— Ты же все слышал, — тихо упрекнул король. — У нас нет иного пути. Здесь кругом чащобы да болота.
— А я на карте посмотрел, — с жаром возразил шут. — Вот, видишь? Надо вернуться на перевал и дойти до пресловутого Вура. А оттуда на Галь хорошая дорога. Купили бы лошадей…
— Слишком долго. А он, — Денхольм, не оборачиваясь, махнул рукой в сторону затухающего костра, — клянется, что река донесет нас за два дня.
— Да, — согласился Санди, — мой путь длиннее. Зато живы будем, куманек!
— Кто знает, — вздохнул король. — Не забывай, нас ищет стража. А уж рорэдримы не пропустят, не надейся. И потом даже на Форском тракте на нас напали какие-то нелюди. Думаешь, здесь будет лучше? Кому-то очень не хочется, чтобы я добрался до Зоны, приятель. Так что в конечном итоге подохнуть мы можем где угодно. Почему не здесь?
— Ты меня убеждаешь или себя? — хмыкнул шут. — Перед этим марку держишь, что ли? — теперь и Санди махнул рукой на проводника. — Не стоит он твоей жизни, утихомирь свой гонор королевский.
— Если поверну, перестану уважать себя, — с тихой убежденностью сказал Денхольм. — Я поплыву, а ты иди в Вур. Если бы ты знал, как я жалею, что втянул тебя в эту передрягу.
— Разве я был обузой? — обиделся шут, каменея лицом.
— Нет-нет! — поспешил заверить его король, обнимая за плечи. — Просто я очень боюсь потерять тебя, Санди. Ты для меня как брат…
— Правда? — странно дрогнувшим голосом отозвался разом обмякший шут. — Но ты ведь не знаешь… Не знаешь всего обо мне…
Король выхватил из-за пояса кинжал:
— Я знаю лишь одно, — он приложил к набухшей вене холодную полоску стали, — я готов немедленно смешать кровь с лучшим из друзей во всех мирах Вселенной!
— Спасибо, братец, — растроганно заулыбался шут. — Но думаю, это лишнее. Побережем твою венценосную кровь, завтра нас ждут нелегкие испытания. Я и без того тебя люблю, можешь не сомневаться. И пойду за тобой даже на дно, будь оно проклято!
— Значит, решились наконец? — резковатый голос страдающего без вина Эйви-Эйви разбил торжественность момента.
Король и шут подпрыгнули с риском свалиться в бунтующую воду прямо сейчас и возмущенно переглянулись.
— И давно ты здесь сидишь? — угрожающе поинтересовался Санди.
— Не очень, — спокойно признался Эй-Эй. — Я думал, вы все же побратаетесь. Такой трогательный обычай…
— Сволочь! — тихо процедил сквозь зубы Денхольм.
— А как же! — оскалился проводник. — Все мы сволочи, между прочим. Кто в нашем Мире безгрешен? Перестаньте хныкать, — неожиданно приказал он, делаясь не в меру суровым и серьезным. — Не собираюсь я вас топить, прорвемся. Чуть пониже вода спокойнее, выдержит, не выдаст. Спать. Немедленно. Додумались: с жизнью прощаться! Это каждый дурак может! Спать! — и он подтолкнул их в спины, гоня от обрыва с неожиданной злобой.
Наутро они спустились чуть ниже по течению. Король скептическим взором оглядел безумные буруны, и его впечатление от реки только ухудшилось.
— Во, бешеная! — с восхищенным ужасом ругнулся шут, посасывая сухарик. — Гали… Это ж по-каковски? — обратился он к приканчивающему остатки вина проводнику.
— От эльфийского «Галлиэль», — невразумительно булькая, поспешил внести ясность Эйви-Эйви. — По-нашему — «Шалунья».
Шут фыркнул и поперхнулся сухарем.
— Никогда не думал, что у эльфов такое извращенное чувство юмора, — проворчал Денхольм, поглядывая на реку с возрастающей неприязнью.
— Они музыканты, — пожал плечами Эй-Эй. — И на многое смотрят иначе. Их шаги так легки, что не приминают свежевыпавший снег. Что им водовороты горной реки?!
— Интересно, а как этот каньон зовут реалисты-гномы? — Шут справился с сухариком и бросил вниз еловую шишку.
Маленький поплавок подхватило волной, закружило, завертело, кидая на камни, затягивая на глубину, с глаз долой… Вскоре шишка вынырнула уардов через десять, потом опять ушла на дно, показалась на миг у поворота и сгинула.
Санди слабо икнул, теряя равновесие, и непременно последовал бы вслед за еловым первопроходцем, не подхвати его проводник.
— Гномы называют речушку «Нрэстхендл», «Разбивающая», — пояснил он, оттаскивая ошалевшего шута от края обрыва.
— Отличное название! — хмыкнул продолжающий икать Санди. — Разбивающая… ик… что? Камни? Ик… Лодки? Ик! Головы и кости?
— Скажи просто, — оборвал леденящие сердце перечисления король, — «Разбивающая насмерть».
— Ик!!! — согласно напыжился шут.
— Вовсе нет, — неизвестно на что обиделся Эйви-Эйви, отпаивая шута водой. — У них чуть повыше, в самых горах, запруда стоит на водопаде и мельница. У реки энергию забирают для своих подгорных целей, с ее помощью проходы в породе дробят. Как и что там эти умельцы делают, не скажу, потому как и сам не знаю, я в их секреты не лезу. Но название от этой мельницы идет, проверенный факт. Ик, — неожиданно подытожил он, и Санди от возмущения разом поборол икоту.
Эй-Эй прошелся немного вдоль крутого бережка, явно что-то вынюхивая в нагромождении камней и редком кустарнике. Наконец из-под какого-то неприметного камня вытащил лодчонку, до того хрупкую на вид, что короля сковал предсмертный ужас.
— Что, вот на этом поплывем? — стуча зубами, выдавил Санди.
— А чем плоха посудина? — изумился проводник, тщательно осматривая швы на шкуре зверя невыясненной породы. — Хорошо сохранилась за эти годы, между прочим. Кстати, — добавил он, хлопнув себя по лбу, — совсем забыл! Вы плавать-то умеете?
— Своевременный вопрос, ничего не скажешь, — с непередаваемой иронией в голосе ответил Денхольм. — Немного. Настолько «немного», что и говорить об этом не следует.
— Стыд и позор! — припечатал Эй-Эй.
— Интересно, где мы могли научиться?! — возмутился король. — В ванне, что ли?
— Ладно, — махнул рукой Эйви-Эйви. — Если перевернемся, пеняйте на себя.
— Хорошенькое дело! — задохнулся негодованием шут. — Сам затащил на эту реку проклятущую, а теперь руки умывает!
— А что еще делать в воде? — ухмыльнулся проводник с самым зловредным видом. — Если окажетесь в потоке, я вам ничем помочь не смогу. Главное, держите голову над водой и не сопротивляйтесь течению: струя сама вынесет на место поспокойнее. А там уж собирайте все то немногое, что умеете, и плывите. И не забывайте молиться вашим Светлым Богам: вода, горный воздух… Вдруг да не выдадут?
Санди воздел руки к небу и взвыл, рухнув на колени: похоже, решил не откладывать молитвы «на потом».
Некоторое время Эй-Эй с интересом наблюдал за ним, потом, заскучав, отозвал короля в сторону.
— Сядете впереди, господин Хольмер, — решил он, вручая Денхольму весло. — Вы вроде покрепче вашего приятеля будете. Вот смотрите, — он указал на реку, — видите, пена взлетает над водой? Там камень, если об него дерябнемся, мало не покажется. Ну-ка, как его можно оплыть?
