Сама же махнула летевшим за ней ведру и хворосту. Те описали круг и послушно опустились у печки. Вязанка закрутилась, освобождаясь несколькими прутьями, что подлетели к открывшейся печной заслонке и плавно опустились в полыхающее пламя. Поскольку ветви были еловыми, по кухне растекся приятный аромат зимнего леса.
Я втянула пряность от какой потеплело в легких, откинула капюшон и почувствовала, как ступни ожег хихикающий вихрь. Именно, хихикающий. Бесцеремонно рванул за юбку, хлопнул плащом и, «вскарабкавшись по спине», с силой раздул мне волосы. Голой шеи коснулось что-то влажное и горячее.
— Ай! — Отскочила я, сбрасывая невидимого шутника.
— Не пугайся, — улыбнулась госпожа Нордика. — Дух дома не жалует чужих. — Она подняла взгляд на нечто висящее над моей головой. — Скройся.
— Дух дома? — Принялась разыскивать его глазами.
Типа домовой? В Академии о них не упоминали.
«Дух» нарисовался аккурат над печью. Маленький черный комочек шерсти с горящим взором. Недовольно мигнул очами-бусинками, закрутился в спираль и с гулким «шшухх» пронесся по гардинам, испаряясь в полете.
Я шумно фыркнула и устроилась на лавке, раздумывая с чего начать.
Не вывалить же с порога: «возьмите в ученицы, я хорошая, всё могу». Или рискнуть? Не зря говорят, прямота — черта искренних людей. Авось, проканает?
Женщина «помахала» чайнику и другой посуде, дав наказ готовить ужин, и села напротив:
— Итак.
От ее проницательного взгляда пробрало до костей. Поежившись и собравшись с духом, решила не затягивать:
— Вы, правда, травница?
— Маг земли. Травница. По-разному можно сказать. А что? Нужно хворь какую отпоить? Или раненное сердце подлатать? Твоё, чую, не первый день кровоточит. Не каждый опытный целитель исцелит.
От сего замечания даже подпрыгнула: откуда она знает? Но сразу взяла себя в руки:
— Я… не по этой причине. Можно к вам в подмастерья?
Седые брови ведуньи поползли вверх. Судя по тому, как легко она пригласила в дом — девы с разбитыми сердцами наведывались сюда очень часто. Просили настой или зелье какое, дабы унять душевные муки, терзавшие из-за того, что бросил любимый. Но видимо, ни одна из них еще ни разу не напрашивалась в ученицы.
— Бабушка меня многому обучила, — залепетала я, прерывая молчание. — Я и сама читала, запоминала, — наклонившись, выудила из сумки книгу. — Вот. Еще немного владею магией Огня.
Для демонстрации быстро сбросила рукавицы, подтянула с середины стола свечу и сжала фитиль большим и указательным пальцами. Жар пробежался до кончиков пальцев, раскалил мне ладонь докрасна и «пухх» на фитильке затлелся огонёк.
— Видите?
Думала она удивиться, похвалит, хотя бы кивнёт. Ничего. Вместо свечи все ее внимание приковали переливающиеся по моей коже знаки принадлежности. Отчего-то стало неловко.
Кашлянув, я подтянула руки к груди и спрятала на коленях. Нордика тяжело вздохнула и, наконец, удостоила гостью взглядом:
— Уже лет пять не учу. Старая стала. Слух подводит. Часто устаю.
— Если речь о деньгах… — Поняла, что вот-вот расплачусь и прижалась лицом к плечу.
Некрасиво выставлять чувства первому встречному, но мне было некуда податься. К тому же напряжение, в каком я держала тело и разум всю поездку от Затмара схлынуло, сменившись неодолимой усталостью.
— Тут немного, — стянув с пальца кольцо-кошелек, я положила перед женщиной. — Забирайте.
Маг земли толкнула артефакт в мою сторону.
— Спрячь.
И направилась к печи.
Я грустно вздохнула. Что ж, на успех не рассчитывала. Чудо, что вообще пригласили и выслушали. Сдвинулась по лавке, подхватывая вещи (к этому часу за окном окончательно стемнело, начал заметать снег; куда, блин, пойду?), но была остановлена внезапным и резким:
— Почему ты бежишь от истинного?
Сумка выскользнула из рук:
— М?
Женщина кивком указала на эльфийские метки.
— Он отказался от тебя?
Отрицательно мотнула головой.
— Ты отказалась?
По правде, я просто избавила его от необходимости принимать решение, но уточняться не стала. По щеке покатилась предательская слеза. Стерла ее, негромко выдавила:
— Вовсе нет.
— Обманываешь. Ну, да дело твоё. Я это к чему.
Цепкий взгляд Нордики мазнул по ветвистым узорам, покрывающим мои ладони. Как специально, они сияли столь ярко, что на них невозможно было смотреть, не прищурившись.
— Связь истинных одновременно великий дар и горькое проклятье, — вновь услышала спустя паузу. — Это как заноза, — она прислонила руку к области сердца, — вот здесь. Несмотря на разлуку, вы будете чувствовать друг друга. Тянуться ко второй половинке. Маяться до тех пор, пока не воссоединитесь.
Буркнула, не подумав:
— В чем проблема? Забудусь с другим.
— Не выйдет, деточка. Целуя его, будешь видеть лицо истинного. Ляжешь с ним — ничего не почувствуешь. Поверь.
Верила. Но сделанного не воротишь и потому процедила:
— Как-нибудь справлюсь.
— Упрямая, посмотрю, — вздохнула маг земли.
С секунду о чем-то раздумывала, потом отошла к полкам и, выбрав из корзин нужные по ее мнению травы, бросила в закипающую воду. Склонилась к вареву и, тихо пошептав в пар, оглянулась:
— Как тебя звать?
Не совсем понимая, к чему имя, все же ответила:
— Диана.
Та вновь вернулась к бурлящему котелку и закончила читать заклинание. Сняв с очага, налила в большую кружку и зашагала ко мне.
— Ты про подмастерья серьёзно говорила?
Я подняла раскрасневшееся в тепле лицо.
— Да.
— Не отступишь на полпути?
Куда отступать? К кому? Давно сирота.
— Наука сложная, спуску давать не буду.
Уже догадалась.
— И оплату возьму. Позже.
Куда ж без неё?
Передо мной поставили кружку горячего отвара.
— Давай так, Диана. Сегодня переночуешь у меня. Выпьешь унимающего любовную тоску зелья и ляжешь спать. А завтра с утра, если не передумаешь, мы сядем и толково обсудим условия твоего обучения.
Я обхватила посудину, сдула пар и сделала жадный глоток. Не потому что проголодалась или мучилась жаждой, а из-за того что, страстно хотела унять ноющую в груди боль и прекратить думать об Агарвэне.
Перестать мечтать о его сильных руках под напором коих мое тело становится мягким, податливым, изгибается навстречу мужскому и обвивает в ответ. Стереть из памяти требовательные, дарующие чувственное блаженство поцелуи. Смыть с зудящей кожи жар прикосновений, навеки забыть сладкие, искушающие губы…
