, и напоила… И Петр Сергеевич кусал и глотал, торопясь и не прожевывая всю эту предучебную бестолковицу, всех этих грузчиков, мытье полов, вчерашнюю до трех часов ночи подготовку к лекции, споры и перебранки с Хачеком, неразбериху со ставками, замечания лаборантки… он кусал и глотал, кусал и глотал, и сладкий сок арбуза, как сок земли, стал наполнять его до самых краев силой и надеждой. Петр Сергеевич, испачканный до ушей, смотрел не вокруг, внутрь себя, а видел напротив лица своих сотрудников — рыхлое, как блин, рыльце Извекова, вопросительную элегантную маску Соболевского, какое-то затравленное сегодня и словно еще неравномерно выросшее, как у подрастающего котенка, личико Лены. Он смотрел и чувствовал себя все-таки сильным.
Пусть! Пусть первый блин комом, пусть все прошло немного не так, как хотелось, пусть все оказалось хуже, сложнее, прозаичнее, чем хотелось, но это только прошел первый день. Еще все наладится, устаканится, утрясется и войдет в нужную колею. Только бы эти люди, что были сейчас с ним, помогли ему или по крайней мере не предали. Ведь он, в сущности, так одинок. Каждый из них сейчас, доев вместе с ним эти сочные розовые ломти, поедет к себе домой, к своим родным, разделит с ними ужин и постель. А он закроет свой кабинет и вернется в пустую, общежитскую временную квартиру, и никто не спросит, как у него дела, что он ел, как прошла лекция и что будет завтра. И никто у него этого не спрашивал никогда. И дома своего у него никогда не было. И родителей не было… Была только одна воспитательница в детдоме, которая всегда ему говорила, что она в него верит.
Завтра. Вот ключевое слово его теперешней жизни.
Петр Сергеевич перестал жевать и опомнился. Около него на газете, неизвестно кем подложенной, высилась здоровенная гора из корок. Полусфера больше не существовала.
— Братцы, я сегодня не обедал, — в смущении сказал он.
Соболевский улыбнулся, аккуратно выплюнул арбузную косточку.
— Если вы любите арбузы, то приехали в наш город не зря. Арбузные у нас здесь места.
— И помидоры, между прочим, тоже очень хорошие, — добавил Извеков, как всегда, с полным ртом. Лена смотрела на них и молчала.
13
Саша и Мурашов ползали на корточках, рассматривая землю под ногами.
— Хрен здесь чего найдешь.
— Ребята, валите отсюда по-хорошему. — Охранник в камуфляже выглядел очень серьезно.
— Слышь, браток, мы здесь часы обронили.
— Когда вы обронили?
— Позавчера.
— Че? Не было здесь никаких часов, а вот ментов была целая бригада. — И он стал названивать кому-то по мобиле. — И чую я, что вы тоже из этих.
— А чего, менты часов не носят, что ли?
От подъезда к ним быстрым шагом шел легкий человек в черном костюме.
— Секьюрити. Я его знаю, — сказал Мурашов. — Чемпион по каким-то единоборствам.
— По нескольким, что ли?
— Ага. Сразу по трем видам.
— У вас какие-то проблемы? — Чемпион подошел и выглядел вполне дружелюбно.
— Да нет, мы вот просто хотели зайти, на летней веранде шашлычка поесть.
— Сегодня шашлыков нет.
— А-а-а… — Саша оглянулся вокруг себя, будто что-то искал. — Жаль… Но мы сейчас уйдем.
— Идемте, я провожу.
— Сейчас… Шнурок вот на кроссовке развязался… — Он сделал в сторону два шага и присел. — Вы идите, я вас догоню.
Мурашов посмотрел на Сашу, потом на секьюрити и пошел вперед.
— А вот я вас вот о чем хотел бы спросить, — торопливо говорил он чемпиону и все пытался его подманить за собой, увести от Саши. — Что это такое, если во всей округе теперь и шашлычка не сыскать? Только вот у вас в клубе, говорят, делают приличные шашлыки…
Чемпион помедлил с минуту, тоже оглядываясь на Сашу, потом, видно, решив, что эти люди не представляют для него никакой опасности, медленно пошел за Мурашовым к воротам. А Вова все говорил с ним, говорил, говорил…
Саша наконец догнал их.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
