так, значит, так… Грозно рявкнула «реактивка», и еще раз, и еще. Зита сменила позицию, оглянулась. Лена пригнулась и побежала к перекособоченной машине заряжания чуть ли не на четвереньках. Снова противно запели рикошеты. Зита выругалась не хуже подруги, рывком перебросилась в соседнее укрытие, тренированным взглядом выделила почти неразличимые фигурки в «хамелеонах». Получайте, боевые братья! «Реактивка» прокричала кому-то тяжелую смерть…
В перерывах между выстрелами она слышала мелодичные подсказки оператора, грязные маты подруги и тихо радовалась — жива! Потом Лена шлепнулась рядом, а «Скоморох» засиял сиренево, и над сопкой покатился издевательский сумасшедший смех.
— Молодец, единичка! — крикнула далекая Кира. — Уходи на заряжание, «Скоморох-три» — на боевое!
— Сейчас… — выдохнула Лена и закашлялась. — Сейчас отдышусь и побегу… Жаль, нельзя там оставаться, оператор говорит, опасно… Пару раз еще сбегаю, потом, думаю, нас минометами пригладят, тут мы и отбегаемся!
— Леший! — сказала Зита в переговорник. — Как у тебя бойцы, живы? Обойдите десант, надо зачистить минометные расчеты! Сможете?
— Уже! — отозвался Леший смешным тонким голосом. — У нас тут «Стрекозы», мы быстрые! Прикрывайте «Скомороха», недолго осталось, последний эшелон на разгрузке стоит!
— Сейчас… — пробормотала Лена и утерла злую слезу. — Сучьи балеринские ноги, на любом камне вывертывает! Какой мудак сказал, что гибкость полезна? Сам бы компоненты из транспортера потаскал, дебил…
— Момент! — предупредила Зита, обшарила прицелом склон и послала смертельный подарок. — Давай!
Лена стремительно метнулась к машине заряжания, вновь в эфир полетели маты с надсадными хэканьями. Зита сменила очередную позицию, словила каменное крошево в лицо и отстраненно отметила, что она, похоже, отбегалась. Десантники свое дело знали и прижали ее качественно. Но тут внезапно ожила «Метелка» и щедро прошлась по склону обеими своими «мясорубками», только камни во все стороны полетели.
— Вот так! — удовлетворенно сказал далекий Леший.
— Спасибо! — поблагодарила Зита.
— Сочтемся славою, свои же все мы люди! — бодро отозвался штурмовик. — И прощайте на всякий случай, ко мне тут подбираются по мертвой зоне… Занимайте круговую, если что!
Прибежала Лена, вдвоем они перетащили оружие на останец и заняли круговую оборону. С бессильной злостью увидели, как вспухли дымным облаком позиции «М-500» — самоподрыв. Снова засиял и разразился сумасшедшим смехом «Скоморох», потом словил в бок противотанковую ракету, покосился и замолчал. И оператор башенки космической защиты пропал из эфира. Потом Зите хорошенько прилетело от близкого разрыва, пришлось отлеживаться, восстанавливать контроль над конечностями, Лена дико орала и расстреливала последние тубусы куда-то совсем близко… А потом весь мир озарило сиреневым сиянием, акустическим ударом больно хлестнуло по ушам… гигантский массив ковчега в сполохах распределенных двигателей беззвучно и страшно поднялся над сопками и косо ушел сквозь рваные облака вверх. Вслед ему взревел ветер, пылью и мелким каменным крошевом ударило по останцу с дикой силой. Зита увидела совсем рядом лицо Лены с беззвучно разинутым ртом, поняла, что подруга кричит «сваливаем!», и они покатились, побежали вниз по склону прямо в пылевое облако, а потом сквозь него и дальше, до самой железки…
— А-хре-неть! — сказала Лена, когда все кончилось. Посмотрела на блестящий срез рельса и выразилась более емко и экспрессивно. Потом истерически хохотнула:
— Ушли ребята и кусочек родины с собой сперли! Да немаленький кусочек! Десантура от злости на дерьмо изойдет!
— Кстати, о десантуре, — озабоченно сказала Зита. — Давай-ка по кустикам. А то сидим тут на рельсах, как две придурочные мишени.
— Хрен им всем в зубы! — зло заявила Лена. — Еще бы я на своей земле пряталась! Пойдем по железке, понятно? И пусть они сами по кустикам прячутся!
С шелестом и хрипами восстановилась связь.
— «Спартак», уходим! — прозвучал музыкой голос Киры. — Рассредоточенно до дальней точки сбора! Перекличка по солнцу! Прикрытие «Скомороха-один», как вы? Лена, Зита? Открывайте перекличку!
— Живы, уходим самостоятельно, — доложила Зита. — Про штурмовиков с «Метелок» сведений нет.
— Жива, — прозвенел вдруг голосок оператора. — Не беспокойтесь, Лия Сергеевна, у нас все по плану!
— Знаешь меня? — усмехнулась Зита. — По Девятке, да?
— Ну… как бы ученица, — с явным смущением отозвалась оператор и исчезла из эфира.
— Ребята отходят отдельно со своей задачей, — вмешалась Кира. — Продолжаем перекличку!
Тихо звенели голоса спартаковцев: «Живы, уходим…»
Лена защелкнула шлейку тактического рюкзака, закинула на плечо штурмовую винтовку — и подарила Зите острый испытующий взгляд.
— А признайся, подруга, не планируешь ли ты остаться, а? А то я ведь тебя знаю. Ради заполярной республики и детей бросишь, и про Костю забудешь! Не крутятся ли случайно в твоей дурной башке такие мыслишки?
— Крутятся, — призналась Зита. — Я бы осталась. Но ковчеги — более важное дело. Там же замкнутые циклы на ходу придется создавать. Не справимся — погибнем. Владимир Данилович приказал заняться проблемой, я с ним согласилась. А Костя с остатками пограничников отходит к последнему ковчегу, там и встретимся.
— И не передумаешь? — с подозрением спросила Лена. — Учти, я ведь тебя могу и по голове тюкнуть да волоком до последнего ковчега доставить, и ребята мне с охотой помогут! А Давид так сразу этот вариант предлагал и себя в носильщики!
— Не передумаю.
— А почему? — с любопытством спросила Лена. — Я бы передумала.
— Потому что здесь остается Владимир Данилович, — с грустью сказала Зита. — Заполярная республика — его детище, решил с ней идти до самого конца. Ее судьба — его судьба. Переубедить я не смогла.
— М-да, — кашлянула Лена после молчания. — Каллистратов, конечно, та еще сволочь, но… в мужестве ему не откажешь. Уважаю. Ну а мы, сестричка, пойдем-ка прямо, потом налево, а потом и в небо! Хоть полюбуемся напоследок на нашу ненавистную любимую тайгу! Или, думаешь, скоро вернемся, а?
— Не вернемся, — вздохнула Зита и закинула «реактивку» на плечо. — Хотелось бы, но, к сожалению… по расчетам экспертных групп к концу полета мы полностью утратим технологии высшего уровня. На ковчегах для них элементарно нет базы. У нас полет в один конец, Лена. Когда еще в новом мире вернемся к сегодняшнему уровню. Вот тогда, может, и вернемся… всей мощью первого в мире социалистического государства.
— Ой, вот не надо красивых слов! Передеремся мы в новом мире для начала из-за лишней косточки, зуб даю! И слово «социализм» забудем века этак на три…
-=-
Десантники осторожно поднялись на сопку. В три ствола обшарили брошенные позиции и слегка расслабились. Старший группы поднялся на останец, пнул со злостью пустой тубус, беззвучно выматерился, посмотрел вниз на пятикилометровый круг блестящего камня и шевельнул губами, не в силах выразить глубину обуревавших его чувств.
— Попили нашей кровушки, — мрачно сказал один из десантников. — «Спартак», гадом буду.
— У вас оправдание всему — «Спартак»! — бросил сверху старший группы. —
