желании – сделать что-то выдающееся самостоятельно, а не благодаря знаниям и памяти Константина. Вот только что?!
Что там входит в «обязательную программу попаданца»? Предупредить Сталина, замочить Хрущева, перепеть Высоцкого, изобрести командирскую башенку для Т-34 и автомат Калашникова – так вроде?
Ну, так памятники Сталину стоят уже здесь по городам и весям. Немного их, конечно, но есть они, есть…
«Государственный переворот Хрущева; его последствия – ближайшие и отдаленные» – это такой параграф в школьном учебнике. Хоть и с изрядным опозданием, но воздалось «кукурузнику» по делам его…
Высоцкого включали в различные «Антологии русской поэзии ХХ века». Не всё, безусловно, но много чего.
Наконец, оружейника Михаила Калашникова и через двести лет помнили и чтили, а фирма его имени до сих пор выпускала стрелковое оружие, причем, под все той же прославленной в веках маркой.
Оставалось надеяться только на изобретение командирской башенки к роверу для передвижения по поверхности других планет. Как ни печально признавать, но мои личные знания и умения в этом мире были практически бесполезны. Даже о моем собственном времени тут знали больше меня благодаря рассекреченным документам и открытым за давностью лет архивам.
Да и кому теперь нужны скучные подробности о событиях двухсотлетней давности, кроме немногочисленной когорты узких специалистов?!
Что ж, если ничего нельзя изменить, остается только плыть по течению и ждать старта экспедиции – уж там-то я буду, по крайней мере, на своем месте…
– Мр-ря, – вывел меня из глубоких размышлений какой-то странный звук.
Кот? Откуда он здесь мог взяться? Хотя коты порой сами собой заводятся… или самозарождаются?
А может, чтобы было не скучно, мне прислали кота-попаданца?
– Мур-ря…
Я наконец поднял голову на звук и обомлел. Дальний угол моей комнаты сам собой перетекал в коридор космического корабля. Не «Одиссея» – это я определил точно. И по нему спокойно, как у себя дома, шествовал матерый рыжий котяра, тащивший в зубах какую-то инопланетную ящерку синеватого цвета.
Это у меня глюки пошли или где?!
И что, интересно знать, будет, если я попытаюсь пройти в коридор? Где я тогда окажусь?
Нет, лучше не надо! Домой я так точно не вернусь, а к этому миру уже как-то привык. Нет, от добра добра не ищут.
– Пр-р-ря-явильное решение, – вдруг мрявкнул кот голосом Матроскина, выплюнув ящерку и придавив ее лапой. – Куда пр-ровалился, там и пригодился!
Привстав, он поднял свободную лапу и словно помахал ею. Или протер невидимое стекло. Изображение космического коридора медленно растаяло, а сквозь него проступил угол комнаты.
И вот куда мне все это присобачить… то есть прикотячить?!
Продолжение книги - уже сегодня вечером. Не пропустите!
Глава 9. Свой в чужом мире (часть 2)
– Костя! – мой вирт завибрировал, сообщив, что на связь выходит Олег Давыдов. – Мы в Москву собрались, погулять на ВДНХ. Хочешь с нами поехать?
Хочу ли я? А почему бы и нет?!
В компании по-любому веселее, чем одному. Да и в тех краях не приходилось раньше бывать ни мне, ни оригинальному Константину. Так что это будет лично мое новое впечатление!
– Поеду, – лаконично сообщил я.
– Тогда спускайся на стоянку.
Собирался я не долго. Ни теплой одежды, ни зонтика мне не требовалось. Всю прошлую неделю дождило, но вчера погода наладилась, а сегодня и вовсе засияло солнце. Плюс пятнадцать градусов – как для начала второй половины октября вполне роскошно. Прогноз погоды (я сверился с виртом) до конца дня был благоприятным.
Внизу, на стоянке для бильчиков, собрался чуть ли не весь наш экипаж. Я даже немного испугался, что мы сейчас отправимся в Москву одной большой экскурсией. Но, как оказалось, кто-то направлялся в Жуковский на авиашоу, кто-то – в Королев в местный «Космический Дом», кто-то еще куда-то. ВДНХ, помимо нас с Олегом, решили посетить Сергей, Цветан, Мартин и Кэнджи. Загрузившись в большой бильчик класса минивэн, мы поехали по уже проторенному мной пути в Щёлково.
По дороге мы честно попытались не обсуждать рабочие темы, но разговор как-то сам собой перескочил на харитов – так в инфосфере называли предполагаемых обитателей системы Хары. Олег и Мартин, по-моему, просто прикалывались, предлагая самые фантастические варианты в виде кентавров, русалок, птицеподобных разумных существ или рептилоидов, а Сергей под общий смех разбивал их версии с научной точки зрения.
Хм, если его послушать, то мы с большой вероятности встретим там именно гуманоидов. Как аргументировано доказывал Сергей, грызунам, травоядным и даже хищникам куда труднее обзавестись разумом, чем всеядным древолазам приматам. Морские обитатели, по его словам, в лучшем случае остались бы примитивными «моредельцами-рыбоводами», так как под водой невозможно создать какую-либо индустрию. Птицы и другие летающие существа отпадали из-за жестких ограничений по весу. А у пресмыкающихся и вовсе не было шансов.
– А ты как думаешь, Костя? Встретим мы там кого-нибудь? – неожиданно обратился ко мне Мартин.
– Обязательно!
– Почему?
– Потому что, если бы там никого не было, мы бы туда не летели.
– Н-на йа, интересная логика…
Только сейчас я понял, что ляпнул что-то не то. Мне-то самому думалось, что если неведомые силы перенесли меня в XXIII век и запихнули в тело пилота межзвездной экспедиции, то не просто так. Во всяком случае, точно не для того, чтобы мы слетали и убедились, что четыре планеты Веги… то есть, Хары совершенно безжизненны. Однако как объяснить эту уверенность друзьям и не попалиться в процессе?
К счастью, ничего объяснять не понадобилось. Мы уже подъезжали к станции, а потом пришлось поспешить, чтобы успеть на подошедший поезд.
В вагоне все дружно раскрыли вирты, словно рефлекс сработал. Не стал отрываться от коллектива и я. Мне захотелось глянуть, что сейчас представляет собой ВДНХ. Вдруг, я не думая согласился поехать, а сейчас окажется, что от самой выставки осталось только название. И на самом деле на ее месте давным-давно построили какой-нибудь парк аттракционов, концертный зал или фантомариум.
Но нет, мои опасения не оправдались. Вирт сообщил, что ВДНХ, не так давно отметившая 275-летие, по-прежнему представляет собой тематический парк, посвященный Евразийскому Союзу. Его территория делилась
