Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
Рассказывать, честно говоря, расхотелось. Я ведь совсем об этом не думала! Что будет с Колей, если его банк прикроют? Я не знала, связан ли он с мошенническими схемами, но даже если его не накажут, куда он пойдет работать? На высокую должность его взял лучший друг, а без него Коля будет помогать бабушкам в отделении «Сбербанка» через банкомат отплачивать услуги ЖКХ. Конечно, и так можно покормиться, только простит ли он меня за длинный язык? Он привык к роскоши, к большому достатку. Почему одноклассница, с которой я перестану общаться сразу по завершении школы, и какой-то бомж должны значить для меня больше, чем мой парень? Знаю, это эгоистично и в моих приоритетах должны быть справедливость и этика, а не любовь, но я ничего не могла с собой поделать. Я любила Колю и не желала ему неприятностей. Тем более от моих рук.
— Юля, что с тобой? Третий раз спрашиваю, а ты молчишь. О чем задумалась?
— Я вспоминаю, — буркнул мой язык.
— Что?
— Э… Приметы.
— Какие еще приметы?
— Приметы важного свидетеля! Он присутствовал во время убийства! — Ну понеслась… О чем я вообще говорю? Но отступать было поздно.
— Кто присутствовал? А, тот, что предлагал подвезти? Ну какие еще приметы добавишь к высокому, 152 см, красивому со шрамом через все лицо, темноволосому с зелеными волосами и лысому. И что-то там еще интересное такое было…
— Хвост, — подсказала я и скромненько кашлянула. — Иногда.
— А! Ну-ну! — развеселился следователь. Хоть настроение человеку подняла, и то слава богу. — Так что ты там еще вспомнила интересненького?
Изобразив мимикой приступ небывалой грусти, ответила:
— Ничего! То есть я вроде что-то вспомнила, но как шарф нашла в сумке — сразу все забыла. Так обидно, вы себе не представляете!
— А мне-то как обидно! — явно издевался он. — Я только вознамерился добавить в копилку новую примету!
— В копилку? — не поняла я.
— Ну да. Мы собираем за весь год самые смешные показания, а потом в День смеха устраиваем концерт и зачитываем их со сцены. Победитель получает приз. В новом году им, безусловно, стану я!
— Удачи! — пожелала я, слегка обидевшись, и покинула кабинет.
Родители уехали по делам, так что я их не застала. Грачева на кухне жарила котлеты… Что делала???
— Тань, что стряслось? — вбежала я на кухню. — Ты что, влюбилась?
Она покраснела.
— Слегка. Живет этажом ниже. Такой лапочка! — края ее губ растянулись аж до ушей. Вот почему она все время у нас околачивается! А я-то поверила в астму!
— И ты готовишь, чтобы выбросить его из головы, да?
— Совсем наоборот. Он почует запах котлет и поймет, что я прекрасная хозяйка! Я даже кухонное окно открыла и направила вниз вентилятор, чтобы запах быстрее до него дошел!
Единственная мысль, что утешает, когда считаешь себя полной дурой, — это то, что есть кто-то еще дурее. Впрочем, влюбленность — это неплохо. Ох, что-то я по своему уже соскучилась. И это за несколько часов! Интересно, позвонит сегодня?
— Звонил уже.
Да когда я прекращу говорить вслух?!
— Вот уж не знаю.
— Ты о чем? Кто звонил?
— Твой принц. — Она иронически хмыкнула. — Час назад. Телефон опять дома оставила, растяпа. Трубку твой отец взял. И понес!
— Кто понес? Кого понес? Куда понес? Зачем понес?
— Ну, мягко выражаясь, попросил больше сюда не звонить и забыть о твоем существовании. Иначе он порубит твоего хахаля на куски топором, зажарит и съест. Прикинь, так и сказал. Хочешь котлетку?
Я попыталась сесть, однако шлепнулась мимо табуретки. Как он мог? Как мог?
Слезы потекли обильным ручьем, залив впоследствии соседей снизу. В их числе был Танькин возлюбленный.
Как он мог?! Как мог?!
— Эй, ну ладно тебе! — присела Танька на корточки рядом со мной. — Что, так сильно любишь? — Я кивнула, утираясь рукавом красивой шелковой кофточки. Как мог?! — Ну прям как Ромео с Джульеттой! Даже не знаю, как тебе… Может, вы выпьете яда? — Я хотела обозвать ее овцой, но меня прервал звонок в дверь. — Пойду открою, а ты сходи умойся.
Я послушно зашла в ванную. Холодная вода постепенно привела меня в чувство. Господи, ну почему так? Впервые посетило такое большое чувство — и на тебе. Бандит он, видите ли. Да кто смолол такую чушь?
Как это кто? А то не знаешь кто! Володя Лещенко. Вот кто отнял у меня любовь. Вот кто сломал мне жизнь. Вот кто.
Татьяна ужом просочилась в слегка приоткрытую дверь и, находясь под огромным впечатлением, горячо зашептала:
— К тебе тот крутой мужик пришел. По-моему, достойная замена! — Она подмигнула. Поняв, кого она имеет в виду, я скривилась, точно проглотила разом пол-литра рыбьего жира. Воистину, вспомнишь бритого — вот и оно. — Было б неплохо выйти за такого замуж и купаться в роскоши! Иди, скажи ему!
Сказать ему? Прекрасная идея!
— Юлия Сергеевна, лапушка, здравствуйте! — хищно осклабилось бритоголовое быкоподобное существо, выставив напоказ все семь своих золотых зубов. — Очень рад вас видеть.
— Чего не скажешь обо мне, — буркнула я себе под нос и, улыбнувшись так широко, как позволяли губы, мило проворковала: — Мне нужно серьезно с вами, уважаемый, потолковать.
— Всегда готов, — ответил он вежливо, но зримо напрягся. Я давно заметила, что мужчины хуже различают оттенки речи, мимику, настроение, оттого им всегда тяжелее, чем женщинам, читать между строк. Вован был исключением.
Я дала знак Таньке и, после того как она исчезла, продолжила:
— Я смотрю, любите же вы людям жизнь портить, достопочтенный Владимир Павлович. Хлебом с водкой вас не корми, дай кому-нибудь тухлую свинью подбросить. Хотя нет, до водки вы очень даже охочи.
— Я не понимаю…
— Не перебивайте, глубокоуважаемый. Разъясните, дорогой, кто просил вас соваться в нашу жизнь и все переворачивать вверх тормашками?
— Но я не…
— Вы здесь никому не нужны, — сурово-ледяным голосом проговорила я. — Вы лишний. И я буду вам очень, ну просто очень признательна, если вы раз и навсегда покинете наш дом и забудете навек сюда дорогу.
Он глубоко вздохнул и, напустив в глаза побольше грусти, заговорил открыто:
— Юля, ты считаешь, я не понимаю, что творится? Я ведь не слепой. Ты еще ребенок, к тому же неискушенный… Юля, я бы плюнул на все и впрямь не вмешивался, как ты верно заметила, я не привык считаться с другими людьми, иначе бы мой бизнес не процветал, если бы ты не… ты не… была мне так дорога. Забавно, самому тридцать шесть, а… — он стыдливо опустил глаза, — влюбился как мальчишка. Я знаю твоего Хрякина, он тебе не пара.
— А ты пара?! — взъерепенилась я, забросив великосветский тон, и истерически хохотнула. Можете считать меня стервой. В ту минуту я ею была. — Так, с меня довольно. Катись отсюда со своей любовью. Вернула б тебе подаренную маме шубу, да она так давно о ней мечтала… Притворимся, будто я швырнула ее тебе в лицо. Прощайте, Владимир Павлович.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
