вернуть ни словами, ни поступками. Мне дико больно от потери Лины, и я могу представить, каково вам.
– Нет. Ты не представляешь. Дочка так доверяла тебе, а ты ее подвела!
– Да. Это так.
Альбина смотрела на дощатый пол беседки, на котором стояла коленями, а приемные отец и мать Лины – на врача.
– И все? Это все, что ты можешь сказать? – крикнула приемная родительница.
Альбина вздрогнула от крика. Она сама понимала, как сухо звучат ее слова, как скудно, но любые другие звучали бы так, словно она хочет себя выгородить. А она не хотела.
– Я чувствую, что все, чтобы я не сказала – ничтожно, и будет звучать, будто я хочу снять часть вины с себя. А я не собираюсь. Пусть меня осудят. Я готова понести наказание.
– Одни сухие фразы! Ты хоть любила ее? Или все это холодный расчет?
Альбина резко подняла голову, с болью во взгляде глядя на супружескую пару:
– Лина мне как дочь! Я приняла ее собственными руками на этот свет, отдала в вашу семью и наблюдала каждый день, какой замечательной она растет. Мы праздновали каждый день рождения вместе. Я с нетерпением ждала, когда же Лина найдет свою любовь. Того, кто будет принимать ее особого зверя…
– Ты лишила ее этой возможности! – перебила ее женщина.
Сглотнув колючку, Альбина едва выговорила:
– Да. Это так. Это все из-за меня.
– Почему ты не пришла на похороны? Почему ты откупилась дорогущим склепом?
– Я только несколько часов назад узнала, что она умерла! Она была стабильна, когда я в ссоре покинула клан. Но я оставила ее на лучшего врача – на Леона. И он не покинул ее до последнего!
Настя тоже решила высказаться в подтверждение слова Альбины, заодно и извиниться за себя:Родители Лины не могли представить такое. Для них слова врача были неожиданностью. Они-то думали, что Альбина знала и хладнокровно не пришла.
– Я тоже только узнала, что Лины нет. Иначе я обязательно была бы на похоронах! Простите нас за это.
Минута молчания казалась часом. Родители погибшей девушки смотрели на лица и потихоньку верили словам врача. Теперь все совпадало, а такая терзающая боль от равнодушия врача погасла. Альбина не предавала память об их девочке. Ее душа тоже болит.
Тень выпустил руку Насти и опустился рядом с Альбиной на колени:
– Я тоже виноват. Если бы я был мудрее, этого всего не случилось. Мне просто стоило дать Насте немного свободы, и тогда бы всей этой ситуации не было.
Настя хотела тоже опуститься рядом с любимым, но нога прострелила болью. Тень поймал ее руку и покачал головой, чтобы она этого не делала. Тогда девушка сложилась пополам в животе, низко наклоняясь:
– Я тоже виновата. Если бы не я, Тень не выпил бы пилюлю. Лина была в порядке.
Скала присел к розам и сказал в бутон:
– А что Сашу не вспоминаете, как виноватого? И лисичку его, что уехала? А, может, еще кого откопать можно, кто в цепочке поучаствовал. А, точно! Леона не хватает, у которого база Бродячих была. И родителей всех виноватых, которые так воспитали детей. И родителей родителей. Но, если честно, ребят, это же все жизнь. И судьба. Девчульку, конечно, жалко, но она уже ушла. А вы гробите себя здесь. Сожалеете? Помогите тем, кому сейчас нужна протянутая рука. А играть в эти все обидки и месть, разборки – это все путь в собственную могилу.
– Может, я туда и хочу! – крикнула мать Лины.
– Ну так иди! Только других с собой не затаскивай. Они здесь нужны. Альбина спасла сотни жизней и спасет еще больше. И, если уж на то пошло, слышал я эту историю с мамой Лины. И роженица и дитя не жильцы оба были. Но смерть не обмануть. Сколько раз видел: если суждено умереть, сколько не торгуйся с костлявой – лишь отсрочишь срок. Лучше бы радовались годам, что провели вместе, да свою любовь направили на других. У нас в клане вам точно место найдется. Не так ли, глава?
– Конечно, так! – Согласился Тень, вставая с колен и поднимая упирающуюся Альбину на ноги.
И тут вдруг отец Лины спросил у врача:
– Что за дом был оформлен на нашу дочь? С нами связался юрист…
– Недавно я купила небольшой домик на имя Лины, чтобы она не моталась по съемным квартирам, раз решила больше не жить в клане. Не успела порадовать девочку. Теперь он ваш.Альбина смущенно отвела взгляд:
Родители Лины молча смотрели на женщину. Внутри них все еще варилась гремучая смесь чувств, но той прежней злости они уже не чувствовали. Слова лысого оборотня запали им в души. В чем-то он прав. Винить можно всех, злиться – бесконечно, но Лину этим не вернуть. Можно помочь другим нуждающимся. Тем более, оказалось, что врач так долго не знала о смерти их дочери и не специально не пришла на похороны.
– Мы не будем выдвигать обвинений против Альбины, – подумав, сказал отец Лины, а приемная мать девушки несогласно дернулась. Тогда он обратился к жене: – Помнишь, ты хотела организовать приют для человеческих детей? Почему бы не сделать это в Линином доме? Мне кажется, дочке понравилась бы эта идея.
– Да. Давай сделаем это – откроем приют.И глаза матери загорелись. Медленно, но все ярче, перед глазами расцветала картинка, что они могли бы сделать для сирот. Видя, что и Альбине больно не меньше, чем им, принимая искренне раскаяние, она поняла, что нужно идти дальше. С болью, с дырой в сердце, но идти по пути помощи, а не слепой ярости.
– Я буду обеспечивать медицинские осмотры, если позволите, – тихо попросила Альбина.
Супруги взялись за руки и посмотрели друг другу в глаза. И одновременно кивнули. Путь принятия – долгий. Первый шаг – самый сложный. Но идти вместе – проще.
Глава 16. Часть 3
Олеся
Я сбилась со счету, какой круг бежала по импровизированному стадиону под открытым небом, но
