своей комнате!
Изображая отчаяние, она воззрилась на короля и увидела в его глазах искренне сочувствие и боль. Его Величество искренне переживал за свою дочь, и, похоже, готов был без оглядки поверить всем её словам. И это оказалось настолько очевидным, что бэрлокцы не выдержали.
— Как занимательно! — внезапно выступила вперёд леди Яруна. — А лечением этих кошмаров, видимо, занимается супруг вашей старшей сестры?
Зал застыл. Намёк был более, чем прозрачен и заставил всех линкских аристократов разом побледнеть, тогда как бэрлокцы ничуть не смутились. Напротив, их общество даже оживилось, явно предвкушая грандиозный скандал.
— Наш барон лично видел этих двоих вместе! — выхватывая из рукава бумажку, заголосила леди Яруна. — Тут всё написано! Вот, каждый может прочесть о бесчинствах принцессы Торины и принца Этьена!
— Принц Этьен, — переключился на эльфа всё тот же пожилой вельможа. — Вы можете что-то сказать в свою защиту?
Этьен хмыкнул и неохотно подался вперёд.
— Прежде, чем сказать хоть что-то, мне бы хотелось заслушать обвинение полностью. Леди Яруна, прочтите нам, где же и при каких обстоятельствах барон мог увидеть меня рядом с младшей принцессой?
— Вы прятались в кустах под окнами, а принцесса свесила вам верёвочную лестницу! — выпалила леди и, едва переведя дух, торжествующе продолжила: — И в отличие от ваших слов, у господина барона есть неопровержимое доказательство! Он до сих пор не может проронить и слова, потому что вы его заколдовали! Когда вас застукали, вы оглушили барона, а потом вместе с принцессой нарядили его милость в женское платье и привязали к фонтану!
Бэрлокские дамы демонстративно охали и ахали, пряча за платками лица.
— Уму непостижимо! Какое коварство! — попеременно восклицали они, а бледные линкские аристократы то краснели, то белели с ног до головы. Благо, в отличие от бэрлокцев, у них хватало воспитания не пялиться на обвиняемых принца и принцессу. Нэйдж невольно покосилась на Зарину. Вот уж кому точно приходилось хуже всего! Однако, вопреки ожиданиям, старшая принцесса неплохо держала себя в руках. Она, конечно, была бледна, и вцепилась в кресло матери из-за всех сил, но ей удавалось сохранять на лице величественную отрешённость.
— Ваша история, леди, весьма увлекательна, — прервал поток обсуждений Этьен. — Но, позвольте спросить, что делал многоуважаемый барон в ночное время возле окон принцессы?
Нежданный вопрос сбил словоохотливую леди Яруну с толку. Она стояла, раззявив свой густо накрашенный рот, и глупо хлопала ресницами. Однако ей на помощь поспешила леди Мирцана:
— Его милость привык прогуливаться перед сном. Он не может успокоиться, пока не увериться, что всё в порядке. Не стоит его за это винить, в королевском дворце Бэрлока его милость отвечает за охрану.
Бэрлокские громилы тут же ощерились и закивали головами, подтверждая слова леди. И вот уже казалось, что вина очевидна и полностью доказана, и, судя по самодовольному виду барона, тот уже наслаждался своей победой. Его глаза алчно блестели, предвкушая предстоящую кровавую бойню.
— Боюсь, Ваше Величество, вы оказались обмануты подлостью вашего зятя и глупостью младшей дочери, — объявила, выступившая вперёд леди Октавия. — Однако подобное оскорбление…
Нэйдж уже собиралась прервать высокородную даму, но её опередила Зарина.
— Прошу простить, леди Октавия, но, кажется, тут произошло какое-то недоразумение! — Её звонкий голос пронесся по затихшему залу. — Мой супруг никак не мог быть вчера с моей сестрой! Мы вместе вышли на прогулку!
— Ваше Высочество, зачем вы заступаетесь за этих прелюбодеев, они же обманывали вас! — с негодованием воскликнула леди Яруна.
Нэйдж с удивлением взирала на принцессу, поражаясь её самообладанию. Пусть Зарина и была невероятно бледна, её голос оставался твёрд.
— С чего бы мне за кого-то заступаться? — возразила она. — Вы же только что сообщили мне о жестоком предательстве дорогих мне людей! Однако, должна заметить, что ваше неопровержимое доказательство вызывает у меня недоумение. Стража, принесите платье!
По её приказу у главных дверей тут же засуетились, и двое высоких поджарых стражников вынесли сложенный на поднос наряд.
— Разверните, — приказала Зарина, а после того, как платье было выставлено на показ, бесстрастно продолжила: — Скажите, леди Мирцана, узнаёте ли вы этот невероятный коралловый корсаж?
— С чего бы… — начало было леди, но тут же осеклась. Её мелкие глаза беспокойно забегали по сторонам.
— Хотя бы с того, что он был на вас на торжественном ужине в честь приезда! А эти чудесные лимонные юбки, леди Яруна, разве не в них вы выходили на прогулку с Её Высочеством? Может, вы поведаете нам, с кем же провёл ночь мой супруг, чтобы заполучить такое?
Леди Мирцана и леди Яруна застыли, как громом поражённые, а барон потянулся к ножнам своего ближайшего стражника. Дальше тянуть было уже нельзя. Нэйдж, расплываясь в коварной улыбке, прищёлкнула пальцами. И в следующий миг Витор замер, будто по стойке смирно, а затем ни с того, ни с сего выкрикнул:
— Платье украли! Это подлый наговор!
Все присутствующие в зале с изумлением воззрились на барона.
— Наговор? — усмехнулся первым опомнившийся Этьен. — И вы смеете такое заявлять, после того, как сами солгали, что я вас лишил возможности говорить⁈
Витор принялся ошалело крутить головой, пока его взгляд не наткнулся на Нэйдж.
— Ведьма! Проклятая ведьма! — взревел он, тыча пальцем в её сторону. — Что ты со мной сделала⁈
— Барон, вы не в себе! — забеспокоилась рядом стоящая леди Мирцана, но Витора было уже не остановить. Его глаза налились кровью, а тело вело себя так, будто ему не принадлежало. Руки и ноги начали хаотично махать и топать.
— Демонова тварь! — пылая от гнева, выругался барон.
Своим безумным поведением он распугал всё своё окружение. Громилы предусмотрительно посторонились и не спешили останавливать сбрендившего хозяина, а леди позорно скрылись за массивными колоннами.
— Хотела обмануть и посмеяться надо мной⁈ — неистовствовал он, однако движения стали приобретать какую-то осмысленность. Витор настойчиво клонился в сторону Нэйдж. — Думаешь, это сойдёт тебе с рук⁈ — скалился он. Его слегка заносило, но, несмотря на кривую траекторию, барон довольно быстро приближался. Он продолжал грязно ругаться и сыпать обвинениями.
Зал пребывал в оцепенении, люди, будто зачарованные наблюдали за сошедшим с ума бароном. А между тем расстояние между ним и Нэйдж стремительно уменьшалось. Оставалось уже не больше четверти хвоста дракона, когда барон сделал неудачную попытку накинуться на неё. Нэйдж успела посторониться, но это только ещё больше раззадорило Витора.
— Больше не сбежишь! — хрипло заявил он, а затем, бросаясь вновь, выдал: — Я всё равно уложу тебя на лопатки и заставлю стонать, как троллевую сучку!
Нэйдж поспешно уклонилась, но окончательно ополоумевший Витор предпринял ещё одну попытку напасть. Он бешено замахал руками, едва не задев принцессу. Подозревая, что тот так и
