Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
лапу, пытаясь высвободиться. Корни не отпускали. Тогда я схватил корень зубами и перекусил его. Холуй визжал не переставая.
Я выбрался из акации.
Полянка была замазана красным. Чёрные пятна, чёрные пятна кругом. Вонь мертвечины была так густа, что резала глаза. Аромат яблок и корицы тонул в этой вони. Возле тополя лежала Ли. Я опоздал. Холуй ползал вокруг. Холуй визжал. Больше на полянке никого не было. Она ушла. Она успела уйти.
– Сюда! – услышал я голос. – Они сюда побежали…
Это были те двое, из коммунальной службы. Стрелки из духовых трубок. Надо было торопиться. Я подошёл к Ли и перевернул её на спину.
Передо мною лежала не Ли. Яблоки и корица, но это была не Ли!
Акация затрещала, и они вышли на поляну. Они стояли и смотрели на меня. Они даже не подняли свои трубки, просто стояли и смотрели.
– Мама… – сказал тот, что стрелял в меня на лестнице.
Второй шагнул назад. Холуй увидел своих хозяев и пополз к ним.
Я нырнул в кусты.
– Он загрыз её… – ошарашенно сказал первый. – За минуту… Надо его догнать…
– Не надо, – сказал второй. – Не надо. Пусть полиция занимается… Надо уходить.
– А как же она? – Первый указал трубкой на тело.
– Она мертва. – Второй достал рацию.
Про Холуя они будто забыли.
Я наблюдал за ними сквозь листву. Они испуганно озирались по сторонам и не знали, что делать. Я не шевелился. Второй щёлкнул передатчиком.
– Диспетчер, – шёпотом сказал он. – Тут убийство. Женщина. Он её убил… Ещё он загрыз нашего пса… Это снова эта чёртова собака… Высылайте. Все, кто может, пусть приезжают. И по радио сообщите… и вызовите кого-нибудь…
Холуй завыл и попытался лизнуть сапог первого. Тот в страхе отпрыгнул.
– Господи, чем же тут воняет… – Второй зажал нос. – Невыносимо…
Холуй застонал. Люди не выдержали и побежали назад к своей машине. Холуй завыл им вслед.
Я подождал, пока они удалятся, и подошёл к лежащему человеку. Это была не Ли. Это была та бродяжка, что встретила нас после визита к Колянчину. Которой Ли дала деньги и флакон духов с ароматом яблок и корицы.
Глаза выползли из орбит, это даже были не глаза, а одни зрачки, растянувшиеся до неимоверных размеров. Перед смертью она не увидела ничего хорошего. Я перевернул её на живот, пусть лучше в землю смотрит.
Холуй подполз ко мне. Он дёргался, красное из живота смешивалось с какой-то темноватой жидкостью и пачкало траву. Но Холуй не собирался умирать. Он бы промучился ещё с час, не меньше. Тибетские мастифы, они очень живучие.
Холуй что-то шипел, пытался мне сказать, но понять ничего было нельзя. Впрочем, мне кажется, что перед смертью все существа говорят примерно одно и то же.
– Закрой глаза, – велел я ему. – И перевернись на спину.
Холуй послушно закрыл глаза и перевернулся.
Это было тяжело сделать. Я никого никогда ещё не убивал. Я примерился и сжал зубы. Холуй вздрогнул и затих.
Я отпустил его шею. Во рту стоял мерзкий железный вкус красного. Меня вырвало. Потом ещё раз. Потом я услышал смех. Далеко, почти у самой лесной опушки. Она смеялась. Я первый раз слышал, как она смеялась. И вообще, первый раз слышал подобный смех. Так смеются заводные игрушки.
В городе завыли сирены.
Остаток дня валялся в канаве. Мимо проносились полицейские автомобили и мотоциклы. Пролетело два вертолёта. Но меня никто не нашёл. Солнце зашло за холм, и я в последний раз вернулся домой. Я рассудил, что где-где, а дома они меня искать уж точно не будут. Пробрался через лаз в сад.
Вечером Ма и Па вышли на улицу. У Па на поясе болтался револьвер. Они прохаживались по тропинке. Они не разговаривали, просто молчали.
Когда стало совсем темно, я подошёл к дому и устроился напротив окна Розы. Но в эту ночь она никуда не выходила. Сидела у окна в своём дремотном оцепенении.
Глава 21
Чудовище
Ветер дул на нас, и это было хорошо. Это давало нам преимущество. Она нас не услышит, а я услышу её прекрасно. Я и сейчас её слышу, правда, она далеко и не активна. Ли рядом с ней, но пока это не опасно. Ветер на нас, и у нас есть преимущество. В несколько секунд, но этого хватит. Хватит. Должно хватить.
Я пробрался в усадьбу через лаз. В саду меня ждал Айк. Я рассказал ему всё и объяснил, что надо делать. Айк пожал плечами.
– Ты меня понял? – спросил я. – Ты понял, что надо делать?
Айк кивнул.
Я стоял под яблоней и слушал воздух. Вернее, не слушал, а просто вдыхал, всё, что мне нужно было знать, я уже знал. Через семь минут они пойдут в северный угол сада, туда, где ещё недавно жили кролики. Через семь минут там всё и должно произойти. Но не произойдёт. Потому что мы с Айком здесь. Дубина Айк, мой братец, лежит по другую сторону яблони, он не понимает важности надвигающегося момента и ничуть не боится. Лежит, погрузившись в маникюр, грызёт расслоившийся коготь. А я боюсь. Я не могу грызть коготь, выкусывать оживившуюся под левой подмышкой блоху, зевать или облизывать нос, на который осела сладковатая клеверная пыльца. Я боюсь.
И поэтому завидую Айку. Тень от яблони медленно ползёт влево. Время ползёт за ней.
Теперь я думаю, что это были самые долгие минуты в моей жизни. Это было, как пишут в книжках, «затишье перед бурей», удивительные мгновения тишины, самое странное время в жизни любого существа. Моё восприятие мира обострилось, я до сих пор помню всё в самых мелких подробностях. Вот струйкой бегут возле моей левой руки муравьи, высоко над землёй тащится к озеру чайка, в порту свистит паром, вниз по улице катится на велосипеде проспавший молочник и бутылочки звякают в корзине над колесом. На чешуйной фабрике пыхтит котёл, а внизу, почти у самой подошвы холма, старушечий голос ругает какого-то Пашу… Мир прекрасен, я боюсь с ним расставаться. Айк отрывается от своего когтя и поворачивает голову к дому. Началось.
Они вышли из дома. Ли идёт первая, она чуть сзади. Так и должно быть.
– Так что ты хотела мне там показать? – спрашивает Ли.
– Увидишь, – отвечает она.
– Там кролики живут, я знаю, – говорит Ли. – Я, правда, давно к ним не ходила… Но они днём всё равно прячутся…
– Сейчас не прячутся.
– Кролики неинтересные, – продолжает Ли. – Они всё время жуют.
– Там появился новый кролик. Очень необычный кролик. Он синего цвета.
– Синий кролик? – удивляется Ли. – Он и вправду синий или крашеный?
– По-настоящему синий.
Они идут по тропинке между яблонями. Я слушаю воздух. До метки ещё не дошли. Ещё шагов шестьдесят.
– Хорошо бы его поймать тогда, – говорит Ли. – А потом приручить. Надо попросить Бакса, пусть поймает. Хотя он такой сундук!
Я улыбаюсь. Вы когда-нибудь видели,
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
