я наставил на него пистолет. — Ты сильнее меня. Только, прошу не убивай.
Вокруг было тихо. Слишком тихо. Они стоял на коленях, сложив ладони в умоляющем жесте. Но я не верил ему ни на слово. Слишком хорошо, чтобы быть похожим на правду. Слишком легко он сдается у меня на глазах после всего того, что он сделал. После всего, чего достиг и прошел. Очередная иллюзия, которую распознать было очень просто после тех изощренных, которые Они подсунул до того.
Именно поэтому холодная сталь снова обожгла мой висок.
Глава 25
Мир вспыхнул и вернулся на круги своя. Вокруг по прежнему стоял шум — люди продолжали вести битву не на жизнь, а на смерть. Вот только тот, кто заварил эту кашу сейчас бежал в двадцати шагах от меня, сверкая пятками.
Внутри меня была кипела злоба. Она бурлила с такой силой, что я даже не стал себя сдерживать, а просто выставил пистолет, прицелился и нажал на спусковой крючок.
Они крикнул, вскинув руки вверх и завалился лицом вперед. Теперь он далеко не убежит с простреленной коленной чашечкой. Максимум, что теперь может, так это встать на руки и попытаться бежать на них или на троих конечностях, как собака с перебитой лапой.
Я шел к нему неспешно, наблюдая, как он пытается ползти по асфальту, но болевой шок настолько сильно сковал его тело, что давалось ему это действие не просто с трудом, а с колоссальными усилиями. И все же его стремление было сильнее боли, что похвально. Достойно уважения.
Хотя такой человек, как этот — недостоин его ни на грамм.
Я подошел к нему и пнул по ребрам. Он глухо охнул и завалился на бок, а затем на спину. Кровь сочилась из его раздробленного колена, но я не испытывал ни капли жалости. Концентрированная злоба и ненависть.
Между мной и Ичиго не было ни дружбы, ни вражды, но он хотя бы пытался поступать по совести и решить вопрос более человеческим путем, а не дорогой, которая залита кровью по колено.
И этот человек оборвал его планы. Лишил жизни в угоду собственных амбиций. И, ладно, если бы он просто остался и принял честную схватку со мной один на один. Но нет. Он решил использовать свои хитрости, чтобы запудрить мне мозги и взять преимущество, а затем сделать черные дела чужими руками.
Понятно, что Они использовал то, что дам ему его Покровитель и, соответственно, действовал исходя из мотивов, которые ему продал собственный Бог.
Отчасти я был таким же, вот только тут выходило, как в исковерканной поговорке: ты творишь зло во имя своего бога и собственных целей. Я использую силу, данную мне Дайкоку и достигаю своих целей. Мы не одинаковы.
— Сними маску, — приказал я, на что Они засмеялся.
— Не могу. Это дар от моего Покровителя. Она намертво прикреплена к моему телу. Разве что лицо можешь попробовать срезать и то не факт, что выйдет.
Пробовать я не собирался.
— Есть, что сказать напоследок? — спросил я, на что Они снова рассмеялся и упал спиной на асфальт, сложив руки на животе. Он хохотал так громко и так сильно, словно он смеялся до колик.
— Думаешь ты праведник? Заступник? — спросил он, чуть переведя дыхание. — Помогаешь бедным, станешь лучше? Ты такой же убийца, как и я. Вот только есть одно различие: мои руки чисты, а мнимые перчатки на моих руках — сверкают белизной. Я не убил ни единого человека своими руками.
— Кто убивает: пуля или тот, кто ее выпустил? — перебил я его, переводя всю тираду о чистоте его души в нужное русло.
— Что появилось раньше: яйцо или курица? Создал бог человека или наоборот? Эти вопросы мо…
БАХ.
Они дернул головой назад и замер навсегда.
Бесполезный разговор. Он слепо убежден в своей правоте, а значит убежден в том, что он чист, как свежий холст для рисования.
Вокруг меня возникла такая давящая тишина, что я непроизвольно осмотрелся по сторонам. Люди, замершие кто как смотрели на своих оппонентов, на тела павших, которые они либо тянули, либо били дубинками до состояния отбивной. В их глазах читался ужас от непонимания того, что происходит и я прекрасно понимал, что испытывают все эти люди.
Я только что побывал в подобной ситуации, благо, моя сила воли оказалась сильнее, чем у многих. Или сильнее, чем у каждого, кто поддался влиянию Они. Может быть это даже божественное вмешательство. Кто его знает? Может быть получится узнать больше подробностей после того, как я встречусь с Дайкоку.
К слову… а где он? Я же остался один среди всех избранных. Хотелось бы мне, конечно, чтобы Ичиго выжил, но… что тогда? Как бы мы решали этот момент? На этот вопрос у меня не было ни единого ответа. Да что там ответа… даже намека на его существование.
Когда вокруг все потемнело я заметил не сразу. Наверное только в тот момент, когда осознал, что там, где только что были люди не осталось ничего. Сплошная пустота-чернота среди необъятного ничего в неизвестности под названием Никогде.
— Я верил в тебя, — раздался голос отовсюду и из ниоткуда, а затем внутри моей черепной коробки возник смех и вибрировал там, причиняя мне дискомфорт.
Я обернулся, глядя по сторонам и увидел Дайкоку. Он все также витал в воздухе, сложив руки на объемном животе. Позади него стояло шесть яйцеподобных клетей, в которых виднелись фантомные образы созданий. Пять мужчин и одна женщина, если я правильно мог разглядеть их мерехтение в воздухе.
Если меня не подводила логика, то это были поверженные боги, чи избранники проиграли. Их не волновали ни междуусобные войны между кланами якудзы, ни битва с изгнанниками-мятежками против кланов японской мафии.
Боги решали собственный вопрос и вот, наконец-то, он подошел к концу.
— И, как видишь, я не ошибся, — он крутанулся в воздухе и одной рукой указал на пленников в клетках, после чего снова обратился ко мне: — Наверное, мне стоит сказать тебе «спасибо», мой дорогой друг. Вот только делать я этого не буду, потому что, если бы не я, то тебя бы здесь и в помине не было.
Ишь, как заговорил. В целом, чего еще ожидать от божка, который считает себя теперь единственным повелителем вселенной. А вместе с силой, судя по всему, выросло и чувство собственной важности со
