шапке. Невысокий, коренастый. Бежит, размахивая руками, и тоже скалится железнозубой улыбочкой. И хотя он вовсе не курит, изо рта рвутся клубы грязно-серого дыма. И с другой стороны машины тоже неизвестно откуда появился парень, то ли близнец, то ли отражение этих двух.
Страшно было оборачиваться: вдруг сзади еще клоны в шапках?
Эти, снаружи, двигались как-то дергано, странно, мельтешили по дороге, как будто не могли бежать прямо, словно постоянно огибали какие-то препятствия, перепрыгивали через кочки или ямы. Это могло бы показаться смешным, если бы не выглядело так жутко. И только сейчас до меня дошло: мешанина несочетаемых цветов в одежде, будто связанный из обрывков ненужных тряпок половичок, — вот что цепляло меня, а я, как дура, как слепая, ничего не разглядела у себя под носом...
Я видела, как Лера судорожно роется в кармане, явно пытаясь на ощупь набрать номер на телефоне. Мой-то давно был у меня в руке, но ни один номер не отвечал — связи не было вообще, даже самой плохонькой.
— Ха! — гаркнул водитель уже совсем не сипло.
Именно в этот момент экран телефона окончательно погас.
— Как, как мы могли так попасть? — напряженно забормотала Лера. — С чего решили, что надо садиться? Это все вы, вы!
— Да блин! Господи, за что?! — неожиданно и отчаянно, сквозь слезы, задыхаясь, закричала Сонька.
Острая шапка даже не обернулся.
И вдруг так явственно, словно через наушники, в голове у меня прозвучал голос дяди Гены. Или кто это был? Не важно! Отчетливо, внятно:
— Вы, этого, девки, ежели что не так, ежели случилось что, первые слова-то запоминайте. Что первым-mo скажут.
Да, точно, именно так. Запоминать первые слова.
Перед глазами услужливо всплыла сцена: Сонька вздрагивает и бросает в топку тетрадные листки. Огонь пожирает буквы, бумага ежится. Чернеют, превращаясь в пепел, написанные торопливым почерком строчки:
Что сказано самым первым, то повторить.
С чего начал, то и вернул обратно.
Почему я это запомнила? Почему я об этом вспомнила?
Первые слова... Он сказал, как тот водитель автобуса в самом начале. Как вообще возможно такое быстро вспомнить? Однако почему-то удалось очень быстро. И, глупо повысив голос, будто это могло как- то помочь, я процитировала:
— Это вам, что ли, до города.
Чьи? Чьи первые слова? Все было быстро, как-то лихорадочно. Пожалуйста, пожалуйста, вспоминай! Кто из нас что ответил?
Не я. Соня!
Да, пожалуйста.
Она так и сказала:
— Да, пожалуйста!
— Ты с ума сошла? — взвизгнула Соня. — Что за «Да, пожалуйста»?!
И тут меня ударили по голове. Наверное.
Что-то горячее и тяжелое словно со всех сторон сдавило голову, так что я на мгновение потеряла ориентацию. Провалилась в темную душную яму. Будто запуталась в толстом одеяле во время болезни, с высокой температурой, когда одновременно очень жарко и страшно холодно. Когда очень страшно.
Вот и все…
– Але! Але!
– Я вас слушаю.
— Але, Лариса? Лариса?
– Да, я вас слушаю.
– А это соседка ваша, с Шилиханова, ага.
— Мария Анисимовна, здравствуйте! Не узнала вас сначала. Номер не определился... Что-то случилось?
– А, нет. Нет, ничаво. Девчушки-mo ваши...
— С ними все в порядке?
– А, да. Все хорошо. Посадила же их на автобус, да.
