Я ничуть не удивилась, что миссис Бетани не захотелавспоминать их старые добрые времена.
— Повторите свои обвинения.
— Эти двое преследовали меня весь учебный год. — Черитиулыбалась нам, словно приветствовала старых друзей. — Но не одни. С ними был ихдруг. Некто по имени... Лукас, кажется? И я твердо уверена, что он член ЧерногоКреста.
А мы-то думали, что проделали отличную работу и сумелисохранить все в секрете! И ни разу не задались вопросом, не появится ли вдругЧерити на пороге, чтобы все уничтожить.
— Значит, это правда. — Миссис Бетани выпрямилась в полныйрост, и я поняла: до сих пор она надеялась, что Черити лжет и что у неепоявился повод исключить сестру Балтазара из академии «Вечная ночь». Но стоилоЧерити назвать имя Лукаса, а может быть, стоило миссис Бетани увидеть нашивиноватые лица, как надежда исчезла.
Балтазар кивнул:
— Это правда.
— Объединиться с членом Черного Креста! Это очень серьезноепреступление. — Миссис Бетани сложила руки на груди и уставилась на нас сБалтазаром. — В прошлом году, мисс Оливьер, ваши отношения с мистером Россомвозникли от незнания, и я простила вас. В этом году я не смогу быть столь жеснисходительной. А вы, мистер Мор! Из всех людей на свете! От вас я такого неожидала.
— Я хотел найти свою сестру, — невыразительно произнесБалтазар. Плечи его поникли как у человека, страдающего от сильной боли. — Имне казалось, что вы это поймете. Или она.
— Охотники Черного Креста — они ужасны! — Черити сидела насвоем стуле и болтала ногами, как развеселившийся маленький ребенок. —Жестокие. Злые.
— Вы оба лгали, оскорбляя гостеприимство нашей школы. Вынарушили все до единого правила и совершали настолько глупые ошибки, что до сихпор никому в голову не приходило придумать правила, запрещающие их совершать. Ятакого не потерплю.
— Прекрасно. Исключите меня! — Я вскочила на ноги. Чтотакого ужасного она может со мной сделать? Вышвырнуть меня из «Вечной ночи»?Мне не нужна школа, где меня учат, как быть вампиром, если я больше несобираюсь им становиться. — Если нужно что-то подписать, а показать это моимродителям можно и потом, — давайте, я подпишу! Не хотите дать мне возможностьсобрать вещи? Да пожалуйста! Мне плевать!
— Злые, — повторила Черити. — Хотя, конечно, охотникиЧерного Креста думают, что поступают правильно. В точности как вы, миссисБетани.
Миссис Бетани резко повернулась, разозлившись еще сильнее,чем раньше. Меня она не любила, но Черити просто ненавидела.
— Да как вы смеете сравнивать меня с этим сбродом?
— Все охотятся. — Черити встала со стула и оказалась вышевсех в этой комнате, кроме своего брата. И на ребенка она больше не походила. —Я охочусь на людей. Черный Крест охотится на вампиров. Вы охотитесь напривидений. Привидения охотятся на Бьянку. А Бьянка охотится на меня.Безупречная цепочка, и вы — ее звено.
Откуда Черити знает про охоту на привидений? Мнепотребовалось несколько месяцев, чтобы разобраться в этом... Ей кто-торассказал? Что еще она знает?
Черити шагнула к миссис Бетани и посмотрела на нее сверхувниз.
— Я думаю, все должны продолжать охотиться. Мой братец сосвоей подружкой использовали Черный Крест, чтобы охотиться на меня, так что яподумала, что могу сделать то же самое по отношению к ним.
— И вы решили, что используете меня? — рявкнула миссисБетани.
— Нет. Я использую Черный Крест.
Балтазар вскочил, и стало видно, что сила и воля к немувернулись, пусть только частично.
— Черити, о чем ты говоришь? Скажи мне!
Его голос прогремел в комнате, заставив меня вздрогнуть, нона Черити он подействовал еще сильнее. Она повернулась к нему, снова покорная ипохожая на ребенка.
— Зачем ты это сделал? — спросила она дрогнувшим голосом. —Зачем?
— Я просто потерял голову от голода. Они мучили нас столькодней... Ты сама там была и знаешь, разве нет?
— Тебе не нужно было делать то, чего они хотели. Не нужнобыло убивать меня.
Мое тело заледенело. Это Балтазар превратил Черити ввампира? Это не может быть правдой. Не может! И все-таки...
— Накажешь меня потом, — сказал Балтазар. Тени заостриличерты его лица и скрыли глаза. — А сейчас расскажи про Черный Крест.
— Я ненавижу это место. Я его всегда ненавидела, и еще яненавижу ее, — заявила Черити, сердито уставившись на миссис Бетани. Тавыглядела так, словно собиралась вот-вот наброситься на кого-то из нас, аможет, и на всех сразу. — Я ненавижу, когда она делает вид, будто лучше всехзнает, что такое быть вампиром, а на самое важное не обращает внимания. Она неубивает людей. Она не понимает, что только это мы и должны делать.
Балтазар замотал головой:
— Не говори так!
Черити все так же злобно смотрела на миссис Бетани.
— Если бы она могла, она бы всех нас уничтожила.Прикидывается, что защищает вампиров, но дай ей волю, и она изведет под кореньвесь наш род!
— Ты испорченная девчонка! — Миссис Бетани пришла в такоебешенство, что совершенно забыла и про Балтазара, и про меня. Я подумала, невыскочить ли мне за дверь, может, никто не заметит? — Ты никогда ничему ненаучишься!
— Я научилась куда большему, чем вы думаете. — Черитипосмотрела на свои изящные наручные часики. — Полночь!
— Черный Крест, — повторил Балтазар. — Что ты имела в виду,когда сказала, что используешь Черный Крест?
— Они никогда не трогают «Вечную ночь», потому что думают,будто все вампиры ведут себя здесь очень хорошо, — проворковала Черити. Этоправда, Лукас говорил мне то же самое. — Но в последнее время они стали в этомсомневаться. Понимаешь, за последние две недели они нашли в окружающих лесахстолько трупов, что теперь уверены: здесь происходит что-то ужасное. Что-тотакое, что они должны прекратить.
Я услышала какие-то звуки внизу — похоже, крики.
Лицо Черити осветилось улыбкой ликования. До сих пор я ниразу не видела ее такой счастливой.
— Час настал!
— Черити, лучше скажи, в чем дело, — попросил Балтазар.
На лестнице опять закричали — теперь ближе и громче. Потомкто-то отчаянно завизжал. Все мы в ужасе повернулись к дверям.
— Чтобы добиться этого, я позволила загнать себя в угол, —заявила Черити. — Меня могли убить. Но все-таки я сумела убедить того человекасо шрамами мне поверить.
Эдуардо. Отчим Лукаса. Самый упорный член Черного Креста.
— В чем ты его убедила? — спросила я.
Черити торжествующе вскинула голову:
