так он такой молоденький? Это мило, – смотрит на меня с обожанием Вилея, но руки с моих конечностей не убирает. Мне нужен лишь один шанс, и я не промахнусь в них своими усыпляющими дротиками.
– Дура, ты не понимаешь. Его заклеймили совсем юным мальчиком. Вероятно до совершеннолетия...
Твою то... Дура, не смей. Только попробуй это вслух произнести.
Но они обе одновременно приходят к одной мысли. Предостережение Закии сбылось.
Смотря на меня с ужасом и жалостью, девицы хором выдают одно и то же:
– То есть он до сих пор девственник?!
Ну всё, абзац! Агнесс, Вальдо, простите меня. Я не могу оставить их в живых. Они слишком много знают.
Есть и плюс – от шока княжна и паладинша подносят ладони к лицам, освобождая меня. Тут я и не теряюсь. Навожу на них указательные пальцы и опускаю большие, отправляя в цель дротики.
Те дергаются, смотрят на меня удивлённо, а потом засыпают на месте. Сам я вскакиваю и хватаюсь за ксанг. Меня трясёт от шока. Вот что за жизнь? И мою личность походя спалили все, кому не лень. Так ещё и самое сокровенное узнали.
Тут я чувствую дуновение воздуха за спиной и резко оборачиваюсь. Вальдо, лёгок на помине, стоит на пороге комнаты в какой-то мешковатой полевой форме. И смотрит на открывшуюся ему картину с шоком во взгляде. Почему-то мне кажется, что он всё слышал.
– Так, Слик, спокойно, – поднимает инквизитор руки с открытыми ладонями. – Всё нормально. Просто выслушай меня. Я с тобой, брат.
– С каких пор ты мне братом стал? – рычу я и направляю в его сторону меч. Ох и быстро Вальдо высказал всё, что хотел.
– Слик, мой дар у меня с юности. И, когда я повзрослел, он стал моим проклятием. Тогда я впервые попробовал знакомиться с девушками.
– И что? – задаю я наводящий вопрос.
– То, что трижды наивен тот, кто думает, что понимает женщин. И трижды проклят если это правда. А я...
Вальдо, замялся потупил глаза, отвернул голову в сторону и даже отошёл немного назад.
– В смысле? Эй, Вальдо, с тобой всё в порядке?
– Нет, Слик. Я не в порядке. Скажем так, когда ты чувствуешь суть той, с кем хотел познакомиться, черна внутри и плохо пахнет, ты сам не захочешь с ней... Кхм, слиться воедино, скажем так.
– Вальдо, ты хочешь сказать...
Я даже ксанг от шока опустил.
– Слик, даже не говори это вслух. Да, я священнослужитель, но отношусь к мягкому, а не строгому духовенству. Нам не запрещены связи и право вступить в брак. Но я... Мы... Короче, у нас больше общего, чем мы оба думали.
Когда он это говорит, то его голос дрожит. Либо он честен, либо очень хороший актёр. Но уши в него горят...
– Ладно, эм, брат, – убираю ксанг обратно в ножны и тоже поднимаю руки перед собой, – я тебя выслушал. И что ты предлагаешь?
Вальдо облегченно выдыхает и снова смотрит мне в глаза:
– Я уже встречался с этой дрянью. Мы помогали магистрату в борьбе с работорговцам. Они применяли тилиум и кое-что ещё в смеси с ним. Действие коктейля обратимо, я знаю, как это сделать. Однако есть очень положительный побочный эффект от лечения.
– Это какой? – задаю я резонный вопрос.
– Потеря памяти о последних часах. Полная и безвозвратная.
– Правда?
– Полнейшая.
Облегченно выдыхаю. Пронесло. Ведь по краю прошлись. Но ещё остаётся Вальдо. Бросаю на него выразительный взгляд:
– Предлагаю мужской пакт. Я храню в тайне то, что узнал о тебе, а ты то, что знаешь обо мне. В этом вопросе по крайней мере.
Протягиваю вперёд сжатый кулак и дьякон стукается о него своим.
– Клянусь, брат. И давай закроем эту тему. Дел ещё много, а нам надо валить с этой планеты.
– Закроем. А что такого случилось, что ты хочешь по скорее смотаться отсюда? И какие у тебя проблемы с твоей организацией?
Вальдо горько кривится, но отвечает прямо.
– Атор вне закона. Ты вне закона, – тычет в меня пальцем, а потом переводит его сначала на себя, а потом на Ровену, – а теперь она вне закона и я вне закона.
– Э-э-э, – только и смог я выдавить из себя.
– Кто-то в Инквизиции признал нас особо опасными еретиками и выдал на нас мандат, – произносит Вальдо безэмоциональным голосом. – Не на арест. Нас положено ликвидировать на месте. Его выписали тогда, когда Стальные Грифы захватили корабль. Кем бы они не были, но даже в наших ордосах у них свои люди.
Ну ни фига себе новости! А я точно не сплю?
* * *
После таких новостей мы сразу бросились работать. Вальдо занялся девчонками, а я сейфом Рябого Хенвила. Внутри металлического шкафа, что по традиции прятался за уродливой картиной, было не мало интересного. Мемокарты и монеты отправились в мой рюкзак. Пластиковые деньги частично тоже отправились сюда. Ещё оставалась достаточно крупная сумма, которую я зажал в кулаке.
Затем я бросился в караулку. Там вколол Гито в шею ампулу со стимулятором. Теперь уже бывший телохранитель Хенвила продрал глаза достаточно быстро. Парень, увидев меня, дёрнулся, но я просто раскрыл ладонь и высыпал перед ним кредитные пластинки.
– Это ваше с Динком выходное пособие. Твой босс мёртв. Ваэрд, – Гито, услышав это имя, вздрогнул, – тоже решил заскочить на вечеринку. Ему так всё понравилось, что он от восторга даже голову потерял.
Гито, услышав это, в испуге скосил глаза в направлении покоев Хенвила. Видимо он вспомнил, что раньше говорил о наличии тут посторонних.
– Он хорошо спрятался, так что к тебе у меня претензий нет. Готовил на меня засаду, но не свезло. Можете с другом уходить.
– Спасибо, – облегченно выдохнул Гито. – Тогда я беру Динка и мы валим отсюда.
– Только не через основной ход, – предупреждаю я парня. – Там ходит кое-кто злой на то, как Рябой с его девушкой обошёлся. Иди через особняк.
– Спасибо. Но мы из не трогали. Это ещё одна причина, почему мы с Динком хотели сделать ноги.
Парень собрал деньги, посмотрел на меня, замялся, но потом сказал, что хотел:
– Я теперь твой
