бродили пузырьки счастья, ища выход.
– Даша, спасибо тебе.
Роман забрал у меня наполовину полный бокал и поставил на стол.
– Вообще-то за свою работу я получаю приличные деньги, – ради справедливости заметила я.
– Я не о рисунках. Ты рядом со мной в трудные моменты, заряжаешь своим оптимизмом. – Рука Романа коснулась моей щеки. Пальцы нежно отвели пряди волос с лица, скользнули по подбородку. – Ты моя вдохновительница, мое солнышко.
В его синих глазах хотелось утонуть.
И я не устояла перед соблазном – подалась вперед и поцеловала Романа. Впервые я проявила активность сама, и туфли на высоких каблуках позволили мне дотянуться до губ любимого мужчины, не подпрыгивая. Забавная была бы картина, надень я балетки…
Но смеяться не хотелось – удивленный Роман на миг застыл, а затем набросился на меня с голодными поцелуями.
Он целовал меня так, будто умрет, если оторвется от моих губ, от моей кожи.
Когда Роман дал возможность чуть-чуть отдышаться, я осознала, что сижу на столе.
Зацелованная, полуобнаженная – синее вечернее платье было расстегнуто и спущено до талии.
– Даша, поехали ко мне, – предложил Роман.
Глядя в его темные от сдерживаемого желания глаза, я кивнула.
Роман вел автомобиль, держа меня за руку. Он успевал следить за дорогой и выписывать горячие круги на внутренней стороне моей ладони.
В лифте смотрел горящими глазами, но больше ничего себе не позволял. У меня же губы жгло от его жадного взгляда.
Будь я посмелее, набросилась бы с поцелуями сама.
– Здесь везде камеры, – хрипло произнес мужчина, будто прочитав мои нескромные мысли.
Без спешки открыв двери, пропустил меня вперед.
Щелчок замка – и я оказалась в горячих объятиях, прижатая к напряженному стальному телу. В темноте все чувства обострились.
– Заманил красавицу в свое логово, – жарко прошептал Роман мне в затылок. – Страшно?
Его ладони накрыли мою грудь, лаская, слегка стискивая полушария, – и мое тело будто молнии удовольствия прошивали.
– Очень страшно… что передумаешь, – выдохнула я, теряясь в ярких ощущениях.
– Ни за что, даже если начнется конец света.
Роман впился поцелуем-укусом в изгиб моей шеи. Нетерпеливым, жадным.
Теряя обувь и одежду, в полумраке мы добрались до спальни.
– Желанная моя, долгожданная… – Рома шептал жаркие глупости, покрывая мои плечи поцелуями. – Я ждал тебя вечность.
Целуя, он вжал меня в свое тело, давая почувствовать степень его желания.
– Я дико тебя хочу… С первого мгновения, как увидел.
– Когда я налетела на тебя в ресторане? – не спросила, простонала я.
– Нет, еще раньше…
Роман заткнул мне рот поцелуем, обрывая дальнейшие расспросы.
Нетерпеливый и в то же время бесконечно нежный и страстный, он не останавливался ни на мгновение, будто стремясь утопить меня в ласке.
Волны пьянящего удовольствия накрывали с головой. Каждая сильнее предыдущей. Внизу живота в жаркий узел скручивалось наслаждение. Томительное ощущение жара неотвратимо захватывало тело. Жара, который мог погасить только мой мужчина.
Роман отстранился, избавляясь от последней детали одежды.
Света из окна хватало, чтобы видеть широкие плечи, рельефные руки – непередаваемое эстетическое удовольствие, смотрела бы и смотрела… Если бы не любила Романа, влюбилась бы сейчас.
Стук выдвижного ящика прикроватной тумбочки. Шелест фольги. Постель прогнулась.
Хмельная от страсти, я немного испугалась того, что будет дальше. Как-то все нереально, похоже на волнующий сон.
Роман завис надо мной.
– Ты притихла. Все в порядке? – прошептал и, наклонившись, чувственно поцеловал, покусывая нижнюю губу.
Он чутко улавливал мои эмоции, почти читал мысли…
– Не в порядке – я сейчас помру от перевозбуждения!
Вцепившись в его плечи, притянула к себе, чтобы не вздумал дальше анализировать мое поведение.
И мир исчез.
Руки Романа, его губы сводили с ума. Я плавилась, забывая свое имя, умирая и возрождаясь в безумстве его страсти.
Целую вечность спустя я лежала на плече Ромы, обессиленная и счастливая.
Нежно пропуская пряди моих волос сквозь пальцы, он тихо спросил:
– Почему ты не сказала?
Я зажмурилась. Говорить на эту тему не хотелось, но и отмолчаться не выйдет.
– А вдруг ты испугался бы?
– Что?.. – Рука замерла.
– Или еще хуже… – добавила я тише, чувствуя себя смешной.
Напряженный Роман серьезно попросил:
– Даша, ты меня пугаешь, не томи.
– Когда на третьем курсе у нас с парнем дело дошло до близости, я предупредила, что он будет первым. А он начал строить смешные теории, почему на меня никто не польстился… Я оделась и ушла. Ну а потом было не до отношений – я училась и работала.
– Смешные теории?.. Мне жаль, что ты встретила урода. Но при этом, прости, я счастлив, что он оказался идиотом.
Вместо жесткого, но такого уютного плеча под моей головой оказалась мягкая подушка.
Нависнув на вытянутых руках, Рома зацеловал меня до невменяемого состояния…
И еще одну вечность спустя, когда я начала дремать, он спросил:
– Даша, когда ты выйдешь за меня замуж?
Я чуть не сказала «да», но вовремя осознала, что спрашивал он совсем о другом. Не выйду ли, а когда.
В глубине души вяло завозилось возмущение, что Рома чересчур самоуверен, раз думает, что я согласна. Но портить момент не стала.
– Осенью.
– Долго ждать. Ты из-за отца? Хочешь, чтобы он смог станцевать с тобой?
Я сказала наобум, но сейчас согласно угукнула.
Приподнявшись на локте, Роман дотянулся до ящика тумбочки.
– Дай, пожалуйста, руку.
Я протянула правую, внутренне обмирая.
Поцеловав каждый пальчик, он надел на безымянный кольцо. Оно подошло идеально.
– Дарья Ларионова – звучит.
Я улыбнулась и из чувства противоречия возразила:
– Еще не Ларионова.
– Ларионова. Моя, – властно заявил Роман и накрыл мои губы нежным поцелуем.
Похоже, этой ночью мы спать не будем. Но я только за.
Глава 22
Карина вытащила из сумочки папку со справками из женской консультации и решительно покинула автомобиль.
Войдя в тихий, чистый подъезд, она замедлила шаг.
Врать настолько масштабно доведется впервые. Главное, поссорить Дарью с Романом, выиграть время. Ларионов, конечно, не дурак, может и не поверить. Но опять-таки не он был главной целью аферы. Карина истово верила, что Роман к ней вернется, что за отпущенное ему время успел наиграться с рыжей, а ссора покажет, что она такая же, как и все. Ревнивая и недоверчивая.
Поднимаясь по лестнице к нужной квартире, Карина шевелила губами, репетируя речь:
– Даша, я беременна… Молю, не лишай моего малыша отца, отпусти Романа. Пожалуйста, Даша…
На площадке между лестничными пролетами стоял непривычный для убогого подъезда мужчина – холеный, в белом костюме и туфлях из тонкой бежевой кожи, на его правой руке сверкали
