Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
– Да, конечно, – сказал Эндрю.
– А где он?
– Хмм, хороший вопрос!
Мередит с Китом не присоединились к натужному хихиканью Эндрю.
– Это туда, – добавил он, неопределенно махнув рукой по коридору, и почесал в затылке. Мередит прошла из прихожей в коридор, и Эндрю облегченно вздохнул, услышав, что в ванной включилась вытяжка. Он показал Киту, как пройти в гостиную, и попросил захватить с собой сумку.
– Там, должно быть, всякие развлекательные штуки. Для вечеринки, понимаешь?
Дивясь прорезавшемуся таланту убалтывать людей, он похлопал Кита по спине и бросился назад на кухню.
Джим застыл, закрыв лицо ладонями, и что-то бормотал сквозь пальцы.
– Что случилось? – спросил Эндрю.
Джим опустил руки.
– Прости, приятель. Не знаю, что случилось, но, если использовать технические кулинарные термины, я все испортил.
Схватив ложку, Эндрю осторожно снял пробу.
– Ну? – спросил Джим.
Объяснить, что именно ощутили вкусовые рецепторы, было весьма затруднительно – им пришлось перерабатывать слишком много информации.
– Это, конечно, имеет определенный привкус, – сообщил Эндрю, не желая ранить чувства Джима. Казалось, что язык по собственному почину обследует задние зубы. Вино, подумал Эндрю. Если они достаточно опьянеют, им будет наплевать на еду.
Откупорив пару бутылок «мерло», он направился в гостиную, но, сворачивая за угол, вдруг подумал, что там царит какая-то зловещая тишина. Как после ожесточенного спора. Его встретили серией громких разрывов. Испугавшись, Эндрю выпустил из рук обе бутылки. Мгновение все смотрели на красное вино, растекающееся по светло-голубому ковру, и на серпантин, разлетевшийся из хлопушек и падающий в лужу, потом очнулись, и наперебой посыпались советы.
– Промокнуть, тебе нужно его промокнуть. Определенно промокнуть, – твердила Пегги.
– Но только движениями вверх-вниз, а не из стороны в сторону, так только хуже сделаешь, я видела по Кью-ви-си, – предупреждала Мередит.
– Быть может, соль? – предлагал Кит. – Или уксус? Белое вино?
– Думаю, все это выдумки, – ответил Эндрю, наблюдая, как Кэмерон бросается вперед и выливает на ковер полбутылки белого. – Он меня убьет.
– Кто? – спросила Мередит.
– Никто. Прошу вас, побудьте все здесь. – Эндрю бросился обратно в коридор, оттуда на кухню. Он объяснил ситуацию Руперту; тот выслушал его сбивчивую речь и взял за плечи.
– Не расстраивайся. Мы разберемся с этим позже. Тебе нужно предложить людям какую-то еду. И кажется, я нашел решение. – Он показал на столешницу, где выстроились в ряд пять замороженных контейнеров «Тапперуэр». На этикетках значилось: «Каннеллони».
Эндрю повернулся к Джиму, собираясь извиниться.
– Все в порядке, давай, – сказал Джим. – Все равно они могут счесть мое блюдо несколько вызывающим.
Последовал период относительного затишья: на кухне готовили партию каннеллони, в гостиной наводили порядок. Эндрю даже почувствовал облегчение, но, когда Руперт невесело пошутил, какой ерундой они занимаются, а Алекс сказала, что у нее в голове не укладывается, как Эндрю уговорил их принять в этом участие, у него чуть не случилась истерика, и все, естественно, замолчали. Периодически он ходил в гостиную, носил туда хлебные палочки и оливки: Алекс взяла на себя роль консультанта на съемочной площадке, следила, чтобы он носил на плече варежку-ухватку, и смачивала ему лоб мокрой тряпкой, чтобы создалось впечатление, будто он в поте лица трудится у плиты.
Когда еда наконец была готова к подаче, Эндрю впервые за вечер ощутил полное спокойствие. Каннеллони, конечно, не вызвали благоговейного трепета, да и разговор не вязался, но это не имело значения. Важнее была атмосфера учтивости и взаимного уважения, и пока все ее поддерживали. Кит, который вел себя спокойнее, чем обычно, и не проявлял склонности к едким замечаниям, рассказал, запинаясь и делая паузы, про голосовую почту, полученную им на прошлой неделе. Некая женщина прочла в местной газете про похороны нищего и только тогда поняла, что речь идет о ее брате, с которым она не общалась много лет.
– Рассказала, что поссорились они из-за стола. Думали, это антикварная вещь, передававшаяся на протяжении десяти поколений. Когда родители умерли, брат с сестрой начали из-за него войну, и в конце концов сестра одержала верх. Только после его смерти она решила оценить стол, и оказалось, что это не антиквариат. Так, дешевая подделка. И цена ей максимум пятерка. – Казалось, в наступившем молчании Киту стало неуютно. – Как бы там ни было, – добавил он, – полагаю, этот случай заставляет задуматься. О том, что важно.
– Верно! Верно! – поддержал Кэмерон.
Как обычно, после столь глубокомысленного выступления все почувствовали себя неловко и умолкли; никому не хотелось, чтобы его осудили за нарушение тишины какой-нибудь банальностью.
Первой решилась заговорить Пегги:
– А что на десерт, Эндрю?
– Потерпите – и узнаете, – ответил Эндрю, надеясь, что остальные еще не устали от уклончивых ответов на вопросы, касающиеся угощения. Учитывая, что главное блюдо оказалось не на уровне Хестона Блюменталя[22], гостям не приходилось рассчитывать на какой-то сногсшибательный десерт.
Эндрю снова направился на кухню и, открыв дверь, увидел, что Джим, Руперт и Алекс сгрудились вокруг стола и аккуратно укладывают клубнику и измельченные кедровые орешки в чашки с чем-то, что выглядело необыкновенно вкусным. Не желая сразу обнаруживать своего присутствия, Эндрю с минуту постоял. Вся троица работала молча и сосредоточенно, словно одна команда, и Эндрю почувствовал, что на глаза наворачиваются слезы. Как добры эти люди. Как ему повезло, что они на его стороне. Он кашлянул, и они с тревогой оглянулись, но при виде Эндрю тревога на лицах сменилась улыбками.
– Трам-пам-пам! – прошептала Алекс, компенсировав необходимость говорить тихо какими-то экстравагантными жестами из джаза.
Появившись с чашками в гостиной, Эндрю удостоился восхищенных ахов и охов.
– Чтоб мне провалиться, Эндрю, – сказал Кэмерон с набитым мороженым ртом. – Вот уж не думал, что ты такой дока на кухне. Это один из рецептов Дианы?
– Э, нет, – ответил Эндрю. – Она… – Он поискал слова. Что-нибудь легкое. Веселое. Нормальное. Пока он скрипел мозгами, в голове всплыло ясное, четкое воспоминание о Диане, берущей его за руку и увлекающей прочь с вечеринки, вниз по ступенькам и на улицу, в снежную ночь. Он невольно вздрогнул. – Она не здесь, – наконец произнес он. И посмотрел на Пегги. Та ковырялась ложкой в пустой чашке, и лицо ее ничего не выражало.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
