Его единственная погибала у него на руках, и демон ничего не мог сделать. Цена её жизни – закрытие портала в Хаос. Дыхание девушки становилось все реже и тише, сердце замедлялось. Но Эмилия боролась за каждый вздох, хотя смертельный холод распространился по всему телу. Внезапно она открыла свои тёмные, как сама Тьма, глаза и ласково улыбнулась.
— Может быть, в другой жизни мы встретимся вновь…. Зар — ты замечательный, — прошептала она, делая тяжёлый вдох. Жизненная сила уходила из неё.
— Нет! — зарычал он, подхватывая её на руки и расправляя свои крылья, готовый просить и умолять покровителей ради жизни этой невыносимо дорогой для него девушки.
Направляясь обратно в резиденцию, впервые в жизни он почувствовал страх. Отчаянный, причиняющий боль страх. Не за себя, а за жизнь другой. Такой слабой по сравнению с демоницами и такой светлой.
Специально отталкивая её и пробудившееся чувство, Верховный Демон не хотел признавать, что Эмилия привносит в его жизнь неизведанные ранее чувства и желания. Он не знал, как это – влюбиться. Всего себя он посвящал управлению, борьбе и обучению, стараясь быть во всем первым, сильным и оправдать возложенное на него при выборе доверие. Его покровители, Хаос и Тьма, не побрезгуют убрать его, если он не будет лучшим. С этой девушкой он почувствовал простые радости – как например, просто гулять, держась за руки. Он восхищается её отвагой, целеустремлённостью и мыслями, которые иногда по-детски наивны. Каждый раз при виде Эмилии в его потемневшей душе вспыхивает огонь желания и обладания. И желание защищать. Как ни старался он забыть и не думать – не смог. Она ворвалась в его жизнь маленьким светлым ветерком, и он намерен сделать все, что в его силах и даже больше, лишь бы она выжила.
Осторожно опустив умирающую девушку на пол в центре зала на заранее распростёртую рубашку, демон принялся рисовать круг вызова покровителей, с опаской прислушиваясь к дыханию Эмилии. Её человеческое сердечко билось – значит, у него есть немного времени. И будь он не Азариат Хэш Стиррит, если не сможет вернуть ей жизнь.
— Лишь бы успеть, — повторял он про себя, полностью погружаясь в сложный рисунок, который видел всего лишь раз, но его совершенная память подсказывала правильные линии и знаки.
Он старался не думать о том, чего может стоить этот вызов. Именно потому, что Силы могут запросить высокую цену или для развлечения убить призывающего – этот ритуал был запрещён в Древние времена. Демон подсмотрел схему ритуала в книге отца, когда ему было девять лет, и тогда отец отправил его на границу, в наказание заблокировав магию.
— Зар…, — послышался мысленный настойчивый вызов от Ализея.
— Не сейчас! — отмахнулся Верховный Демон.
— Тебе нужно это увидеть, — упорно пытаясь пробиться, повторил его друг.
Азариат Хэш Стиррит заблокировал ментальную связь, откидывая прочь сознание Ализея.
Он поднялся на ноги, оценивая законченный рисунок, и резким движением кинжала рассёк свою ладонь, давая каплям крови упасть на знак Тьмы.
— Призываю тебя, Тьма! — прозвучал его глухой напряженный голос, эхом отражаясь от стен и повторяясь.
— Только твоих жертв мне не хватало, — отозвался шёпотом безликий голос.
— Что заставило ТЕБЯ, избранный, провести запрещённый обряд?
— Спаси её! — прошептал демон, указывая рукой на лежащую обессиленную Эмилию.
— Её? — спросил равнодушный потусторонний голос. – А ты уверен в своём решении, Азариат Хэш Стиррит? Она слаба, человечна и ранима. Соедини ты с ней свою судьбу, и не сможешь получить истинного сильного наследника, — продолжила Тьма без каких-либо эмоций.
— Верни её! – попросил демон, падая на колени рядом с девушкой, у которой начались судороги. Счёт пошёл на секунды, и его сердце разрывалось от горечи и злости.
— Неужели мой лучший воин, Верховный Демон Королевства, влюбился? — прошелестел голос, погружая комнату в сумерки. — И в кого? В человеческую девушку? — можно было подумать, что Тьма насмехается, если бы не спокойный бесстрастный голос. Я могу помочь, но она потеряет свой Свет, полностью обретя Тьму. Её светлая магия станет платой за жизнь.
— Возьми плату с меня! — уверенно ответил Азариат Хэш Стиррит.
— Нет, ты мне нужен! Я не хочу проводить выборы ещё одного Верховного. Ты меня полностью устраиваешь, и менять тебя в ближайшие несколько веков я не хочу! — немного капризно проворчала Тьма.
— Согласен, — прошептал демон, глядя на такое родное, сейчас побледневшее, лицо. Как он скажет ей об этом? Ведь свет — часть её души, умрёт свет – и у неё исчезнет частичка души. Только вот… она будет жить, а он будет рядом.
Тьма ударила в грудь девушки, заставляя её вымотанное тело выгнуться в агонии и безжизненно упасть на пол.
— Дело сделано, плата принята. Она будет жить, Верховный. Светлая магия будет исчезать постепенно, с этого момента у неё есть неделя на осознание и принятия своей утраты, — прошептал удаляющийся голос Тьмы.
Азариат аккуратно поднял девушку на руки и переместился в свою комнату, прислушиваясь к дыханию Эмилии. Ровное, здоровое. Сердце уверенно отсчитывает ритм.
Расположив неподвижную девушку на кровати и прикрыв одеялом, он распорядился принести укрепляющие отвары и позвал Ализея – теперь можно узнать, что там такое срочное, что требовалось его вмешательство.
Глава 39.Я очнулась от тихого перешёптывания, почему –то дико мешающего мне спать. Голову пронзила нестерпимая боль, заставившая прищурить глаза. Что произошло?
Ах, да, я умерла!
Но я здесь, я чувствую, я дышу! Я полной грудью вдохнула воздух с приятным цветочным ароматом. Какое же это счастье – просто дышать! На самом деле я беспокоилась далеко не так сильно, но… Как? Или у меня бред? Слишком реалистичный бред.
— Привет красавица! — рядом со мной раздался задорный голос … не может этого быть. Тир.
Что он здесь делает или мы умерли вместе, и сейчас путешествуем по астральному миру.
— Эм, заканчивай разыгрывать пантомиму! — насмешливо произнёс Дэн, заходя в комнату.
— Кто созывал экстренный военный совет в мою комнату? —проворчала я, растирая глаз, в которых плясали звёздочки.
— Мы сами явились! — садясь рядом со мной, проговорил огненный демон, беря мою руку.
Я автоматически отдёрнула её – не готова я к нежностям с ним после всего произошедшего.
Тир горестно вздохнул и встал с кровати, отходя вглубь комнаты. Его тихие слова проникали глубоко мне в душу.
