— Пойдет, — кивнул я.
— С твоей стороны условия будут? — уточнил Филипп.
— Если во время практики мы заработаем тысячу золотых, то расскажешь историю своей семьи, — предложил я, делая мысленную заметку расспросить своего будущего партнера про заигрывания с благотворительностью.
От одноклассника повеяло тревогой, которая тотчас сменилась превосходством и снисходительностью.
— Договорились! — воскликнул Фил, вцепляясь мне в руку, и тут же получил гневную отповедь от библиотекарши. — Простите!
— Договор давай напишем прямо здесь, — предложил я.
От Фила прокатилась волна уважения, и он кивнул на лежащую передо мной книгу.
— В конце, в приложениях, есть образцы, — Филипп вооружился карандашом и, достав откуда-то несколько сложенных вдвое листов, принялся набрасывать условия контракта. — Мне, правда, не нужны, я их наизусть все знаю!
— Полезная штука, — протянул я, открывая книгу на нужной странице.
Взгляд тут же упал на прошение к князю о создании своего клана.
Аккуратно вырвав из своего блокнота листочек, я тщательно списал заявление, схематично изобразил придуманный герб и наклонился к Филиппу.
— Хорошо, — рассеяно отозвался толстячок, скрипя карандашом. — Дай мне минут десять.
Я ещё раз пробежался взглядом по написанному заявлению, и дважды перечитал условия подачи заявки.
После чего выдохнул, скрипнул стулом, поднимаясь на ноги, и, не обращая внимания на недовольный взгляд библиотекарши, направился к выходу из библиотеки.
Путь мой лежал к директору гимназии. Точнее, в его приёмную.
Глава 27
В шахматах, для того, чтобы победить нужно получить преимущество.
Чтобы получить преимущество, нужно контролировать ситуацию.
Чтобы контролировать ситуацию, нужно две вещи:
1. Занять середину поля.
2. Перекрывать своими фигурами больше полей, чем противник.
Как занять середину поля в гимназии я не представлял, а вот что сделать для того, чтобы перекрыть как можно больше полей примерно догадывался.
И начал «расставлять свои фигуры» с приемной директора.
Типичная такая приёмная — стены выполнены под дерево, при входе сбоку стол секретарши, слева диванчик для ожидания. В конце комнатки массивные двери директорского кабинета.
Туда мне было не нужно, поэтому заявление я отдал секретарше.
Красивая, стройная девушка с мальчишеской стрижкой внешне походила на ангела. Но Чутьё Воина, стоило мне подойти к её столу, взвыло опасностью.
Протянув ей заявление и золотой, я сделал шаг назад и совершено по-глупому уточнил:
— Что-то ещё?
То, что я произнес её фразу дошло до меня только тогда, когда от секретарши пошла волна удивления.
— В смысле что-то ещё нужно? — тут же поправился я.
— Нет, Михаил, — надо же, она знает моё имя. — Я зарегистрировала ваше прошение на получение дворянства. Надеюсь, вы в курсе условий?
— В курсе, — кивнул я, пятясь на выход. — До свидания.
— Всего хорошего, — секретарша обворожительно улыбнулась, отчего у меня по спине пробежала струйка холодного пота.
Не знаю почему, но мне её улыбка показалась кровожадным оскалом.
Захлопнув за собой дверь приемной, я бросился на поиски старшака по фамилии Крошин. Я помнил его лицо, герб и что он длинный.
Пришлось обежать полгимназии, прежде, чем сумел его отыскать.
Причем нашел я его в тире номер два, куда, оказывается, можно было приходить вечером пострелять.
Правда упражняться можно было только под присмотром кого-то из учителей, и сегодня это был физрук.
Вот только Игнат Иванович явно не горел желанием следить за малолетними балбесами и, вольготно расположившись на диванчике, листал какой-то оружейный журнал.
В этот раз меня это более, чем устраивало. К тому же, к моей радости, в тире не было никого, кроме Крошина.
— Привет, поговорим? — я снарядил пистоль и, прицелившись, выстрелил в свою мишень.
— Малёк? — удивился старшак, вытаскивая из своего пистоля магазин и принимаясь накачивать баллон сжатым воздухом. — Какими судьбами?
— Дело есть.
— У тебя? — он покосился на физрука и усмехнулся. — И что за дело?
— Про Практику слышал?
— Ну слышал, — тут же помрачнел Крошин, — и что?
— Где взять карту сокровищ?
— В смысле? — опешил гимназист. — Какую карту? Каких сокровищ?
— Нас вчера водили в Чертоги памяти, — принялся объяснять я. — Смотрели как Черепахи разнесли демонов.
— И?
— Ну и нам сказали, что есть карта с оставленными там сокровищами.
— Кто сказал? — тут же насторожился гимназист.
— Я из старшаков только тебя знаю, — я пожал плечами. — Пацаны говорят, услышали чью-то беседу в туалете.
— Ну не знаю, — задумался Крошин, — я ничего такого не слышал.
— Ну не знаю, — я вернул Крошину обраточку. — За что купил, за то и продаю.
— Надо узнать кто пустил этот слух и пообщаться с ним, — задумчиво произнес Крошин.
— Чтобы напрямую про карту спросить?
— Чтобы по шее ему настучать.
Мне даже удивление изображать не пришлось. Это парень что, железный? Пускай он постарше, лет шестнадцать где-то, но реакция какая-то недетская.
Любой другой бы на его месте уже бы принялся прикидывать где найти карту и можно ли сыскать сокровища без неё, а Крошин, почему-то обозлился.
— Злишься, что найдем сокровища без тебя? — улыбнулся я, вроде как и пошутив, и, в тоже время, закинув удочку.
— Во-первых, я тоже еду, — старшак разрядил пистоль и отложил его в сторону, — во-вторых, я тебе сейчас скажу, что будет. Как только наши узнают про сокровища, их из Пустыни не вытащить будет. А некоторые и вовсе решат, что и без карты найдут… «Сокровища».
Крошин всем своим видом показал, как относится к этому слову.
— По факту, максимум, что они найдут, если найдут, будет старая батарея на УГ, какой-нибудь набор просроченных зелий и, если повезет, походный ремонтный набор. В итоге, из-за нескольких дебилов, у нас опять будет куча раненных и казарменное положение на время всей практики.
Слова про нескольких дебилов мне не понравились, но в остальном я был с Крошиным согласен.
Что-то такое я и планировал, чтобы под шумок проверить оставленные на карте отметки.
