— Вы хотите найти Ройзмана, — Бройд проницательно поглядел на Бреннона. — Вы считаете, что он на этом не остановится?
— С чего бы ему останавливаться? У него есть логово, в котором он может отлежаться и гадить оттуда снова.
— Но вы же понимаете, что это уже не будет официальным дознанием?
— Да, сэр, — угрюмо буркнул Натан. Бройд достал сигару, обрезал кончик и неторопливо раскурил.
— Я не могу этого одобрить, и вы это знаете. Если Лонгсдейл найдет способ прижать Ройзмана быстро и без свидетелей, то дам день-два отгула.
— Да, сэр. Спасибо, сэр.
Бройд отпустил комиссара взмахом сигары, и Бреннон ушел к себе. В кабинете его ждали другие папки с накопившимися делами, а детективы кружили около двери на манер акул, караулящих жертву. Натан заставил себя забыть о Ройзмане, запихнул листы с допросами моряков поглубже в стол и вызывал Ригана, который жаждал наконец доложить о ходе расследования по факту городских беспорядков. Устроенных чертовым Ройзманом!
Из пучины дел Бреннон выплыл только часам к трем. Зверский голод наконец выгнал его из кабинета и привел в кафе «Раковина», которое, к удивлению Натана, было открыто, хоть рабочие еще трудились над ремонтом. Однако посетители сохранили верность излюбленному заведению, и комиссар схоронился от скопища сограждан в углу в глубине зала. Марион принесла ему запеченую утку с кашей, Бреннон узнал у девушки, как тут идут дела, и, ободренный новостями, принялся за утку.
Его мысли тут же вернулись к замку Редферна. Точнее, сперва к Редферну, а потом — к его замку. Когда комиссар дотащил пиромана до спальни, невзирая на его сопротивление и попытки вырваться и показать оружейную, то сурово спросил:
«Вы вообще можете лежать спокойно?»
«Могу, но…»
«Так какого ж черта не лежите?!»
«А когда у меня еще будет шанс наконец вам объяснить…»
«Я догадливый. Уже понял,» — процедил Натан.
«Так, значит, вы наконец поняли, что я прав?»
На этом Бреннон прекратил бессмысленный спор. Растянувшись на кровати, Редферн с явным облегчением прикрыл глаза и зарылся головой поглубже в подушку.
«У вас есть лекарства?»
«А вам зачем?»
«Мне — низачем, — сухо ответил комиссар. — А вот вы без них сейчас загнетесь».
Редферн болезненно дернул уголком рта и отвернулся.
«Вам принести этой воды из озера?»
«Нет. Идите… идите осмотрите, что вам интересно, — это определенно далось пироману с трудом. — Я отправлю вас домой, как только немного отдохну».
Бреннон до сих пор не мог решить, был ли это осторожный знак доверия или Редферну была настолько невыносима мысль, что кто-то видит его слабость. Сейчас комиссар думал, что Энджел наглотался своего зелья даже не ради экскурсии по замку, а просто чтобы выглядеть в глазах «гостя» здоровым живчиком. Собственно, Натан подозревал, что пироман отпустил Пегги домой ровно по той же причине. Ему бы к больной гордости припарку какую приложить, а потом уж зелья глотать…
Но все же Бреннон больше не мог относиться к Редферну как прежде. Даже понимая, что в распоряжении пиромана было два с половиной века, комиссар был восхищен тем, что сделано — и ведь практически в одиночку! Конечно, Энджел не сам мешал раствор и клал кирпичи, но у него не было заместителей, отделов с детективами и полицейских, как у Бройда, к примеру. Вернувшись в лаборатории, глядя на уходящую на два этажа вниз лестницу, Бреннон лишь дивился тому, как эта мысль вообще пришла пироману в голову — и упорство, с которым он воплощал ее в реальность, поражало.
Комиссар спустился на второй подземный этаж. Он шел мимо комнат, сверкающих от электрических бликов на новеньком оборудовании, — казалось, вот-вот эти помещения наполнятся людьми, которые ненадолго вышли. Но этих людей еще не было — а пироман по какой-то причине считал, что Бреннон сможет их собрать, организовать их работу, добиться результатов… но кто же научит их не бояться?
Из всего, что могло помешать (неведение, недоверие, скептицизм, насмешки), единственно важным было одно — страх. Натан не знал, где найти столько людей, способных один раз взглянуть на ифрита и не свихнуться. А Редферн хотел заставить их жить так каждый день. Вести жизнь, настолько далекую от нормальной, что этого и не представить…
Бреннон отодвинул тарелку, сцепил пальцы и оперся подбородком на руки. Среди всех этих людей, негромко обсуждающих свои дела за обедом в кафе — кто смог бы изо дня в день искать и убивать тварей, которые даже приснятся не во всяком кошмаре? Сколько человек смогут пережить это понимание — мир не таков, каким кажется, и полон ужасов? Кто возьмет на себя отвественность за то, что разрушит их жизнь? Сколько из них выживут?
Но все же — он вновь вспомнил о детях, которых убил Душитель, о девушках, встретивших Полину Дефо, о тех, кого превратил в нежить Ройзман. И Натан не смог не подумать о том, сколько бы этих людей уцелело, если бы хоть кто-то узнал, выследил и обезвредил их убийц.
Бреннон встал, бросил деньги на стол и быстро вышел. Быть может, кто-то уже сидел когда-то и думал об этом, и наконец принял решение, которое сумел воплотить — и создал монстров для охоты на тварей из тьмы, оценив десятки жизней в чью-то одну. Стремительно шагая к дому Лонгсдейла, комиссар убегал от того, что едва не согласился с этой ценой.
***
— Я к вам, собственно, ненадолго, — сказал Бреннон. — Хотел спросить, есть ли у вас возможность выследить Ройзмана.
— Я не уверен насчет самого Ройзмана, но отследить перемещения его змея я смогу, — ответил Лонгсдейл и поставил на колени коробку. — Рейден добыл кое-что полезное.
Комиссар покосился на ведьму. Она все еще старалась держаться от него подальше и определенно чувствовала себя виноватой. Шестьдесят два человека за один раз… детективы уточнили наконец число погибших. Бреннон нахмурился и заглянул в коробку. Внутри сверкали прозрачные изумрудные пластнины, полукруглые, со странной шлифовкой. Их вид был Натану смутно знаком.
— Что это?
Лонгсдейл улыбнулся:
— В Мазандране их называют морскими изумрудами и высоко ценят их магические свойства. На самом деле это чешуя морского змея. С ее помощью я смогу проследить его путь. Однако я пока не знаю, как отыскать Ройзмана на суше.
— Точно, черт возьми, — удивленно сказал Бреннон. — Нам показывали такие в Бхудрани, это южный порт… но я считал это просто суеверием.
— Можете взять одну на память. Говорят, он продлевает молодость и дарит долголетие, — улыбка консультанта стала лукавой. — Вам это пригодится, когда миссис ван Аллен сменит фамилию.
Джен фыркнула. Комиссар возмущенно нахохлился: вот уж в этом доме он меньше всего ожидал обнаружить сплетни и пересуды! Какого черта их всех так это волнует?
— Это еще нерешенный вопрос, — буркнул он.
