Венга, когда нажралась конфет пустынников? Кажется, да.
В общем, бизнес травника, в прямом и переносном смыслах — процветал!
Когда он вернулся, то на прилавок легли два бумажных свёртка. Один поменьше, как прокомментировал продавец — «от излишнего нервного напряжения», и второй побольше…
— Для чего этот? — бесхитростно спросил Макс.
— Ну… — травник сглотнул и словно бы подавился собственной слюной, — Может сами у неё и спросите?
«Спрошу.»— подумал юноша. А сам возложил руки на кобуры пистолетов.
Жест, подсмотренный у Лайонела, как нельзя лучше сумел подбодрить аптекаря. Бедолага затрясся, что-то залепетал, покраснел… И, в итоге, выдал:
— Это сбор шалфея, спорыньи и немного ромашки. Чтобы плод загубить… — мужчина громко сглотнул, а на его лбу выступил пот. Видимо, он всерьёз ожидал какой-нибудь горячки от молодого любовника своей клиентки. Не зря же от нервов попросил…
Но, ему на радость, покупатель лишь поинтересовался ценой, заплатил медяки и ушёл прочь.
* * *
Нужный дом находился в том самом дворе-колодце, в котором разыгралась главная схватка всего городского боя. Было ещё рано, так что парень решил зайти по наружной лестнице сразу на второй этаж.
Через окно из слюды ничего не разглядишь, вроде бы, движения в комнате не было. Но стоило тихонько постучаться, как изнутри отозвались скрипом половицы. Звякнула задвижка и дверь приоткрылась. В щели появилось заспанное личико.
Джулия встретила Макса немым удивлением. Он ещё ни разу не приходил в такую рань. Тем не менее, она не забыла подарить долгий поцелуй и даже попыталась прильнуть всем телом. Однако, к последнему не располагали холодные и угловатые доспехи.
В нос ударил аромат женского тела, разгорячённого за ночь под пуховым одеялом. Макс зажмурился и, не отрываясь от пухленьких губ, вдохнул полной грудью. От этого запаха закружилась голова…
Обнимая девушку за талию, он невольно растянул полы едва запахнутого халатика. Отстранился, скосил глаза вниз, на груди, ниже пупка… И лишь налюбовавшись всем, чем обычно любоваться не положено, вернулся к лицу. Джулия недвусмысленно улыбалась, а её глаза блестели. Ещё миг, и она потянула юношу к кровати.
Макс поддался… Ну а что? Почему бы и нет? Разок-другой напоследок. Вот только будет ли это честно? Снова перед глазами предстало то наваждение: сестрёнка Кристина прячется за его мрачным силуэтом… В этот раз из-за него не было видно даже края её рыженькой головки. А родители… Они не улыбались. Даже тучи, как специально, застлали собой Свет над их домом.
— Постой, Юль… — незаметно для самого себя, он произнёс её имя на манер, как было принято на его канувшей родине. — Я поговорить хотел.
— Что такое? — не утруждаясь запахнуть халат, она уселась на кровать прямо перед ним.
Макс молча извлёк из поясной сумки пачку со сбором и поднёс её под взгляд девушки. К его удивлению, она ни капли не смутилась. Пожалуй, при других обстоятельствах, такой жест можно было бы воспринимать как намёк. Мол — я не хочу с тобой детей, ты знаешь, что с этим делать.
Но именно, что при других.
К собственной чести, Джулия не стала ничего придумывать и сказала, как есть:
— Я не хотела, чтобы у меня от тех скотов… был живот. — кажется, она брезговала использовать слово «ребёнок» в одном контексте с пустынниками.
Макс мысленно вздохнул с облегчением. Третья теория Кеншина оказалась верной. Ну что же, теперь осталась только одна недосказанность:
— Я хотел, чтобы ты знала. Я не собираюсь оставаться на твердыне.
Ровно одну секунду длилось зрительное противостояние. А по его итогу Джулия лишь уверенно кивнула.
И всё.
Она подтянула его к себе и взглядом обозначила собственный интерес — снимай свои железки, и забирайся ко мне под одеяло.
Десять минут спустя, он лежал на боку и прижимал её спину к своей груди и животу. Ладонь сжимала небольшую грудку, уже привычно горячую и упругую. Вторая рука обнимала тонкую девичью шею и, выгнувшись, гладила пальцами место за ушком. Оба тяжело дышали.
Джулия повернулась лицом и их ноги словно сами собой переплелись.
— Позавтракаешь с нами?
С нами — это с ней и её родными. Бабушка, мама и брат. Сомнений в том, что они проснулись — не оставалось. Джулия кричала, кровать скрипела и билась об стену, Макс напоследок громко ахнул…
Наверняка, и соседей побудили! Конечно, если кто-то ещё вообще спал.
— Спасибо. — юноша буквально выдохнул это слово внутрь копны ароматных каштановых волос. — Но я ел уже. И ещё есть дела.
— Сегодня увидимся? ‒ с надеждой в голосе спросила Джулия.
— Если задач не будет. — пообещал Макс и подкрепил слова долгим поцелуем.
* * *
Безумно хотелось продолжить раннее утро именно так — нежась под пуховым одеялом, в горячих объятиях. Только мокрое дыхание прямо в лицо, нога на ноге и упругое женское тело под руками. И чтобы осень была известна лишь по редкому мельтешению листопада за слюдяным окном…
Увы.
Вместо поцелуев — морось щипала лицо мелкими каплями. А объятиями грозил разве что холодный ветер, бесстыдно пробирающийся в щели доспехов.
Проходя по улице, Макс уже в который раз становился свидетелем пробуждения города. Вон за теми освещёнными окнами смеётся семейство, собравшееся за завтраком. Тут улыбчивая мамаша выпроваживает двух отпрысков, мальчика и девочку, в школу. А ещё, много горожан спешат по своим утренним делам, кутаясь в плащи и куртки. Одинокий латник удостаивается мимолётного внимания мужчин и немного более пристального от женщин.
Лишь одна рыжая синьора лет сорока улыбнулась и подмигнула, неправильно истолковав внимание к себе.
И только встреченные дети и подростки провожают его взглядами, несмотря на непогоду и начинающийся дождь.
Подростки?
Ох, бездна… Если не старше, то как минимум сверстники! Да чего греха таить? В прошлой жизни он и сам глазел бы на настоящего латника, раскрыв рот. А потом бы ещё и дома прожужжал родителям все уши о том, как он хочет стать воином, и что быть фермером ему совсем не улыбается.
Вот именно после такого разговора, отец и доверил ему нести ружьё, в тот проклятый день. Так сказать — хотел хоть немного удовлетворить несбыточную мечту сынишки.
Макс уже и не помнил, с чего тогда всё началось. Кажется, он в очередной раз допоздна зачитался книгой со сказками и легендами о героях былого.
Кстати, о книгах! Вот и библиотека. Интересно, что там Даджой нашёл?
* * *
Двустворчатые двери устало скрипнули, и юноша шагнул в чертоги знаний и памяти поколений. Мрачные лабиринты книжных полок и стеллажей со свитками начинались с середины входного помещения. Смотрителя на
