меня прядь твоих волос?
Когда я снова смеюсь, это звучит как странное всхлипывание.
— Да, это тоже чертовски странно, — взвизгиваю я.
На следующей странице — все мои любимые вещи. Рецепты мартини с маракуйей и завтрака, который он готовил мне каждое утро на яхте. Мой обычный заказ из закусочной, фильмы, которые я люблю, песни, которые я слушаю на повторе. Некоторые из них он узнал, слушая мои монологи на линии Анонимных грешников, другие — просто слушая меня.
Я перелистываю страницу за страницей. Мои увлечения и мечты. Мои избитые выражения, мой стиль одежды. Когда я дохожу до последней страницы, слезы текут по моим щекам.
— Почему? — это все, что я способна произнести.
Раф поворачивает меня к себе и целует слезинку, прежде чем она скатывается с моего подбородка.
— Ты знаешь ответ, — шепчет он мне в подбородок.
Потому что он любит меня.
И у меня нет никаких сомнений в том, что я тоже его люблю.
— Посмотри на меня, — затуманенными глазами я встречаюсь с его мягким зеленым взглядом. — Теперь я твоя горячая линия, Куинни. Все твои обыденные мысли, все твои бредни — мои. Я хочу их все, какими бы банальными они ни были. Ты меня понимаешь?
Я могу только кивнуть.
— Хорошо, — бормочет он, тяжело сглатывая и хмурясь при виде слезы, катящейся по моему лицу. — А теперь перестань плакать. Мне это не нравится.
Не говоря больше ни слова, я наклоняюсь вперед и касаюсь губами его, принимая его следующий вздох за свой собственный. А потом прижимаюсь к его рту и скольжу языком внутрь. Он захватывает его зубами и притягивает меня ближе, проводя рукой по спине и сжимая затылок, чтобы удержать меня на месте.
Я останусь здесь навсегда — я знаю это. Скованная его цепями, блаженствующая в его клетке. Мне все равно, он может запереть меня и выбросить ключ в Тихий океан.
Я в ловушке Рафаэля Висконти и никогда не захочу освободиться.
Один месяц спустя
Яхта, покачивающаяся на утренних волнах, приводит меня в сознание, но именно приятная боль между бедрами заставляет меня открыть глаза и улыбнуться.
Я переворачиваюсь на бок и приподнимаюсь на локте, наблюдая за спящим Рафом. Он, как всегда, лежит на спине, одна татуированная рука исчезает под моей подушкой. Губы приоткрыты, темные ресницы трепещут. Я изучаю ровный пульс на его гладко выбритой шее и задаюсь вопросом, о чем он мечтает. Было бы нарциссизмом надеяться, что обо мне?
Я протягиваю руку и провожу по своей непослушной косе. Знаю, что он думает обо мне, по крайней мере, когда бодрствует. Иначе зачем ему учиться заплетать волосы для меня? Конечно, это безнадежно, но мысль о том, что он тренируется, греет мне сердце.
— Пни меня в голень еще раз, и я отшлепаю тебя сильнее, чем прошлой ночью.
Я подпрыгиваю от его внезапного предупреждения, прорезающего тишину. Когда я ничего не отвечаю, он приоткрывает глаз и сонно ухмыляется.
— Ладно, ладно, ты просто снова любуешься видом.
— Нет, не любуюсь, — неправда, ещё как любуюсь. — Я думаю.
— Голова не болит?
— Заткнись.
Ямочки на его щеках становятся глубже, и он проводит большой рукой по щеке.
— Хорошо, о чем ты думаешь?
— Знаешь, как странно, что ты теперь мой парень.
Он хмурится, напрягая челюсть.
— Ты пытаешься вывести меня из себя до девяти утра?
Я смеюсь, опуская голову на его бицепс и прижимаясь к нему. Мы провели День Святого Валентина в пентхаусе отеля Visconti Grand, а уже на следующий день вернулись на яхту. Но несмотря на то, что Раф сказал о том, что хочет, чтобы вся моя украденная одежда висела рядом с его и чтобы в каждой комнате горели мои девчачьи свечи, ему этого недостаточно. Он также хочет надеть бриллиант мне на палец.
Несколько минут я изучаю, как поднимается и опускается его грудь, наблюдаю, как танцует змейка на шее, как оживают игральные карты на его прессе. Охваченная внезапным желанием нарушить его покой, я провожу линию вниз по его животу к темным волосам ниже пупка.
Он напрягается от моего прикосновения.
— Куда направляется эта рука, Куинни? — шепчет он мне в волосы.
В ответ я обхватываю его теплую тяжесть, медленно массируя его по всей длине, пока он не твердеет в моей ладони. Раф одобрительно хмыкает и откидывает голову на подушку.
Моя рука скользит вверх-вниз по его эрекции, у меня слюнки текут, когда я зачарованно смотрю на него. В холодном свете дня он выглядит огромным. Неудивительно, что моя киска хронически болит. Когда я опускаюсь к его основанию, его часы сдвигаются на моем запястье, обнажая бриллиантовый теннисный браслет.
Тихий стон срывается с его губ, и он наклоняется, чтобы дотронуться до него.
— Красивый браслет, он новый?
Я поднимаю глаза и встречаю его пристальный взгляд из-под полуприкрытых век.
— Да, и он был очень дорогим.
Он прижимается к моей ладони, его пальцы впиваются в мое бедро.
— Блять, кажется, я наконец-то нашел фетиш: ты, тратящая все мои деньги. Этому должно быть какое-то название, верно?
Я смеюсь, проводя большим пальцем по блестящей головке, наслаждаясь тем, как его тело содрогается подо мной.
— У тебя уже есть фетиш.
— Да?
— Угу. Фетиш на трусики.
Он замолкает.
— Ни хрена подобного.
— Да. Ты всегда воруешь мои трусики.
Он разражается сдавленным смехом.
— Ты такая милая, детка, — его рука зарывается в мои волосы и притягивает мой рот к своему. — У меня нет фетиша на трусики, у меня фетиш на «все, что было между ягодицами Пенни».
— Ох, — говорю я, вздрагивая.
Он целует меня, потом целует еще раз, в два раза сильнее. Я вырываюсь из его хватки и снова устраиваюсь на сгибе его руки, дразня его ленивыми поглаживаниями.
Его беспокойное шипение проносится над моим лбом.
— Быстрее.
— Не могу.
— У тебя сломано запястье или что-то в этом роде?
— Нет, я просто не хочу, чтобы ты кончил через шестьдесят секунд.
Я готовлюсь к неизбежному удару. Он быстро и сильно бьет мне по заднице, сопровождая рычанием о том, что я маленькая засранка. Раф переворачивает меня на спину и грубо раздвигает мои бедра, опускаясь между ними. У него растрепанные волосы и опасный взгляд, когда он смотрит на меня сверху.
— Я заставлю тебя кончить через тридцать, как насчет этого?
Дрожь прокатывается от моей головы к киске, где она отдается в моем клиторе в предвкушении.
— Ставлю сто баксов, что ты не сможешь.
— Договорились, — он ловит мое запястье и
