— Благодарю вас, царевич Вадимир, — защебетал бывший жрец, как только мы выехали из отторгшего его славного града.
— А вы зря так обрадовались, Якун, — усмехнулся я. — Ад — это ведь не шутка. Не говоря уже о монсеньоре Доминго. Вы ведь отлично знаете, какие чувства питает к изменникам и еретикам ваш бывший коллега по храму Тьмы. Я буду очень удивлен, если он не подвесит вас на дыбу.
После столь решительной отповеди жрец увял и даже попытался улизнуть во время одного из привалов, но был схвачен Марком и вразумлен при помощи пудовых кулаков. Я сделал вид, что не заметил инцидента. Бывшего Ящера, Агапида, взял под свою защиту Вацлав Карлович Крафт, заявивший, что вышеозначенный субъект действовал в состоянии умопомрачения, а посему судебной ответственности за свои действия не несет. Да и прокуратуре, несмотря на обилие свидетелей, будет трудно доказать, что благообразный Агапид и ужасный Ящер — это одно и то же лицо.
— Вас же присяжные не поймут, Чарнота!
— Так я ведь не прокурор, Вацлав Карлович, а бог. Или демон, кому как нравится. А этот ваш ублюдок убил моего отца. И еще многих других людей.
— Агапид не злодей, он — жертва. Жертва безответственных лиц, именовавших себя атлантами. Вы тоже жертва, Чарнота, хотя и пытаетесь надувать щеки и корчить из себя крутого парня. Мы все здесь жертвы, а следовательно, спрос с нас невелик.
Очень удобная позиция у Вацлава Карловича, настолько удобная, что хочется присоединиться. Вот только Вадим Чарнота никогда не был щепкой, плывущей по волнам чужой воли, а всегда выгребал, выгребает и будет выгребать к своему берегу, что бы ему там ни советовали доброхоты.
Комендант Балдерук доложил Великому Магогу, что во вверенной его заботам крепости все спокойно. Великий Магог в свою очередь поздравил генерала и его подчиненных с великой победой, одержанной над ужасным Ящером. Отныне и во веки веков в граде Катадже и окрестных землях будет процветать только один культ — культ бога Велеса.
— Да здравствует Волосатый! — дружно отозвался гарнизон.
На этом торжественная часть была завершена, и бог Велес был препровожден со всеми почестями к стенам воздвигаемого в его честь храма. Надо отдать должное Валерию Валентиновичу Гаркушину, он славно потрудился за эти дни. Конечно, дело облегчалось тем, что символ новой веры он воздвигал на старых дрожжах, но работа все же была проведена огромная. Я с удовольствием полюбовался на почти готовые стены нового культового учреждения и поблагодарил верховного жреца Геракл уса за усердие.
— Здесь еще непочатый край работы, — смущенно отмахнулся тот.
— Не знаю, огорчу я вас или обрадую, Валерий Валентинович, но завершать строительство храма придется другому. У вас есть понятливые ученики?
— Я вас не понимаю, Вадим, — нахмурился Гаркушин.
Разговор наш происходил в довольно приличном помещении, выделенном Великому Магогу для временного пристанища. Я очень надеялся, что в этих апартаментах нет подслушивающих устройств, поскольку мои слова предназначались исключительно для ушей верховного жреца храма Велеса, которому, впрочем, скоро предстояло утратить этот титул.
— Вам нужно вернуться в свой мир, Валерий Валентинович.
Гаркушин слегка побледнел. Я очень хорошо его понимал. Ведь большая часть его жизни прошла именно здесь, в граде Катадже и его окрестностях. А я предлагал ему вернуться туда, где он не был уже тридцать лет и где наверняка будет чувствовать себя гостем. За эти тридцать лет в нашем замечательном отечестве случилось столько перемен, что за ними не поспевают даже люди, никуда из своего дома не отлучавшиеся. Что уж тут говорить о благородном Гераклусе.
— Но каким образом я это сделаю? — спросил Гаркушин после довольно продолжительного молчания.
— Я переправлю вас домой с помощью Грааля.
— Неужели вы его нашли? — Потрясенный Гераклус так и подхватился с места. — Но этого не может быть!
— И тем не менее мне это удалось. Можете полюбоваться.
Я достал из походной сумки величайшую драгоценность человеческой цивилизации и бросил ее Гаркушину. Валерий Валентинович поймал дар атлантов и с испугом на него уставился.
— Вы собираетесь передать Грааль в руки служителей храма Тьмы?
— К сожалению, у меня нет другого выхода, господин Гаркушин. Я должен спасти свою жену и еще не рожденных детей.
— Но ведь вы погубите человечество, Чарнота! — в ужасе воскликнул Гераклус. — Ведь в этом безобидном на первый взгляд яйце заключена страшная сила.
— Наслышан, наслышан, — кивнул я, — а потому собираюсь предпринять ряд мер для нейтрализации действий зарвавшихся реформаторов. И вы мне поможете, Валерий Валентинович.
— Каким образом?
— Я отправлю вас к Василию Семеновичу Хохлову, по прозвищу Наполеон. Он сведет вас с генералом ФСБ Сокольским. Станислав Андреевич в курсе всей этой истории с островом Буяном. Не исключаю, что и о вас он слышал, Валерий Валентинович. Вы ведь были участником экспедиции моего деда, исчезновение которой наделало много шума в определенных кругах.
— А что я скажу этому генералу?
— Вы ему скажете, что в местном драматическом театре на днях должна состояться премьера спектакля по пьесе некоего Ираклия Моравы. Пьеса постмодернистская. Название спектакля что-то вроде «Бал Сатаны» или «Бал Асмодея». Сокольский должен сосредоточить все имеющиеся в наличии силы возле сцены, чтобы в надлежащий момент повязать всех участников драмы.
— А при чем здесь театр? — удивленно вскинул брови Гаркушин.
— И это говорит историк! — осуждающе покачал я головой. — Вы, надо полагать, в курсе, что в истоках театра лежит магическое действо?
— Допустим.
— Так вот, монсеньор Доминго и собирается использовать магию театра в своих целях, ибо другого способа легализовать Грааль в реальном мире у него просто нет. Вы ведь знаете, что остров Буян — место специфическое. И далеко не все здешние чудеса работают у нас. Но чем дольше будет длиться придуманное Ираклием Моравой по заказу жрецов храма Тьмы действо, тем больше у сатанистов появится шансов для перестройки реального мира в соответствии со своими планами. А планы у них обширные, смею вас уверить.
— А ваш генерал способен остановить монсеньора Доминго? Насколько я понимаю, этот инквизитор далеко не последний маг в подлунном мире.
— Будем надеяться, что ему это удастся. С моей, разумеется, помощью. Ну и с вашей тоже. Вы ведь владеете искусством магии, дорогой Гераклус?
— Вы мне льстите, любезный Вадимир, — усмехнулся Гаркушин. — Но я сделаю все от меня зависящее, чтобы планы жрецов храма Тьмы провалились.
Я не был уверен, что мне удастся использовать в своих целях таинственный Грааль. К сожалению, я не очень понимал, как эта штука работает. Судя по всему, Гаркушина тоже одолевали сомнения. Тем не менее мы рискнули. Я взял в руки таинственное яйцо, закрыл глаза и представил Валерия Валентиновича, сидящего на стуле в квартире Василия Хох-лова. Картина получилась настолько ясной, что я увидел даже недоумение, яркими красками написанное на лице Наполеона. После чего я произнес заветное «крибли-крабли-бумс!».
