даже не расслышала. Стоимость поездки интересовала меня меньше всего, так же, как и его нелепые заигрывания со мной.
Чем дальше я отъезжала от дома, в котором провела почти всю свою жизнь, тем тревожней мне становилось. К тому времени, как мы доехали до нужного мне дома, я так разнервничалась, что еле попала в карман, чтобы вынуть оттуда деньги и рассчитаться с водителем.
– Сдачи не надо, – сказала я, видя, как он растерялся, увидев стодолларовые банкноты. – Время не подскажете? – спохватилась я.
– Эм… спасибо, девушка, – поблагодарил меня парень и убрал деньги в бардачок. – Пять двадцать две. Почти половина шестого. Обратно не поедете? – уточнил он, боясь потерять такого «жирного» клиента.
– Нет, спасибо, – поблагодарила я его в свою очередь и вышла из машины.
Некоторое время я стояла у огромных ворот особняка Асадова, слушая, как позади меня шуршит шинами отъезжающая машина, а потом наступила тишина. Половина шестого утра. Не рановато ли для такого визита? Наверняка Валид дрыхнет. Подождать немного, пока не рассветет? Или позвонить в звонок прямо сейчас? Я судорожно пощупала кортик, больно впивающийся в мои сиськи, и закрыла глаза, справляясь с дрожью во всем теле.
– Представьтесь! – захрипел домофон на воротах.
Я вздрогнула от испуга, сердце зашлось, а ладони стали потными, как и спина.
– Смирнова Валерия! – громко крикнула я.
Снова все затихло, а через несколько секунд раздался писк, и ворота поехали в сторону. Борясь с очередным приступом паники и раздиравшими меня сомнениями, я шагнула вперед.
Вот и все! Назад дороги нет. Я глубоко вздохнула и немного уверенней зашагала по широкой дорожке, освещенной фонарями, к особняку. Размеры дома впечатляли. Будто замок какой-то! Маленькие окна, башенки со шпилями, даже флаги какие-то наверху. Наш дом был тоже не маленьким, но по сравнению с домом Асадова, выглядел убого.
На крыльце меня встретила вооруженная охрана. Я остановилась возле ступенек, дожидаясь разрешения войти в дом или что-то вроде этого.
– Валид Арманович ждет вас, – сообщил один из мужчин. – Мы должны обыскать вас. Поднимите руки!
Я мысленно поблагодарила Бога, что мне не заглянули в каждую дырку. Просто обхлопали со всех сторон, пытаясь нащупать оружие. За грудь меня никто не трогал, как и за попу. Какие благородные олухи, – мысленно усмехнулась я.
– Чисто! – сказал тот, что меня обыскивал, и я с облегчением опустила руки вниз.
В сопровождении троих мужчин я вошла в дом. Внутреннее убранство поразило меня еще больше. Мрамор, позолоченные портьеры, невероятных размеров картины, ковры невиданной красоты, по которым даже неловко было ходить в уличных ботинках…
Тут король живет, не иначе? Асадов, себя и возомнил королем!
Меня проводили в поистине царскую столовую, посреди которой стоял длиннющий стол, накрытый с краю на две персоны. Во главе стола сидел взрослый мужчина, кавказской внешности. Он провел рукой по аккуратной короткой бороде и поднялся на ноги, увидев меня. Я сразу узнала Валида, и кровь вскипела в моих жилах. Вот тот, кого я ненавидела всей своей душой! Тот, кого я убью, во что бы то ни стало!
Я подошла к Валиду, стиснув до боли кулаки, чтобы не вцепиться ему в глотку сию секунду. Не время еще! Еще не время!
– Здравствуй, Валерия, – с акцентом сказал мужчина, глядя мне прямо в глаза.
Странно, но взгляд его был мягким, губы чуть изогнулись в полуулыбке, как будто он был очень рад моему появлению. И это в половине шестого утра? Асадов был одет в деловой костюм. В такой одежде обычно не завтракают нормальные люди. Либо он не нормальный, либо еще не ложился спать, как и я. Занят был? Никиту мучил? Еще что-то ему отрезал? От этой мысли мне стало дурно до тошноты. Один только палец чего стоил!
– Я ищу своего мужа! – сразу перешла я к делу. – Я бы хотела увидеть его прямо сейчас! – грозно потребовала я.
Валид расхохотался, но не злорадно, а просто весело. Мне же было совсем не смешно. Теперь он бесил меня еще сильнее!
– С твоим мужем все хорошо, – перестав смеяться, сказал Валид. – Ты скоро его увидишь, девочка, обещаю! Но сначала нам нужно побеседовать. Присаживайся, Валерия, – он указал мне на соседний стул рукой. – Покушаем, поговорим, а затем тебя проводят к мужу!
Гонять чаи с этим уродом не было абсолютно никакого желания, а вот, поговорить можно. Я присела на предложенный мне стул, окинув взглядом столовые приборы. Хорошие ножи у Асадова! Можно свой и не доставать.
Валид распорядился, чтобы нам подали завтрак, отослал охрану из помещения и уставился на меня снова. Хорошо, что мы остались одни. Или нет? Мне стало неуютно от его взгляда. Трахнуть меня хочет? Как мою маму? Блять!
Я потянулась к нагрудному карману куртки и вынула из него снимок. Положила его на стол и молча придвинула к Валиду. Теперь уже я принялась пялиться на него в упор. Что он на это скажет?
Валид смотрел на фотографию целую бесконечность.
– Я очень любил твою мать, Валерия, – через несколько минут произнес он, и поднял на меня глаза. – Я и сейчас ее люблю. У меня нет жены, нет детей, потому что это невозможно.
Асадов замолчал, потому что нам принесли еду. Дождавшись, пока уйдет прислуга, я задала ему вопрос, мучавший меня три с лишним года:
– Зачем же вы ее убили тогда? И всех остальных?
– Я? – искренне удивился Валид. – Аллах с тобой, Валерия! Что ты говоришь такое? – возмутился он.
– Кто тогда? – в отчаянии закричала я на него. – Я видела вас вместе с мамой в ту ночь!
Почему он не может признаться, как мужчина? Зачем все отрицает? Трус! Жалкий трус! Кого он боится? Меня? Девчонку, которая ему в дочери годится?
– Выпей чаю, Валерия, – предложил он, снова погладив бороду. – Разговор будет не простым. Я все тебе расскажу, девочка! И тебе нужны будут силы, чтобы принять мои слова.
– Начинайте! – поторопила я его.
53. Лера
– Когда-то я был очень беден, – начал свой длинный, но, как выяснится позже, очень познавательный рассказ Валид. – Мне было 16 лет, когда я впервые увидел твою маму. – Я сидела, затаив дыхание, ловя каждое слово мужчины. – Я работал садовником у твоего деда. В тот день Лилия вернулась из школы, а я обрезал кусты вдоль дорожки, тогда-то мы и познакомились. Она была очень доброй и общительной девушкой, в отличие от своего отца. Хозяин – так я звал его тогда, запрещал своей дочери даже приближаться ко мне, ведь я был нищим, нерусским
