Всё ещё рассчитывая на душ, я забрала свой рюкзак.
Заметив происходящее, к нам вышел охранник.
— Пацаны, вы чего это?! — прикрикнул на нас он. — А ну брысь от машины.
— Сам брысь, — мигом распалился Тифон. — Это наша машина.
— Вы же «путешествуете налегке», — охранник подошел чуть ближе и остановился на безопасном расстоянии.
Судя по красным пятнам на лице и неустойчивой походке, он был не особо трезв.
— Вот документы, — Ярослав достал права и помахал ими.
— Это меня не касается, — сказал охранник. — Машина здесь оставлена не вами и зарегистрирована не вами.
— Так… А кем зарегистрирована? — Тифон направился к нему, и тот неуютно задёргался.
— Такую информацию мы не разглашаем.
— Эту машину у нас угнали, — Тифон нагло ткнул в охранника пальцем. — И теперь она здесь.
— Ребята, — стараясь не смотреть на Тифона, охранник повернулся к нам. — Кончайте бузить.
Быстрым шагом Ярослав подошел с другой стороны и на вытянутой руке сунул ему под нос сначала права, а потом доверенность.
— Читать умеешь?
Но проверять документы охранник не стал, оказавшись между ними, он совсем растерялся и задёргался ещё сильнее.
— С какой стати вы мне тут тыкаете? Я старше вас. И при исполнении.
Его осьминожья голова возмущенно затряслась. Щёки ещё больше раскраснелись.
— Лёх, объясни, — скомандовал Тифон.
Лёха тут же нарисовался рядом с ними. Влез между Тифоном и охранником, и с довольной улыбкой сказал тому прямо в лицо:
— С незнакомым человеком переходят ты тогда, когда хотят узнать, не охренел ли он.
— Если вы сейчас же не покинете стоянку, я вызову полицию и объясняться будете с ними, — чуть ли не закричал охранник взывающим к спасению голосом.
— Отлично, — Тифон сдал назад. — Сейчас самое время.
— Да я сам вызову, — Ярослав достал телефон и, не сводя с охранника тяжелого, хмурого взгляда, сказал: — Готовься, сейчас у тебя будут неприятности.
Полицейские приехали через два с половиной часа и на справедливый вопрос Ярослава: «Почему так долго?», ответили, что, если он чем-то недоволен, то они могут уехать.
За это время мы с Амелиным попытались отыскать бассейн, но проходящий мимо сотрудник Хризолита, объяснил, что бассейн эту неделю закрыт на чистку.
Я сильно расстроилась и Амелин, чтобы меня утешить, притащил откуда-то девушку-погонщицу с пони. Сначала девушка сказала, что я слишком взрослая для пони, но потом, оценив мой рост, согласилась. Мы проехали три круга, и всё это время Амелин бежал рядом, рассказывая смешной стих про маленького пони.
В тот момент он развеселился и, казалось, забыл об утреннем загрузе. Но когда вернулись на стоянку к ребятам, снова закрылся и заметно помрачнел.
Пока мы развлекались, Лёха успел обследовать главный корпус, познакомиться с девушкой на ресепшен и с её помощью раздобыть белые обсыпные булочки с тмином.
Ярослав же с Тифоном безвылазно сидели на стоянке и ждали полицию. Дымили по очереди вейпом и даже не ссорились.
Выслушав нашу историю про танцы в баре 24/7, блуждание по лесу и общину, полицейские задумчиво почесали в затылках, попереглядывались, затем один из них спросил:
— Так кто из вас предполагаемый хозяин?
— Я же уже сто раз сказал, — Ярослав еле сдерживался. — Вы что, вообще ничего не слышите?
Он был взбешен и нетерпелив. Время от времени грубил полицейским и симпатии определенно у них не вызывал.
— Тогда поехали заявление писать, — сказал полицейский. — Об угоне.
— Чего ещё? — Ярослав посмотрел на него с неприкрытым презрением. — Какое нафиг заявление? Вот же машина.
— Так нельзя, — сказал второй полицейский. — Нужно, чтобы всё было по закону. Не ты же её сюда пригнал. К тому же, судя по доверенности, машина не твоя, а некой Ангелины Васильевны.
— Это моя мама.
— А что, если она сама её здесь оставила, а ты пытаешься обмануть родителей? Такое у нас довольно часто бывает. Мы должны связаться с ней и всё выяснить.
Если бы Ярослав не начал сразу высказывать им претензии и держаться так, словно ему не восемнадцать, а далеко за тридцатник и он как минимум какой-нибудь важный руководитель, возможно полицейские и вошли бы в наше положение. Но он нарывался и они, хоть и разговаривали совершенно спокойно, явно были настроены его осадить.
— Давайте проверим, кто её здесь зарегистрировал, — вмешался Тифон. — В записях охраны должны быть эти данные.
Полицейские покосились на подключившегося ко всем этим разборкам начальника охраны, но тот, бросая негодующие взгляды в сторону встречавшего нас охранника, ответил, что за последние три дня никаких данных об этой машине у них нет.
— Значит, её никто не регистрировал? — обрадовался Тифон. — Вот и отлично, получается и доказывать ничего не нужно.
— Я же уже объяснил, — упрямо сказал полицейский. — Нужно по закону.
— Короче, — Ярослав полез в карман и вытащил сильно помятую пятитысячную купюру. — Этого хватит, чтобы мы просто уехали прямо сейчас?
— Что? — лицо полицейского вытянулось, он посмотрел по очереди на нас, на охранников, на своего напарника. — Ты это мне что тут предлагаешь? Взятку? А ну, быстро в машину!
— Тихо-тихо, — попытался замять ситуацию Тифон. — Не было никакой взятки, это вы сами додумали.
— Как так додумал?
— Ну как-то случайно додумали, — развел руками Тифон. — Никто такого слова не произносил и не предлагал обменять ваше должностное расположение на денежные знаки.
— Какой смысл нам предлагать взятку? — подключился Лёха. — Машина же наша. Вот, если бы была не наша, тогда другое дело.
— Вот клопы, — прошипел второй полицейский. — Совсем оборзели.
— Короче, либо ты едешь с нами и пишешь заявление, — сказал первый. — Либо мы сейчас эвакуируем её до появления владельца.
— Я владелец! — тёмные глаза Ярослава, казалось, побагровели. — У меня генеральная доверенность!
— Со всем этим, так же как и с подлинностью данной бумаги мы будем разбираться в участке.
Спорить с ними было бесполезно.
— Позвони отцу, — предложил Лёха.
— Сам справлюсь, — гордо выпрямившись, и продолжая стойко держаться, Ярослав последовал за полицейскими в машину.
— Он же сейчас там довыступается, — провожая его взглядом, с тоской сказал Лёха. — Чего стоит отцу позвонить? Подумаешь там какие-то семейные обиды. Нашёл время. Юрий Романович точно не откажет. Он для Ярика сейчас что угодно сделает. Тупые принципы какие-то.
