на нас? И кто гоняется за Даркалионом? Я их сама видела! – воспротивилась Али.
– Герцог страшно любит театр, изящные искусства и все, что с ними связано, – продолжила тюремщица. – Ставлю на то, что белую форму носят те же гвардейцы, что в другое время носят синюю. Как в комедии с переодеванием, которую, бывает, показывают на площади.
– И которая давно стала трагедией, – закончила Али. – Надеюсь, что Люксена казнят за все его злодеяния! А Даркалион поймет, под влиянием какого ужасного человека находился.
Каз обреченно помотал головой.
– Все эти чудовищные истории только доказывают, сколь мудро устроен Ночной Базар. Там все эти годы лжи, интриг и обмана просто не были бы возможны.
Глава 19
«Что-то шансы наши тревожно малы», – подумал Хозил, выползая из-под тяжелого Холда и мысленно прикидывая, какие порошки и травы есть у него в мешочках на поясе. Он ощупал сумку: при падении ничего не пострадало. Сфера света, служившая им путеводным фонариком, отлетела, когда лекарь был повален на землю, но теперь вернулась к плечу своего хозяина и, кажется, пыталась спрятаться за него.
– Нет, дорогая, ты уж, будь добра, свети как надо: тьма нынче слишком плотная, – с мягким укором сказал ей Хозил, и сфера, перестав подрагивать, вновь прочертила круг уверенного теплого света.
– Пригнись! – крикнул Холд.
Лекарь прыгнул на землю, и над его головой вновь пролетел сгусток ядовитого пламени. Янтарные глаза Шириты искрились золотом ярости. Боль затопила его. Он просто метал во все стороны свой отравленный огонь, выжигая землю вокруг, заставляя листву на деревьях истлевать, а ветви – высыхать и осыпа́ться.
Видя, что Хозил судорожно роется в мешочках на поясе, Холд встал рядом, прикрыв его спиной, вытянул из ножен свой малый ятаган и начал отбивать летящий огонь, как мяч, заставляя его рикошетить. Этот клинок демон однажды обменял у того самого небесного кузнеца, так что лезвие было сделано из звездного серебра, а потому не боялось ни одной из известных энергий – даже такой древней и темной, вышедшей из-под контроля. Но атаки Шириты становились все сильнее и беспощаднее.
– Лекарь! – гаркнул Холд, вновь отражая ятаганом полыхающий шар. – Придумай что-нибудь! Быстрее!
Болотный туман, стелющийся по земле, пополз обратно к ногам хозяина, становясь гуще, обретая плоть, и вот уже у сапог Шириты, подобно верному церберу, свернулась толстая кобра. Секунда – и она, шипя и извиваясь, будто живая плеть, ринулась в атаку. Надув капюшон и раскрыв пасть с огромными клыками, она поднялась и метнулась в Холда. Тот, держа ятаган наготове, на лету отсек ей голо ву, но стоило ей коснуться земли, как она стала туманом и поклубилась к Ширите, вновь собираясь в черное тугое тело.
Демон, не выходя из защитной стойки, быстро обернулся: лекарь сидел на коленях и смешивал порошки, творя заклинание.
– Есть идеи? – спросил Холд, но ответа не дождался: пасть кобры вновь была рядом, и вновь отсеченная голова пала.
Ширита топнул, и земля содрогнулась. Сквозь испепеленную почву вырвалось еще больше тьмы и тумана, и вот уже у его ног клубилась целая стая змей.
– Дела плохи, – коротко отрапортовал Холд и понял, что не может воспользоваться кулоном: чтобы отражать атаки подобной мощи, одной рукой клинок не удержать. Призвать на помощь свою энергию значило бы бросить оборону лекаря и оставить того один на один со смертью.
«Я дам ему столько времени, сколько смогу выиграть», – решил демон и плотнее сжал рукоять ятагана. И вдруг со спины раздался какой-то новый звук – скользящее шуршание, которое становилось все громче и громче. Холд снова обернулся и увидел: из чащи, что осталась у них за спиной, по земле что-то стремительно ползло – но на этот раз не змеи.
– Я призвал растения! – крикнул Хозил. – Они не могут ослушаться могущественного травника.
Стебли, ветви, лианы, корешки и корни, какие-то листья, ползучие растения и кочки – все, свиваясь в толстые жгуты, неслось к Ширите, давя своей массой кобр, рассыпая их в туман.
– Мысль пришла не сразу, – пояснил лекарь. – Но сила тут недюжинная. На какое-то время они задержат его. Молю, бежим к ручью!
Второй раз демона просить было не надо. Не разбирая пути, они помчались напролом в самый мрак, и только магическая сфера Хозила, уворачиваясь от низких крон и стволов, разрезала его своим трепещущим прерывистом светом. Спасаясь бегством, Холд бросил через плечо последний взгляд на Шириту Его накрепко спеленал по рукам и ногам живой растительный кокон, и только янтарные глаза пылали злобой во тьме.
Неизвестно, сколько времени они бежали сквозь черноту умирающего мира. Казалось, что вечность. Хозил лишь чувствовал, как саднила кожа, исхлестанная мелкими ветками и кустарником, и как из последних сил работало тело. Он запнулся о корень и, коротко вскрикнув, растянулся на земле. Холд, мчащийся вперед, как таран, резко остановился и подбежал к другу.
– Так, ты идти можешь? Колба не разбилась?
– Нет-нет, сумка у меня на спине, а я упал брюхом, – простонал лекарь. – Демон, мне кажется, я больше не могу. Возьми противоядие. Доберись до вирявы. Я всё.
Он обессиленно уронил лицо в сырую землю. Почва еще пахла густой грубой жизнью. До нее еще не дошло.
– Я не хочу быть тем слабаком, из-за которого рухнула последняя надежда на спасение, – добавил лекарь.
– Что? – переспросил демон.
Он не разобрал ни слова, потому что губами Хозил утыкался в землю. Тот, не меняя положения тела, вскинул грязное лицо.
– Говорю: не хочу быть тем слабаком… Ой, – осекся он. – Демон, смотри: там, впереди!
Холд кинул взгляд туда, куда указал лекарь, и увидел, как вдалеке, у самой земли, дрожит слабое свечение.
– Это могут быть нимфы. Давай, поднимайся!
Демон буквально сгреб уставшего и разбитого мага с земли, поставил на ноги, одним движением отряхнул мантию, схватил за руку и потащил за собой.
Над ручьем плыло тусклое зеленоватое сияние. Жеззи и Ветряной Клинок и вправду были здесь, застывшие ровно в тех же позах, в которых оставили их демон и лекарь несколько лун назад. Они спали так глубоко и крепко, что почти не дышали и даже, казалось, немного вросли в землю. Их кожа стала бледнее юной луны, почти прозрачной. Вода же в ручье почти полностью испарилась, и по обмелевшему сухому руслу вяло бежала тонкая мутная струйка.
Лекарь упал на колени перед лесной королевой, нежно приподнял ее безжизненную голову одной рукой, другой достал и откупорил колбу и поднес горлышко к губам. Нежно-фиолетовая вязкая жидкость медленно стекала ей в рот.
– Сколько надо? –
