кота сухим кормом, когда жили на берегу, мать его, океана я спрашивать не стал. Возможно, что Кирико не хотела, чтобы наша квартира пропахла запахом рыбы.
Наша квартира?
Я действительно так сказал в голове?
Наверное, действительно прошло три года.
Мы подошли к кассе. Впереди нас было всего лишь несколько человек, поэтому мы отделили прямоугольным разделителем свои продукты на конвейерной ленте и стали выкладывать оставшийся товар. Один за другим. Последним выставил корм.
— О, я забыла… кое-что для себя, — сказала Кирико. — Пока пробивай товары, я сейчас, — и убежала.
Я пожал плечами. Надо значит надо. Кассир мужчина отпустил покупателя передо мной и я встал на его место. Смурной мужчина принялся пробивать товары один за другим и скатывать их дальше по ленте.
— Пакет нужен? — спросил он с какой-то суровостью в голосе.
— Да, пожалуйста, — ответил я.
— А ствол к голове приставить не пробовал?
Я застыл.
— Что, простите?
Мои глаза сами перевелись с банки консервированной кукурузы обратно на кассира. На его месте сидел Ичиго Кубо. Все такое же бледный с поблекшими глазами. И теперь я его мог разглядеть куда лучше. Его голова была цела, но вот в районе шеи с двух сторон, аккурат посередине от плеча до головы было сквозное огнестрельное ранение.
— У тебя в руке, — сказал Ичиго. — Ствол.
Я перевел взгляд на свою правую руку. В ней действительно был пистолет. Тот самый, который я нашел в квартире наркомана-должника по просьбе ростовщика Казумы.
Кто-то закричал в толпе:
— У него пистолет!
Вокруг поднялся шум. Люди кинулись от меня в разные стороны, а я стоял и смотрел на черный холодный металл в своей руке. Ума не приложу откуда он тут взялся. И. Ичиго… Ты же умер?
— Я умираю, — сказал он. — Прямо сейчас перед тобой.
— Это было три года назад! — сказал я ему.
Ичиго как-то странно улыбнулся. Снисходительно, словно глубокий старец перед учеником.
— Просто нажми на спусковой крючок, — сказал Ичиго. — Доверься мне. В последний раз.
Я смотрел то на Ичиго то на пистолет.
— Ахиро? — раздался женский голос. Я перевел взгляд и посмотрел на Кирико, что стояла с пачкой прокладок и перекошенным от ужаса лицом. — Опусти пистолет, — сказала она, выронив свою покупку и выставив руки перед собой. — Дорогой. Пожалуйста. Не делай глупости.
Я перевел взгляд на Ичиго, но его уже не было. На месте кассира, как бы это было ни странно, сидел кассир. Мужчина поднял руки и смотрел на меня выпученными глазами.
— Господин, прошу, не убивайте, — просипел он. От суровости в голосе не осталось ни следа.
— Ахиро… — сказала Кирико.
Холодный металл обжег кожу у виска, где был шрам. Я не знал, что правда, а что ложь. Где реальность, а где фантазия больного воспаленного мозга.
Но он сказал довериться… в последний раз?
Дрожащий палец дернул спусковой крючок, словно сам по себе. Сердце бешено колотилось в который раз за последние сутки. В горле стоял железный неприятный ком. Сумбур. Сплошной сумбур.
— Нет! — крикнул девичий голос.
Правое ухо залило стальным звоном, а в нос ударил запах серы.
Я открыл глаза.
Передо мной на грязном, покрытым красной лужей асфальте лежал Ичиго Кубо. Из его шеи медленно вытекала алая кровь, но его глаза все еще были полны жизни. Он смотрел на меня и улыбался. Широко улыбался белыми зубами с красной пленкой слюны.
— Моло… дец, — сказал он.
В моей правой руке до сих пор был пистолет. Звона в ушах не было, но запах серы никуда не делся. Я повернул голову в ту сторону, где только что видел мужчину в Маске.
Все пазлы сошлись воедино и встали на свои места. Теперь я четко понимал, что за сила была у Они. Да, так и буду его звать. Они. Демон. Не человек. И его сила заключалась в том, что он был мастером внушения.
Показывал то, что хотел человек. Именно поэтому все его люди шли за ним. Они витали в облаках, а тела исполняли его приказы. В какой-то мере это был полноценный договор на приятных условиях. Изгнанник дарит ему свое тело, а Они взамен дарит ему счастливую жизнь в его мечтах.
Теперь мне все стало ясно.
Я поднялся на ноги и пошел в его сторону. Они изогнул голову от удивления, словно пес, наблюдавший за чем-то неведомым.
— Вот как? — спросил он, явно оторопев. — А ну-ка еще раз, — сказал он и снова выставил на меня свою руку.
Голову прошибло молнией.
Я открыл глаза.
Я и Кирико стоим в тире и стреляем по летающим тарелкам. Щелк. Огромная красная пластиковая тарелка со свистом вылетела из автомата и полетела в воздухе. Бам-бам. Кирико в два громких хлопка раскрошила ее в полете и, повернувшись ко мне, принялась танцевать победный танец.
— Три у меня, одна у тебя! — сказала она довольная. Я подошел к стенду.
— Сейчас мы это исправим, — ответил я ей и ударил по клавише стенда, после чего потянулся за пистолетом, что висел на правом бедре в кобуре и вытянул его.
Холодная черная сталь. Она приятно лежала в руке. Странная модель пистолета, явно не для стрельбы по тарелкам… где я его видел?
В квартире у наркомана должника три года назад? Но почему он здесь со мной?
— Ахиро? — спросила Кирико перепуганным голосом.
Я ухмыльнулся.
Ясно. Снова ты за свое.
Холодная сталь обожгла висок.
Щелк.
Я открыл глаза.
— Ух ты! — сказал Они. — А вот это уже интересно. Ну-ка дай попробую еще раз!
Снова гвоздь в голову / молния / раскаленная спица.
Снова я и Кирико. Снова ситуация, где у меня под рукой оказывается пистолет. Он появляется там каждый раз. Наверное потому, что нервные окончания даже через внушение подавали едва различимый сигнал.
Или это мой мозг запомнил единственный возможный путь обхода чужого внушения и таким образом после помощи Ичиго подсказывал мне, как найти выход.
Снова Кирико.
Снова выстрел. Я делал шаг за шагом сокращая дистанцию между мной и Они.
Сколько раз мне пришлось покончить с собой перед тем, как между нами осталось не больше трех метров? Наверное, больше сотни и каждый раз больно, как в первый.
— Ладно! Ладно! Сдаюсь! — сказал Они, когда
