что все равно на каждом углу о себе не кричат, даже в Румынии.
— Вот именно. Магия означает молчание, это непреложный закон. Да и… вот представь: мы сделали тот обряд на деньги, а потом ты рассказала о нем, ну хотя бы Нине. Представь, что случилось бы?
Я послушно задумалась:
— Так… ну, если бы я не сказала ей, что это секрет… то она вполне могла бы рассказать еще кому-нибудь. И тогда… что бы у нас ни случалось, они бы начали говорить: это они себе наколдовали, а не заработали. И просить себе колдовать по любому поводу. И… завидовать?
По ходу моих рассуждений ба кивала, а потом добавила:
— Это не считая того, что любые собственные неудачи и промахи твои знакомые начали бы сваливать на тебя и твое колдовство. Разбила чашку — Криста сглазила, а не твоя собственная неуклюжесть. Денег мало — не ты лентяй, а стреги заколдовали… и так далее. Нравится?
— НЕТ!!
— То-то! — подвела итог, — а значит, стоит просто молчать о таком.
— А как же клиенты? Где гарантия, что они не расскажут другим о таких возможностях? Тот же Димон.
— А что они сделают? В парке просто камень лежит на поляне.
— Димон знает, где мы живем, и следователь Мельников — тоже.
— А это уже другое дело, и другой уровень. Как ты думаешь, почему наши предки так держатся за эти комнаты столько веков?..
— Ну… удобно?
— Ха, — бабушка подошла к выходу из комнаты и аккуратно поддела ногтем один из косяков.
Щелкнуло, и косяк откинулся, как дверца. На голом камне под ним были выцарапаны и нарисованы различные значки, некоторые из которых я даже узнавала: благополучие, защита, здоровье…
— Понимаешь теперь? Комнаты эти, считай, сами артефактом давно стали. Сколько тут ритуалов домашних сделано, сколько защитных знаков и рун вырезано!.. И мы с тобой будем так делать, как наши предки делали.
— Но я не помню, чтобы ты что-то такое делала…
— Пока ты маленькая была, я в твое отсутствие делала, когда ты в детском саду или школе находилась. К счастью, раз в несколько лет их делать достаточно, не чаще. А теперь ты и сама учишься, поэтому скрывать смысла нет. Наоборот, будем теперь их делать вместе.
— А дача?
— И ее постепенно до ума доведем. Первоначальное волшебство мы уже сделали, успели, теперь будем только усиливать и расширять.
Я согласно кивнула и вышла в кухню, а бабушка понесла белье стирать. Мимо нас пронесся Дима с охапкой одежды. Попробовала на соль борщ, помешала гуляш.
* * *
Утром в холле колледжа красовалось огромное красочное объявление о том, что в субботу будет в полдень торжественная линейка, а потом праздник с дискотекой.
— Ой-ой-ой! Ура! — Бабочкина похлопала в ладошки, подпрыгнув, — клее-ево!.
— Здорово, — Иванчикова гордо выпрямилась, — на что спорим, у меня будет самый крутой прикид?
Мы с Нинкой хмыкнули и прошли дальше: и так всем все ясно.
— Значит, на этой неделе на дачу мы не едем, — тихо сказала подруге.
— Ну, зато отдохнете.
— Ага, я давно собиралась все постельное перестирать, да руки не доходили. Теперь как раз займусь.
— Это отдых называется? — она хихикнула.
— А почему бы нет? Смена труда есть отдых.
— Тогда женщины, что, никогда в жизни не работают?..
— А ты как думала? Женщины на работе отдыхают от домашних дел, а дома — от профессии! Это только мужчины на работе работают, а дома отдыхают.
Мы посмеялись и зашли в аудиторию. Помещение гудело: студенты обсуждали новость и делились планами. Девочки с намеком поглядывали на мужскую часть, парни дружно делали вид, что они слепо-глухо-немые и вообще, их тут не существует.
Отсидели положенные занятия и разошлись по домам.
* * *
Дома было интересно. Вчера Дима спешно все приготовил (мы с тетей Олей после своих дел пожалели парня и помогли: я прибралась, а она постирала, пока Дима спешно доваривал гарнир и делал запеканку из остатков). А сегодня, как раз днем, его мама должна приехать. Димитрий уехал на вокзал, встречать, а нам с тетей Олей оставил вторые ключи от комнаты — проверить утром все свежим взглядом.
Тетя Оля еще не вернулась, так что, я покушала и быстренько все проинспектировала. Нашла носок (видимо, вчера впопыхах соседушко его выронил и не заметил), сложила в корзину с грязным бельем. Поправила кривовато заправленную постель, прибралась слегка на столе. Проверила углы и закоулки. Протерла подоконник. А так — Дима оказался молодцом и все отлично подготовил. По договоренности спрятала ключи за косяком его двери и вернулась к себе.
Дядя Илья по собственной инициативе подмел коридор и кухню:
— А то приедут всякие… а у нас не метено… стыдно…
Поставил веник на место и пошел дополнительно вставлять жене ума:
— Еще не хватало, опять дурная баба учудит, а мне отвечай…
За их дверями начался крик и звуки ударов. Я хмыкнула и вернулась к себе. Впрочем, все, что надо — я услышу, Дима живет дальше нас по коридору.
Под этот аккомпанемент и появилась у нас гостья: щелкнул замок, и в прихожей раздался Димин голос:
— Входная на двух замках, но нижний немного заедает. Правда, все уже привыкли и знают, как справиться. Погоди, сейчас сам закрою.
Они прошли по коридору, причем, слышался звук, как от маленьких колесиков: или тележка, или новомодный чемодан. По ходу, видимо, он сообщал, что у нас где:
— Это общий коридор, дальше по той стороне ванная-постирочная, а потом кухня. По ту сторону в самом конце расположена общая кладовка. Туда все складывают, что громоздкое и не часто нужное. У каждого свой стеллаж, все обозначено и удобно.
Они зашли в комнату, стало тихо. Я занялась конспектами — стоило кое-что подучить. Когда пришло время готовить ужин, достала из морозилки ньокки: что-то давненько мы их не ели. С пакетом в руках вошла на кухню. Там было людно. Аннушка варила что-то в своем углу, дядя Борис жарил себе котлеты с яичницей. А возле окна стояли Дима и какая-то дама, похожая на старуху Шапокляк из мультика про крокодила Гену и Чебурашку, только не в костюме со шляпкой и сумочкой, а в цветастом махровом халате. Впрочем, соответствующая прическа и заметный макияж наличествовали. Сосед помешивал в кастрюльке, что-то негромко рассказывая, она заглядывала, поджимая губы в куриную гузку и выглядя не слишком радостно.
— О, Криста! Добрый вечер! — Дима на секунду отвлекся, улыбнулся и помахал ложкой.
— Всем здрасте, — я покивала соседям, — дядя Борис, а тетя Оля не вернулась? Она у меня рецепт просила.
— Да
