— У Викена есть о чем подумать, кроме тебя и твоего домашнего лазарета. Постарайся только сегодня не высовывать свою распрекрасную голову. Если, конечно, не хочешь ее лишиться.
— Что, все так плохо?
Нина зевнула:
— Мы просидели с этим Гленне больше двенадцати часов.
— Нашли чем пришпилить его к этим убийствам?
— Пришпилить? Да у нас даже кусочка скотча нет для этого. Вот черт!
Она подскочила на стуле.
— Родильное отделение! — пробормотала она.
— Что-то срочное? Ты беременна?
В этот момент вошел Нурбакк вместе со старшим юристом полиции Ярле Фрёэном, а за ними парни из Майурстюа и еще несколько новеньких. Нина уже стояла в дверях, где и столкнулась с Викеном.
— Мы сейчас начинаем, — сказал он, скривившись, — придется до перерыва отложить поход в туалет.
Судя по виду инспектора, можно было подумать, что он не спал ни минуты. Он был не брит, а глаза покраснели еще больше обычного. Но, как всегда, на нем была свежая белая рубашка, и Нине пришло в голову, что у него в кабинете весь шкаф забит такими рубашками.
— Сначала займемся результатами допроса, — начал он. — Выяснился целый ряд интересных обстоятельств. Мы получили подтверждение того, что у Гленне нет надежного алиби ни на один из тех временных интервалов, которые нас интересуют. На многие из вопросов он отвечает туманно и уклончиво. Подтверждается также возникшее у нас впечатление о нем как о лице с определенными психическими отклонениями.
— Я внимательно прочел отчет, Викен. Там очень мало фактов, которые могли бы убедить суд первой инстанции, — возразил Ярле Фрёэн.
— А мы с ним еще не закончили! — рявкнул Викен, и полицейский юрист предпочел замолчать.
— Следует признать, что первый заход не принес тех результатов, на которые мы надеялись, — продолжал инспектор более спокойным тоном. Он повернулся к Нурбакку: — Ты разговаривал с техниками-криминалистами?
— Как раз перед тем, как прийти сюда, — кивнул Нурбакк. — Они тщательнейшим образом обыскали виллу Гленне на Несоддене, его кабинет в клинике на Бугстад-вейен, оба автомобиля; посланы люди на его дачу в Ларколлене.
— Что с велосипедным прицепом?
— Разумеется, он тоже обыскан. И они разбираются с винчестерами обоих его компьютеров.
— Ну и?..
— Но им же нужно просмотреть кучу материала..
— На данный момент есть что-нибудь?
Нурбакк провел рукой по подбородку:
— На первый взгляд ничего интересного, если не считать наручников, которые мы нашли в шкафу у него в спальне.
Говоря это, он подмигнул Викену, но инспектор уже повернулся к Нине. Она знала, что ее ждет, и собрала волю в кулак.
— Как там насчет брата-близнеца, которого никто не знает, даже жена, которая замужем за Акселем Гленне уже двадцать три года?
Нина грустно покосилась в окно:
— Я еще раз попыталась разобраться в этом.
— Попыталась?
— Сайт Госреестра населения еще не открывается, ну то есть не полностью.
— Не открывается? Этого не может быть.
— Такое бывает крайне редко, но…
— Только не рассказывай мне, Йенсен, — оборвал ее Викен, — что ты сидела сложа ручки все то время, пока дебильный компьютерщик стоял там и чесал в затылке?
К счастью, это было не так.
— Я связалась с родильным отделением Центральной больницы. Разрешение на ознакомление со сведениями, содержащимися в истории болезни, может дать только заведующий отделением. Я как раз собиралась туда перезвонить…
— Нет, просто поверить не могу! — обрушился на нее Викен. — Ты довольствовалась телефонным звонком?! — И зло сощурил глаза.
Нина вся съежилась на своем стуле. «Может, я стану крохотной, как чайная ложка?»[29]— промелькнула у нее мысль, отчего она нервно хихикнула.
— Ну, у меня же было немножечко и других дел, — выдавила она из себя.
— Не могла, что ли, оторвать задницу и съездить туда? Мне что, надо напоминать вам, что мы имеем дело с абсолютно ненормальным, безжалостным типом, который пока что убил трех женщин? Чтобы его остановить, необходимо напрячь все силы и выполнить все стоящие перед нами задачи. Я повторяю: всем!
Зазвонил его мобильный, Викен посмотрел на экран:
— Это из Института судебно-медицинской экспертизы. Перерыв на десять минут.
И он направился в коридор.
— Ф-фу-у! — выдохнул Сигге. — Рад, что на сей раз не мне досталось.
— Он сейчас испытывает такое давление… — сказала Нина.
Сигге завел глаза к потолку:
— Будто он единственный, кто почувствовал, что время поджимает.
Нина не ответила, достала мобильник и отошла в угол комнаты. Минутой позже она уже разговаривала с заведующим родильным отделением Центральной больницы. Она объяснила, в чем дело, подчеркнула, насколько решающей является запрашиваемая информация, насколько это срочно. Он обещал все выяснить.
Когда заседание продолжилось, Викен уже сумел взять себя в руки.
— Прошу прощения за то, что пришлось прерваться, — начал он, и Нина на секунду вообразила, что он и у нее попросит прощения за свой выпад. Этого не случилось. — Мне позвонила доктор Плотерюд. Эта женщина на самом деле ради нас горы свернула. Профиль ДНК Гленне уже готов. Никаких совпадений с материалом, обнаруженным под ногтями у Аниты Эльвестранн.
Ярле Фрёэн положил обе руки на стол. Они у него были такие уродливые, что Нина просто не могла отвести от них глаз. Огроменные, бледные, с редкими рыжими волосинами на пальцах и такие же веснушчатые, как лицо и макушка.
— Заседание суда назначено на шесть часов вечера сегодняшнего дня, — оповестил старший юрист. — Я уж постарался оттянуть начало заседания на как можно более позднее время. Спрашивается, однако, не стоит ли нам уже сейчас отменить его и отказаться от обвинения.
Викен зло покосился на него. Нина видела, что он изо всех сил старается сохранить спокойствие.
— Результат анализа ДНК вовсе не означает завершения дела, — заявил он. — Есть масса другого материала, который требует анализа. Вчера вечером я переговорил со своим бывшим коллегой из Манчестера. Это один из тех людей, что целиком и полностью освоили дело составления психологических профилей. Он находит, что наш материал чрезвычайно интересен. Он согласен с тем, что вся эта бодяга с медвежьими следами — это послание. То же касается самого способа убийства, того, что сделана попытка представить все так, будто на жертвы нападает медведь. Совет эксперта: прислушаться к этому посланию, попытаться распознать, что же такое убийца желает до нас донести, и уже оттуда раскручивать дело дальше. Я спросил его, не усматривает ли он здесь расщепления личности. Он говорит, что совсем не представляется невероятным, чтобы тут речь шла о человеке с двумя, а то и более моделями поведения. В пользу этого, вообще-то, может многое говорить. В частности, то, что промежутки между убийствами достаточно короткие. Моя гипотеза, как вам известно, состоит в том, что этого брата-близнеца у Гленне не существует…
