Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
В 1685 году Карл II умер и ему наследовал герцог Яков Йоркский, сын француженки Генриетты Орлеанской, теперь — король Соединенного королевства Яков II, бывший командующий Ройал Нейви и ярый враг Голландии. Оранскому, также как и правящей олигархии республики, стало ясно, что в случае нового конфликта с Францией (а то, что он неизбежен, понимали все) Англия, скорее всего, займет профранцузскую позицию, то есть в лучшем случае будет нейтральна, но нейтралитет ее будет выгоден Франции, а в худшем — будет активным участником антиголландской коалиции. Поскольку Вильгельм был рожден от английской принцессы Марии Генриетты Стюарт (жены Вильгельма II Оранского) и был женат на дочери Карла II принцессе Марии, то в качестве мужа последней имел права на английский престол. Более того — после воцарения Якова II до рождения у королевской четы сына Мария Стюарт признавалась наследницей английского трона, а ее муж Вильгельм Оранский — соправителем.
Все мечты голландского принца в одночасье разрушились 10 июня 1688 года — когда супруга Якова II Мария Моденская разродилась мальчиком. Теперь принц Яков (так назвали малыша) был объявлен новым наследником трона Англии. В такой ситуации Оранский решил действовать расчетливо и цинично — он спокойно собирает армию вторжения на Остров, при этом во всеуслышанье сообщает, что идет во главе войск только для обеспечения древних английских прав и свобод.
10 октября 1688 года в Гааге был напечатан меморандум Оранского, начинавшийся так: «Для всех людей несомненно и очевидно, что общественный мир и счастье любого Государства или Королевства не могут сохраняться там, где законы, свободы и обычаи, установленные в них законной властью, открыто нарушаются и отменяются: в особенности там, где пытаются переменить Религию и предпринимают попытку ввести Религию, противоречащую Закону». В попрании законов в Англии обвинялись советники и чиновники Якова II. Какое отношение сам Оранский имел к законам и порядкам в Англии — в своей декларации Вильгельм объяснить не удосужился.
К октябрю 1688 года была снаряжена армия вторжения — 21 тысяча человек, среди которых шесть английских и шотландских полков, пруссаки Фридриха III Бранденбургского под командованием французского гугенота Шомберга и нескольких испанских батальонов. Деньги на переворот выделили голландские банкиры и купцы, а также папа Иннокентий IV, который дал-таки деньги принцу-протестанту для свержения короля-католика, поскольку находился в сильном конфликте с другим королем-католиком — Людовиком XIV, союзником Якова II.
5 ноября 1688 года 21-тысячная армия Оранского высадилась на побережье Англии в Торбее. Пытавшаяся преследовать голландцев эскадра вице-адмирала Дартмута из-за противных ветров смогла перехватить только один нидерландский корабль. В прокламации, изданной на следующий день, король Британии дал вполне спокойную и здравую оценку действиям своего голландского родственника: «Мы не можем не рассматривать это вторжение в наше королевство принца Оранского без ужаса, столь нехристианским и неестественным является предприятие, осуществленное лицом, состоящим в таком близком отношении с нами; потому что это поступок, влекущий величайшее потрясение, заставляющий нас размышлять о многих несчастьях и бедствиях, которые армия иностранцев и мятежников должна неизбежно навлечь на наш народ. Слишком очевидным является из последней декларации, опубликованной им, что несмотря на многие выдвигаемые им благовидные и правдоподобные претензии, его намерения в глубине своей не предполагают ничего меньшего, чем полную узурпацию нашей короны и королевской власти, что в полной мере проявляется в принятии им на себя в указанной декларации королевского звания, в требовании им от пэров королевства, как духовных, так и светских, и от всех других лиц всяких степеней повиновения себе при исполнении его планов, что составляет прерогативу имперской короны этого королевства. И для более несомненного доказательства наличия в нем неумеренной амбиции, которую ничто не может удовлетворить, кроме как немедленное обладание самой короной, он поднимает вопрос о законном рождении Принца Уэльского, очевидного нашего сына и наследника, хотя провидением Господа при его рождении присутствовало столь много свидетелей, пользующихся несомненным доверием, что это кажется особой заботой небес в целях разоблачения столь гнусной и беспримерной попытки».
До 16 ноября Вильгельм не получил значимой поддержки своих сторонников в Англии, более того — разозленный принц уже не верил в успех экспедиции и грозился по возвращении в Гаагу предать гласности все имена английских участников заговора против Якова. Но уже на следующий день ситуация изменилась — на сторону Вильгельма перебежали виконт Корнбери, лорд Колчестер, лорд Обингтон. В ночь с 22 на 23 ноября Якова II покинул главнокомандующий английской армией герцог Джон Мальборо[75]. В этот же день в Спидхэд вошла эскадра Дартмута, преследовавшая голландцев. Командующий флотом имел аудиенцию у Якова, где с моряцкой прямотой сказал, что положение безнадежно. Если народ не поддерживает монарха, то ему лучше бежать.
Утром 25 ноября бежал к Оранскому муж принцессы Анны Стюарт Георг Датский. В письме на имя короля Георг сообщал, что порывает с королем-католиком, поскольку он состоит в союзе с Францией. Упрек этот со стороны датского принца выглядел особенно смешно, поскольку в то время Дания также состояла в союзе с Людовиком XIV. На следующий день принцесса Анна последовала за своим мужем.
Видя, как тают ряды его сторонников, 11 декабря Яков бежал из Лондона, предварительно выбросив в Темзу Большую государственную печать. Но по пути к Даунсу король бы схвачен и препровожден к месту заточения, в Рочестер. Вильгельм приказал относиться к своему тестю «с должным почтением» и специально организовал место его пребывания так, чтобы Яков смог без труда бежать морем[76]. 23 декабря он бежал вместе со своим побочным сыном графом Бервиком. Нет сомнений, что побег Якова подстроил сам Вильгельм Оранский, не хотевший, подобно Оливеру Кромвелю, запятнать себя цареубийством[77].
Голландский и английский торговый капиталы, пользуясь наступившей свободой, создали прочный конгломерат, где англичанам отводилась силовая роль, а голландцам — финансовая и посредническая. Таким образом, именно голландский ростовщический капитал финансировал и «Славную революцию», и вооруженные силы Англии и Голландии в войне Аугсбургской лиги, однако эта война достаточно сильно подкосила и Англию, и Голландию. В 1698 году Британия была официально признана банкротом, поскольку ее внешний долг (167 миллионов гульденов) при официальном бюджете в 40 миллионов гульденов не мог был быть выплачен ранее, чем через пять лет (учитывая также процентные платежи). Германский банкирский дом Фуггеров отказал Оранскому в очередном займе, однако на Амстердамской бирже деньги дали. В Голландии того времени плата за вооружение флота Англии рассматривалась как своего рода налог на армию, а часть банкиров и купцов, финансировавших «Славную революцию», перебрались в Англию, где получили большие преференции от царствующей четы королевы Марии и короля Вильгельма.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
