Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 125
Алуэтт задрожала. Неужели этот предмет – это причудливое, непонятное приспособление – предназначен для того, чтобы кого-то казнить? Чтобы убить человека? Девушка не могла в это поверить. Она читала, что такое бывало лишь в Первом Мире. Но здесь – никогда.
Почувствовав, что съеденная на завтрак каша полезла обратно из желудка, Алуэтт лихорадочно вспоминала все, что знала о системе наказаний на Латерре.
– Но ведь Министерство не казнит людей, – тихо сказала она мальчику.
– Вот именно. Потому нынешняя казнь так всех и взбаламутила.
Он закатил глаза.
– А кого казнят? – спросила Алуэтт.
Собеседник бросил на нее недоверчивый взгляд:
– Ты что, из-под камня вылезла?
– Из-под камня? Не совсем, хотя…
– Ты разве не получила оповещения?
Мальчик глянул на свой рукав, а потом будто вспомнил о чем-то и презрительно скривился:
– Ах да, ваши ведь оповещений не получают.
– Наши?
Парнишка хмыкнул. А потом пояснил:
– Казнят Надетту Эпернэ, бывшую гувернантку. Она убила премьер-инфанту. По крайней мере, так утверждает Министерство.
– Премьер-инфанта умерла?
Мальчик чуть сдвинул со лба капюшон и выпучил на Алуэтт глаза:
– Хочешь сказать, ты этого не знала?
Ответить Алуэтт не успела, потому что в них ударила новая людская волна и разнесла в стороны. Привстав на цыпочки, она отчаянно искала парнишку глазами.
Она уже высмотрела его капюшон, когда какая-то женщина, налетев на нее, отшвырнула назад. Алуэтт пошатнулась, с трудом удержалась на ногах. А когда восстановила равновесие, черный капюшон уже скрылся из виду.
Она открыла было рот, чтобы позвать своего нового знакомого, но тут же вновь закрыла его. Она ведь не знала имени мальчика. А если бы даже и знала, разве перекричишь этот гомон? Шум вокруг стоял просто невероятный. Казалось, что все на площади говорили и орали одновременно:
– Смотри-смотри! Это она и есть!
– Вот мерзавка!
– Убийца! Настоящее чудовище!
– Да какое там чудовище! Она совсем еще ребенок!
Алуэтт беспомощно оглядывалась по сторонам, пока не заметила на помосте дрожавшую от ужаса молодую женщину в жалкой голубой рубашке и штанах. Два дроида так сжимали ее руки своими металлическими лапами, что кожа несчастной побелела. Бледное лицо, забрызганное каплями дождя, выглядело уродливо-призрачным, и все происходящее казалось каким-то нереальным.
И это убийца премьер-инфанты?
Девушка немногим старше Алуэтт?
Она с трудом переварила известие об убийстве ребенка, а теперь вдруг выясняется, что за это преступление собираются казнить совсем молоденькую женщину, фактически девочку? У Алуэтт скрутило живот, да и ноги у нее подгибались.
– Кончайте убийцу! Прибейте ее! – заорал кто-то в толпе.
– Да, верните нам Восхождение!
– Arrête! Она невиновна!
– Да вы только гляньте на нее! Не могла она этого сделать!
– А кто же, коли не она? Смерть убийце!
Крики, вопли и улюлюканье плотным кольцом окружали Алуэтт. Да еще эти расширившиеся от ужаса глаза несчастной девушки на помосте. Это было слишком.
Алуэтт вдруг захотелось вернуться в Обитель, укрыться за ее крепкими и надежными стенами. Захотелось, чтобы отец обнял ее своими сильными руками, отгородил от этого страшного места, сказал, что все будет хорошо.
Лучше бы она сюда не приходила! Алуэтт крепко стиснула карту.
– Заткнись! – рявкнул вдруг кто-то совсем рядом, напугав Алуэтт. – Она что-то говорит.
Затем последовали новые призывы к тишине, и Алуэтт снова обратила взгляд на помост. Два дроида укладывали гувернантку ничком на плоское стальное ложе в самом низу устройства. Она пыталась сопротивляться и, подняв лицо, кричала:
– Это не я! Клянусь, я невиновна! Пожалуйста, пожалуйста, помогите!
Дроиды толкнули ее сильнее, прижали голову, а из металлической плоскости вдруг выстрелили четыре металлических зажима. Они приподнялись, подобно живым тварям, обхватили ее запястья и лодыжки и замкнулись. Гувернантка испустила ужасающий крик.
– Я любила Мари! – прокричала она сквозь слезы, а стальная плита тем временем уже притиснулась к ее лицу. – Да… я любила малышку как родную!
Алуэтт подалась вперед, чтобы расслышать последние слова этой юной женщины.
– Мы… мы играли. Каждое утро играли. Я была королевой фей, а она принцессой. – Гувернантка уже рыдала, спотыкаясь на словах. – Мы жили… в волшебном замке. Там был дракон. Ручной дракон Мари. Бедная малютка Мари… Мы за ним ухаживали. Кормили волшебным брюквенным соком и…
Алуэтт проглотила ком в горле, вспомнив свои детские игры. Волшебные замки и воображаемых драконов.
Внезапно толпа на Зыбуне словно бы протрезвела. Атмосфера переменилась. Не слышно было больше криков, только ропот и шепотки:
– Не думаю, чтобы это она и впрямь сделала.
– Она похожа на мою дочь.
– Бедняжка.
– О, мои Солнца, пожалуйста, спасите ее.
– Пощадите девчушку!
Сквозь судорожные всхлипы Надетты доносились отчаянные бессвязные слова:
– Не виновата… Нет… Пожалуйста… Ручной дракон.
А потом воздух прорезало странное пронзительное жужжание, становившееся все громче и громче. Толпа почти затихла, и Алуэтт с ужасом уставилась на адское устройство, вершина которого замерцала, словно пробудившись от долгой спячки. Последовала слепящая вспышка, и тонкий луч света протянулся между двумя колоннами из пермастали. Ярко-голубой луч дрожал. Двигался.
Толпа разом втянула в себя воздух.
– Похоже на клинок, – тихо заметил кто-то. Голос был высокий, чуть ли не детский.
Луч – клинок – медленно заскользил вниз между колоннами, он шипел и мигал при движении, разбрасывая в плотном сыром воздухе мелкие голубые искры.
Взгляд Алуэтт переместился на лежавшую под ним девушку. Лицо ее было теперь скрыто ниспадающими каштановыми волосами, а тонкая шейка открыта.
И она лежала прямо под лучом.
Алуэтт вдруг отчетливо, с пугающей ясностью осознала происходящее.
– Не надо! – сорвалось с ее губ. – Нет! Нет! Нет!
Луч опускался, продолжая свой роковой путь между колоннами-близнецами. Надетта уже замолчала, видимо смирившись.
У Алуэтт взбунтовался желудок, задрожали колени.
– Нет! – снова попыталась выкрикнуть она, но на этот раз слово застряло у нее в горле.
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 125
