— Я не понимаю польский.
— Дитя, — Громов придал своему голосу мягкость, — Совет выдвигает еще одно условие: просят тебя оставаться в городе, пока не пройдет суд. Тебе вменили серьезные обвинения…
Заявление отскочило от сознания, как шарик для пинг-понга — от стены. Во рту появилась горечь.
— Подождите! — не слишком вежливо перебила я старика, и тот удивленно изогнул кустистые седые брови. — Другими словами, нарушила правила я, а наказывают Филиппа?!
Люди в гостиной замерли, и, как по взмаху волшебной палочки, наступила звенящая тишина. Громов со злостью смял сигарету между пальцев, и тлеющий ободок сжег папиросную бумагу до самого фильтра, оставляя лишь сморщенную трубочку пепла. Мгновением позже, его развеял резкий порыв ветра.
Комната враз забурлила от чужой сильной магии. Посыпавшись с каминной полки, звонко разлетелись фотографии. Задрожали стекла в посудной горке, яростно взметнулись занавески. Тугая спираль воздуха махнула в нашу сторону. Филипп резко дернул меня, пряча у себя за спиной. Увидев, как охранники сорвались с места, я невольно вскинула руки, и здоровяки ударились о невидимую стену. Рядом с нами каким-то чудом оказался Заккари. Его ладони странно светились, и между ними наливался блестящий шар, похожий на крошечное солнце.
— Довольно! — Единственное слово инквизитора заставило пространство замереть.
Обстановка приобрела привкус всеобщей истерии. Кажется, щелкни кто-нибудь из ведьмаков пальцами, как Гнездо взлетит на воздух, даже руин не останется. Беспрерывно вращалась спираль с острым концом, похожим на наконечник стрелы. В ладонях Зака, отбрасывая ослепительное свечение, переливалась шаровая молния.
Я начинала потихонечку осознавать размер разразившейся катастрофы.
Филипп с самого начала стоял у Старейшин поперек горла, как острая рыбная косточка — не сломаешь и просто так не вытащишь. А тут удача: новоявленная ведьма Вестич колдует на глазах десятков человек! Конечно, уважаемый Совет захлебнулся от счастья! Перекрыть дар глупой девчонке и на долгие годы отобрать у семьи родовую Силу — чем не отличный способ указать выскочке на его место?!
Однако Хозяин заявил, что я не подозревала о жестком табу, и взял всю ответственность за мои ошибки на себя. Зная о том, как сильно его ненавидят властители города, он предложил сделку: все забывают о неосторожной ведьме, а он без разбирательств идет под суд. Старейшины приняли предложение, а тут я выпалила, что прекрасно осознавала цену бесшабашных поступков! Конечно, они не преминули воспользоваться ситуацией!
А Филипп? Он промолчал о сделке, чтобы оградить меня от ведьмовских игр, но не просчитал, что Старейшины из любопытства пожелают поглазеть на уродца, человека и ведьму в одном флаконе. Чудненько!
— Она признала вину! — пробасил бородач, подтверждая мои догадки. Из глубины его бирюзовых глаз, характерных для представителей водной стихии, выплеснулась чернота.
— Сделка состоится! — С металлом в голосе пресек грызню Римас.
С инквизитором присутствующие спорить побоялись. Вероятно, как раз ради подобного поворота событий Роберт и прислал соглядатая.
Немедленно с хлопком распалась воздушная спираль, следом с шипением до светящейся точки сжался шар и исчез. Римас кивнул охране, приказывая отступить. Но сделав всего один шаг, стражи столкнулись с перегородкой, блокирующей еще и дверь. Они недоуменно переглянулись и в замешательстве синхронно повернулись к инквизитору. С невозмутимым видом Римас щелкнул пальцами, ловушка растаяла, пахнув в лицо ледяным холодом.
— Зак, проводи Сашу в спальню, — велел Филипп брату и добавил едва слышно: — Пора закрывать этот клуб выдающихся джентльменов.
Меня передали из рук в руки. Я чувствовала недобрые взгляды, когда мы с блондином вышли в холл.
— Кто же тебя за язык-то тянул?! — выругался Заккари, таща меня к лестнице. — Все шло хорошо, пока ты не решила высказаться.
Вдруг послышался шепот магии, и я резко оглянулась к гостиной. Мерный голос по-польски цедил слова, вероятно, предъявляя арестанту обвинения. Руки Филиппа сами собой вывернулись за спину, как если бы на него надели обычные наручники. Болезненно поморщившись, парень повел плечами, чтобы привыкнуть к неудобной позе. Наши взгляды встретились. Он успел весело подмигнуть прежде, чем охранники сошлись плечо к плечу и закрыли дверной проем широкими спинами.
— Когда заключили сделку? — спросила я у Заккари.
— Ночью, — тихо отозвался блондин, с подозрением покосившись на господина в очках. Тот внимательно изучал тонкие трещинки на стене под светильником.
Визитер покарябал стену ногтем, отчего пудрой посыпались чешуйки краски, принюхался к перепачканным пальцам, а в довершении облизнул их. Похоже, странный тип проводил какой-то, понятный только ему, эксперимент.
Мы с Заком успели подняться на второй этаж, когда в холле зазвучали шаги и невнятные голоса. Вероятно, произошла заминка.
— Это не тайна! — неожиданно раздался раздраженный возглас Филиппа. — Конечно, демон был в Гнезде, он лишил меня Силы!
Заккари резко остановился, словно врос в пол. С лица блондина медленно сходили краски.
Воздух в метре от нас задрожал, пошел кругами, как от камня, брошенного в тихую заводь. Перекрывая проход, из пустоты появился Римас. Мы невольно отступили на шаг. Глаза поляка смотрели безразлично, так же звучал его голос:
— Вернитесь в холл.
Роль временного союзника была отыграна. Он превратился в хладнокровного инквизитора, несколько месяцев назад обвинившего в убийстве ни в чем неповинного человека, ставшего лишь оболочкой для демона. Все возвращалось на круги своя.
— Старейшины потребовали провести дознание, — бесцветно пояснил инквизитор.
— Римас, — как можно увереннее произнесла я, — все и так знают, что именно демон напал на нас тем вечером.
В прошлый раз во время следствия польские посланники повернули время вспять. Они наколдовали двойников Вестичей и воспроизвели события осеннего шабаша, случившиеся перед смертью Эмиля. Меня до сих пор воротило при воспоминании о гнусном зрелище, будто скрытые камеры засняли домашних, а потом записи продемонстрировали на большом экране.
— Мы говорим о разных созданиях, — спокойно опроверг Римас. Обращаясь ко мне, он не сводил прямого, пронизывающего взгляда с Зака.
— Не нужно проводить расследования, — ровно произнес блондин, выпуская мои пальцы из теплой ладони. — Демона, которого почувствовали Старейшины, оживил я.
— Заккари Вестич, ваша вина доказана, — заключил Римас.
Казалось, что признание обрушилось на голову каменной махиной. Боясь развалиться на куски, я обхватила себя руками и попятилась. Меня стремительно утягивало в черную пустоту, где не было ни друзей, ни врагов. Я осталась одна.
* * *
За окном зачистил дождь. Тугие струи колошматили по двору, сбивали с деревьев прошлогодние листья, размывали остатки снега. По стеклу змеились переменчивые тонкие ручейки воды. Чтобы принять непростое решение, у меня было достаточно времени, но все равно я чувствовала себя совершенно потерянной, будто заблудилась ночью в лесу, один на один с темнотой, без надежды выбраться к людям.
