язык Терренса сделал то, от чего я каждый раз и довольно надолго теряла рассудок. Я застонала и выгнулась, а ответить так и не смогла. Потеряла нить разговора и себя соответственно.
– Просто расслабься, ― вновь попросил он, скользнув пальцами по податливым бедрам, целуя их внутреннюю сторону, ― и я обещаю, что ты кончишь так восхитительно, как ещё никогда в жизни не кончала.
Так и случилось. Терренс целовал меня, ласкал и истязал, разбирал меня на атомы, а затем склеивал вновь. Он давил на самые чувствительные точки и зоны, вынуждал кричать и подчиняться, забывать, кто я и кем являюсь рядом с ним.
А затем вознес меня на самый пик блаженства и, как и обещал ― я кончила так восхитительно, как ещё никогда в жизни не кончала.
Глава 20
Я услышала легкую вибрацию и неосознанно бросила взгляд на лежащий на прикроватной тумбе телефон. Его экранчик загорелся, оповещая о новом сообщении. Жуть как хотелось посмотреть, но я пересилила себя и отвернулась. Это был телефон Терренса и, хотя он был в душе, и не узнал бы, что я посмотрела, это всё равно было не моё дело.
И только я себя в этом убедила, как вибрация раздалась снова. Затем снова. И после четвёртого раза любопытство―таки взяло верх.
Кто может писать ему в половину второго ночи?
Чувствовала себя отвратительно, но не переставала мысленно повторять, что мой вроде как теперь мужчина не узнаёт о моем позоре. Придвинулась ближе, сделав вид, что поправляю постель, и покосила взглядом на мобильный.
Истинная прелесть айфонов заключалась в том, что ты мог прочитать сообщение на чужом телефоне, формально в него не залезая.
Мой длинный нос был не в счёт. И я убедила себя в этом окончательно, когда увидела три пропущенных звонка и странные символы вместо имени на экранчике.
«Тео, нужно поговорить, ты занят?»
Тео? Она знала его второе имя?
«Ты нужен мне, позвони».
«Это очень важно».
«Я могу приехать?»
Приехать? В такой час?
Но прежде, чем я возмущённо открыла рот, всплыло ещё одно сообщение:
«Но было бы лучше, если бы приехал ты».
Я расширила глаза и прошипела:
– Вот же сучка!
Да, именно сучка, потому я была уверена, что имя, зашифрованное под этими абсолютно нечитаемыми символами ― женское.
Сообщения прекратились, а я попыталась унять чесавшиеся руки. Наверное, будь я девушкой Терренса больше трёх часов, я бы ей ответила. И высказала бы всё, что о ней думаю. А ещё потребовала бы больше ему не звонить, потому что он теперь занят. И занят мной. Но я была его девушкой меньше трёх часов, поэтому взяла себя в руки и отвернулась.
Сообщения прекратились, и это немного успокоило.
Однако, когда Терренс вышел из душа, я не сдержалась:
– У тебя телефон разрывался, ― сказала, думая, что он заволнуется. Но нет. Даже бровью не повел.
Кивнул и, перекинув полотенце через плечо, прошёл сзади меня к тумбочке. Взял в руки телефон, разблокировал его и через пару секунд нахмурился.
– Прости, мне нужно позвонить.
Моя внутренняя стерва рвала и метала, но снаружи я оставалась максимально безразличной:
– Конечно.
Терренс ткнул пальцем в экран, а затем прислонил айфон к уху и вновь скрылся за дверью ванной. Я услышала, как включилась вода и сморгнула, не совсем понимая, как на всё это реагировать.
Мало того, что я понятия не имела, кем была эта сучка, так Терренс ещё и закрылся в ванной, чтобы позвонить ей и включил воду, чтобы я ничего не услышала.
Если это не странно, тогда я неизлечимый параноик.
Терренс вышел десять минут спустя. Долгих десять минут, за которые я успела обдумать несколько вариантов его смерти. Не сказать, чтобы я без памяти любила Хардинга и ревновала его, но мы теперь встречались, а значит такие вот тайные разговоры в ванной были не нормальны.
А ещё, где-то в глубине души, я не хотела, чтобы меня вновь обманывали.
– Всё в порядке? ― Спросил он, и я едва удержалась, чтобы не съязвить. Поэтому просто кивнула. ― Устала? ― Снова кивнула. ― Хорошо, давай-ка поспим.
Я устала ― это была правда ― и устала слишком. Слишком, чтобы спорить. Слишком, чтобы выяснять отношения. Слишком, чтобы идти до собственной постели. Поэтому молча забралась под одеяло и позволила Терренсу укрыть меня, обняв сзади. Он прижался к моей спине, поцеловал в волосы, и стало так хорошо и тепло, что я даже не заметила, как отрубилась.
― Ты ведь помнишь, что сказала прошлой ночью? ― Спросил Терренс, когда я, стоя перед зеркалом в ванной, собирала волосы в высокий хвост.
– Эмм… что ты великолепен в постели? ― Подразнила я, хотя прекрасно понимала, о чем шла речь.
Я решила отпустить ситуацию с тайными ночными звонками Терренса и не устраивать разборок на глазах у моей семьи. По крайней мере, до тех пор, пока мы не вернемся обратно в Нью-Йорк. А возвращались мы уже завтра, так что, по сути, я не сильно с этим тянула. Надеялась лишь, что это исключительно короткий срок, чтобы влюбиться.
– И это тоже, ― усмехнулся он, появляясь в проёме и облокачиваясь о него своей рукой, ― но я говорю о твоём решении быть вместе. Ты ведь предложила это не под влиянием момента? Ты всерьез хочешь попробовать?
– Да. Всерьез.
Кажется, я слишком сильно отпустила ситуацию.
– Тогда… ― игриво улыбнулся он, а затем вошел в ванную и пристроился ко мне сзади, ― …выходит, мне можно делать вот так.
Руки Терренса осторожно легли на мои бедра, а затем он потянул их к себе, вынудив меня ощутить его возбуждение. Запах приятно пощекотал ноздри, и я ещё сильнее отпустила ситуацию. Твою мать.
– И вот так, ― прошептал он мне на ухо, и одна его рука скользнула по моему животу, опустилась ниже, а затем коснулась чувствительного местечка между ног.
– Терренс…
– Ш-ш-ш, ― он заткнул меня, сильнее надавив на ткань трусиков, и, застонав, я прикусила губу, ― мне нравится смотреть, как ты возбуждаешься.
А мне нравилось возбуждаться, Боже…
Его вторая ладонь накрыла мою грудь. И он чуть сдавил сосок, заставив его затвердеть.
– Тебе хорошо?
Я кивнула, чувствуя, как начинают подкашиваться колени. Сделала попытку вцепиться в столешницу и, разгадав мой замысел, Терренс несильно толкнул меня сзади, заставив практически упасть на ладони. Это придало ситуации ещё больше эротизма, и я ощутила, что капитулирую.
Его палец пробрался под ткань трусиков, и я ахнуть не успела, как он
