– Да, он все еще опасен, я знаю, – произнесла она. – Но в нем заложен огромный потенциал. Зная это, зная, что его можно контролировать, было бы глупо с моей стороны отнимать у него силу.
– Полагаю, ему нужен опытный наставник, – ответила я. И когда она открыла рот, перебила ее: – Не смотри на меня так. Он мне совсем не нравится.
Ее улыбка. Та самодовольная улыбка, которая была мне хорошо известна.
– Я сказала, нет. – Я продолжала настаивать. Кевин продолжал хныкать.
– С меня хватит. – Я повернулась к Рэйчел, все еще сидевшей возле коляски Льюиса. – Рэйчел.
Она поднялась на ноги одним резким, свойственным ей нечеловеческим движением – видимо, так уж запрограммировано в геноме джиннов, если он у них вообще есть, – и повернулась ко мне, показав свои свирепые глаза и не менее свирепую улыбку.
– Да, Белоснежка, – медленно произнесла она.
– Теперь моя очередь, – начала я, заметив, что люди вокруг начали шарахаться в сторону, видя выражение моего лица. – Ты помогла Льюису, потом ты помогла Кевину. Ты знаешь, чего хочу я.
Она бесстрастно изучала меня.
– Я не могу. Ты уже знаешь это. Его не так просто вылечить, особенно после того, во что он превратился.
– Ты была в худшем состоянии, однако сейчас ты выглядишь прекрасно, не так ли? – Я махнула на нее. – Не пудри мне мозги. Я не в том настроении.
– То, о чем ты думаешь, не сработает.
Я шагнула в ее сторону, не желая отводить от нее свой взгляд, что было весьма непросто.
– Ты излечишь Дэвида, или, клянусь, я разорву тебя на части. Я сделаю это целью моей жизни.
Молчание. Ответа не последовало. За нее ответила Эллис. Маленькая Эллис со своими неоново-синими глазами и улыбкой, уходящей во тьму веков.
– Она не сможет. Она восстановилась, поскольку использовала энергию более мощного источника, а также из-за смерти. Сейчас здесь нет никого сильнее ее, а также нет смерти.
– Я могла бы это устроить. – Я метнула взгляд на Лэзло, насмешливо приподнявшего брови в ответ.
– Это не имеет значения, – ответила Эллис. – Тебе нужен Джонатан.
Рэйчел кивнула.
– Я пойду с тобой, чтобы вернуть Джонатана. Он не может оставаться в лапах… – Она скорчила рожу и произнесла слово на языке джиннов. Несколько джиннов выглядели слегка шокировано. Эллис покраснела.
Ну, хорошо.
– Отлично. Кто-нибудь еще хочет присоединиться к нам?
Джинны переглянулись, потом начали исчезать, один за другим, показывая, что они против этого сомнительного предприятия. Остались только Ашан и Эллис.
– Ты будешь ответственна за ваш провал, – презрительно процедил он и также испарился.
Эллис окинула меня своим полным сожаления взглядом, пожала плечами и ушла в тень.
Верность братству джиннов была налицо.
– Отлично. Только я и Рэйчел. – Я ткнула пальцем в Лэзло, беседующего с двумя из Маат.
– Эй, Лэз! – Он откликнулся не сразу, но когда повернулся, его лицо было слегка хмурым, словно я издала не совсем пристойный звук. – Я иду за Куином. Ты можешь дать кого-нибудь из своих людей?
– Я пойду, – незамедлительно откликнулась Мэрион. – Я тебе понадоблюсь.
– Хорошо, ты с нами. – Я ожидала, пока Лэзло предложит свою кандидатуру. – Ну же, мужчина. Куин же твой верный пес. Ты не думаешь о том, чтобы пойти с нами? Может, хотя бы отвлечешь его внимание, пока я не пришибу этого подонка.
Несмотря на все мои слова, он не утратил чувства достоинства. Я посчитала это плохим знаком.
– Детектив Куин иногда помогал Маат, но только как временный союзник, – ответил он. – Мы столкнулись с ним несколько лет назад, когда он помог спасти одного из членов нашей организации. С тех пор он был нам полезен, сообщая о планах Хранителей на его территории. Также он содействовал нам в поиске и освобождении джиннов. Но в связи с тем, что он не является носителем хоть какой-то значимой силы, мы не рассматривали его как часть нашей команды.
– Что ты говоришь! – Мой голос звонко прозвучал в тишине зала. – Будь осторожнее, прикрывая свою задницу. Маат по уши увяз в дерьме, которым занимался Куин. Конечно, сначала он и Чез развлекались тем, что приторговывали наркотиками, но потом Орри открыл кое-что поинтереснее. Сколько может стоить джинн с бутылкой на черном рынке, ответь мне, Лэз? Миллионы, если найти нужного богатого ублюдка. Даже обычный смертный может использовать джинна в своих целях. Не так эффективно, как Хранитель, но все же. Они являются чертовски классными игрушками. – Я оглянулась на Кевина, вспомнив его распутную приемную матушку. – Вы, ребята, сделали его своим специалистом по грязным делишкам, так? Когда до вас доходит информация о джинне, которого можно освободить, вы посылаете Куина на эту благую миссию. Сколько раз он возвращался ни с чем, скажите-ка мне?
Лэзло беспокойно заерзал на месте.
– Мы ожидали, что провалы могут иметь место. Никто не сможет восстановить каждого…
– Сколько раз он возвращался с пустыми руками? Молчание. Вмешался Эшворт:
– Не меньше двадцати раз за последние несколько лет.
Мэрион глянула на Льюиса.
– Как насчет тех джиннов, которых Льюис прихватил с собой, покинув Хранителей? Куда они исчезли?
«Покинул» было слишком громко сказано. «Унес от них ноги», было бы более точным выражением, но я вовремя прикусила язык. Разве Мэрион виновата в том, что ее работа – избавлять Хранителей от неугодных.
На самом деле мне нравилось, что этим занималась она, а не кто-то другой. Она была честной, доброй и в то же время сильной духом. Никому не нужен некомпетентный исполнитель.
– Он их освободил, – ответила я за него. – Даровал им свободу, поскольку он не верит в джиннов-рабов.
Внезапно я осознала, что именно сорвалось с моего языка. То, чему она только что стала свидетелем в этом зале.
Она знала, что джинны могут существовать и вне бутылки, теперь же… она знает, что они могут жить своей собственной жизнью, со своими правилами и принципами. А также свободно могут взаимодействовать с людьми.
Этого как раз и не надо было знать Хранителям. Правда, Мэрион не выглядела шокированной этой новостью.
– Ты знаешь о свободных джиннах? – Она наклонила голову. – Как же так?
– Я была бы полной дурой, если бы не знала об этом.
– Кто-нибудь еще…
Она тепло улыбнулась мне.
– Вокруг столько идиотов, носящих отличительный знак Хранителя. Тебе следовало это знать, Джоанн. Правда, они так озабочены своими личными проблемами. Сомневаюсь, что они замечают что-то еще вокруг. В любом случае мир полон тайн. Большинство видит то, что они хотят увидеть, и ничего более. Иногда я задумываюсь, а может быть, это есть отличительный признак здравого рассудка?
