плиты. Там, сохраняя невозмутимый вид, готовила Конкордия Прохоровна. Ей-то что? Сейчас я приду и во всём разберусь. Ага. Разобрался, блин. Кто бы мне помог, со всей этой чехардой разобраться.
Наконец-то на меня обратили внимание. Первым это сделал Николай Александрович Михайлов первый секретарь ЦК ВЛКСМ. Вот он-то, нафига сюда припёрся? Что у него помощников нету — что ли? Дал команду и за тебя всё сделают. Так нет — надо обязательно влезть самому. Какая тут, от него помощь может быть? Скорее наоборот лишнюю суету создаёт своим присутствием. Люди бегают, стараются сделать всё быстро и организовано, а результат оставляет желать лучшего. А впрочем, о чём это я? Может у них здесь всё идёт так как нужно, а я именно тот кто всем мешается.
— Вилор, — начал разговор Михайлов, — опять ты учудил. Хотя, хочу заметить, идея УПК на базе детского дома, заинтересовала многих. Я советовался по телефону с Кафтанововым Сергеем Васильевичем и могу заверить, что он всецело на твоей стороне.
— А кто это? — спросил я.
— Ну, Вилор, — удивился Николай Александрович, — ты даёшь! Не знать министра образования, это что-то.
— Зато мне прекрасно известно, — с улыбкой ответил я, — сколько сена кушает одна корова в день.
— Ха! Рассмешил, — с умным видом, произнёс Михайлов, — это любой дурак знает.
— Любой не любой, — добавил я, — а только всё равно не все знают.
— Ты где пропадал? — поинтересовался секретарь ЦК ВЛКСМ, — мы приехали, а тебя нету. Непорядок. По идее только тебя и ждём. Люди готовы обсудить то, что ты задумал. Не беспокойся, основные моменты все знают. Поэтому остановись на том, что необходимо в первую очередь. Постараемся всё решить.
Как же мне не охота опять повторять вчерашний доклад. Не успокаивает и то, что требуется озвучить всего-лишь основы. Кто бы знал. Вот только других вариантов у меня нету. Надо бы потянуть время, чтобы найти вчерашние записи и подготовиться.
— Кстати, Николай Александрович, хочу познакомить вас с моей женой, — я выдвинул из-за спины Риту. Ну, а что она там стоит? Пусть хоть с вождём всех комсомольцев познакомится. Будет потом всю жизнь вспоминать и детям рассказывать.
Можно сказать, что именно с этого момента, начинается новый этап моей жизни. Если я правильно понял, то, по идее, уже завтра можно начинать заниматься УПК. Всё решится прямо сейчас. Я специально посмотрел на часы. Шестнадцать пятьдесят, без десяти минут пять часов вечера. Нужно записать, в рабочую тетрадь, точное время, для истории так сказать. В старости буду сидеть в кресле-качалке и вспоминать с чего всё началось и сколько было времени. Эх! Дожить бы до того момента. Столько всего предстоит сделать, что дух захватывает. Ладно, хватит рефлексировать нужно дело делать.
Пока Марго, о чём-то беседует с Михайловым, метаюсь между первым и вторым этажом. Пытаюсь найти вчерашние записи. Фиг его знает куда я их засунул. Вроде лежали на кухонном столе. Сейчас там девчонка сидит с пишущей машинкой. Мои записи она не видела. Да, что ж такое-то? А может кто-то из гостей вчерашних или сегодняшних забрал?
Наконец-то нашёлся хоть один действительно дельный человек. Крапивину надоело стоять без дела и он решил организовать дополнительные сидения в комнате. Народу-то до фига собралось. Где им всем сидеть? А ведь ещё нужно сделать так, чтобы людям было удобно и желательно хорошо видно. В общем — Сергей Вадимович навёл более-менее относительный порядок. Я даже позавидовал такой его способности. Сразу видно, что человек занимает своё место не зря. Опытный.
Бумаги нашлись. Сидений в комнате прибавилось. Люди все в нетерпении. Атмосфера нервная и очень напряжённая. Можно начинать.
Через десять минут я понял, что сегодняшнее собрание в корне отличается от вчерашнего. Вчера был обзор, где я описывал схему учебно-производственного комбината и его возможности. Сегодня, на каждое моё предложение, тут же следовали предложения как это сделать и кого нужно подключить для большего эффекта. Девушка за печатной машинкой щёлкала клавишами не останавливаясь. Помощница Крапивина Маша, по команде начальника, составляла необходимые заявки и распоряжения, которые моментально нумеровались и подшивались в особую папку. Насколько я понимаю, этим бумагам не хватает только подписи и печати, чтобы стать настоящими документами.
Два с половиной часа непрерывных споров и генерации идей закончились. Время пролетело хоть и незаметно, но — энергии все потратили немерено. Пришла пора немного отдохнуть. Конкордия Прохоровна как будто бы что-то почувствовала и в полный голос объявила перерыв. Не ошиблась. Все девчата подхватились и стали помогать моей тёще. Слава Конституции, меня, как основного хранителя информации, освободили от всей этой суеты. Комсомолки сами прекрасно справились. Гости остались довольны бутербродами и крепким чаем. Потом курильщики потянулись во двор, на перекур. Там обсуждение продолжилось. Правда не так яро, зато более эмоционально. На улице не приходилось сдерживаться и можно было употреблять довольно крепкие словечки. Там-то мне и досталось от Крапивина. Этот секретарь московского горкома комсомола наехал на меня по полной программе. Обидно ему, видите ли, за то, что я с ним не посоветовался. Догадался, что я эту идею с УПК, ещё в Москве придумал. Кое-как отговорился. Вроде успокоился, но — обещал, что не забудет и при первом удобном случае припомнить. Да и ладно. Лишь бы дело заработало.
После того как все вернулись, приступили к основной задаче сегодняшнего вечера. Это создание устава УПК. Тут я отдал все нити дискуссии, более подкованным товарищам. Тут собрались такие зубры комсомольской организации, что я, как дилетант, мог спокойно наблюдать за всем со стороны и не напрягаться. Всё равно я в этом не разбираюсь.
Основной документ новой организации рождался в муках. Столько было сломано воображаемых копий и взорвано куча подводных камней, что не передать словами. Люди собрались опытные и спорили по делу, по крайней мере мне так кажется. Я наверное половину слов таких не слышал, которые они употребляли. Впрочем мне не часто приходилось участвовать в создании таких документов. Можно сказать, что вообще никогда не принимал участие. Поэтому знание всяких словечек это прерогатива вот этих самых людей. За временем никто не следил, кроме Конкордии Прохоровны. Да и то ей это было необходимо из-за присутствия в доме двух беременных женщин: Катерины и Марго. Моя тёща следила за ними и кормила девушек вовремя. Собственно и все остальные, тоже не оставались голодными. Просто кушали не отрываясь от споров. Вредно? Зато время не теряли!
Закончилось всё в районе полуночи. Устав УПК был почти готов. Остались небольшие уточнения, которые можно будет внести завтра, когда мы все
