— Только мне для начала нужно объяснить, чем последующий должен отличаться от предыдущего. А то как бы снова не попасть впросак!
— Я лучше тебе его покажу в магазине «Барби», — заверещала Алина. — Ты когда приедешь домой?
Михаил немного помедлил с ответом.
— Завтра, — без большой уверенности сказал он. — Или когда-нибудь… Да нет, конечно, завтра! Утешь несчастную Барби, пусть она еще чуточку потерпит! Она очень скоро получит нового друга! И не смотри, пожалуйста, так много телевизор и видак, сделай одолжение. Дай им немного отдохнуть! Они очень плохо на тебя влияют.
— Yes! — засмеялась Алина. — Ты приезжай поскорее. Барби будет ждать. И я тоже. «Хор», да, папа? Тебя так долго не было дома… А я познакомилась во дворе с одним парнем. Он просто здорово подбрасывал меня в самое небо! Потому что нехило накачан. Совсем как Чак! Это будет его кликухой! И он может достать языком до попы! Папа, не молчи, пожалуйста, с таким ужасным выражением!
— Алина, — попытался навести порядок, едва сдерживая смех, Каховский, — а ты не считаешь, что за своей речью надо хотя бы чуточку следить? Было бы очень неплохо… Что за слова и фразочки? И по-моему, у тебя крайне завышенные требования к окружающим. На подобное неспособен ни один йог!
— Но так говорит мистер Бин! У него есть слова и похуже! — возразила бесподобно образовавшаяся с помощью телевизора девочка. — И потом Бин сказал, что кошка может дотянуться. Значит, она лучше йога? А муравьед? он тоже очень языкастый. Надо посмотреть на него повнимательнее в зоопарке: вдруг достанет… А если у этого парня получится, он потренируется дома, его покажут в передаче «Сам себе режиссер». И у него очень клевая маечка. На ней написано «О’кеу». Я тоже хочу себе окейку! — заявила Алина. — Папа, ну не делай своих ужасных глаз! Я прямо тебя сейчас вижу перед собой. Ты не купишь мне такую же? И обязательно приезжай поскорее! «Отл», да? Пап, ну ответь же мне! Ты проглотил язык, как мама говорит? А так разве бывает?
Милая отсебятина… Откуда у девочки эта развязность и жуткие словечки? Раскованность беспредельная… Наталья совершенно не занимается ребенком — лучше бы про теремок рассказывала! Какие-то мистеры бины, чаки…
— Алина, по-моему, у тебя уже закончился рабочий день, — пробормотал Михаил. — Сделай милость, отдохни…
— Мне одной дома скучно, — пояснила рассудительная и смышленая не по летам девочка. — И потом очень хочется знать, как там все бывает, ну, за окном, на улице, вообще вокруг…
Кто бы сомневался… Михаил почувствовал, как снова теряет опору под ногами, как его неудержимо тянет в дом, где его ждет звонкоголосая падчерица. И что подлая и хитрая Наталья сейчас явно избрала тактику выжидания и ждет не дождется, когда Каховский вернется домой… она сделала верный расчет, именно на Алинку. Михаил беспомощно переложил трубку в другую руку. Взгляд прятался за очками, ускользал. Похоже, опять, всадник без головы, ты зашел слишком далеко, и пора затормозить. Неплохо бы…
Новый смертельный номер Алины… Нехилый прикол… Краска бросилась Михаилу в лицо. Он чувствовал себя привязанным к этой девочке. И Наталья все отлично понимала. Ну конечно, «хор»… Однозначно. Все бабы вокруг стремятся к одному — выйти замуж за олигарха. Одна уже вышла такая… За примером недалеко ходить. Прямо скажем, завидная партия…
— А ты слышал новый стишок? — строго спросила Алина. — Это монолог Чубайса. Надеюсь, ты знаешь, кто это такой?
— Догадываюсь… Совершенно случайно, — пробормотал Каховский и, прищурившись, с удовольствием полюбовался на березки за окном. — А что за монолог? Сделай милость, просвети… Чтобы я был в курсе дела.
И Алина прочитала с большим чувством и выражением:
Если вы еще нетвердо В жизни выбрали дорогу И не знаете, с чего бы Трудовой свой путь начать, — Бейте лампочки в подъездах! Люди скажут вам «спасибо»! Вы поможете народу Электричество беречь! Михаил фыркнул. Исключительно политизированный ребенок… В духе времени.
— Скажи «отл»! — велела Алина и повесила трубку.
ГЛАВА 25Вечером после разговора с Натальей и Алиной Каховский позвонил Митеньке.
— Дмитрий, — сурово сказал он, — я хочу увидеть Дашу… Подкинь номер телефончика, я потерял…
— Сдается мне, выбросил за ненадобностью! — усмехнулся Митенька.
Дашин молчаливый образ, кажется, был напрочь забыт, вычеркнут, стерт в памяти, хотя порой где-то далеко, в тайных укромных уголочках сознания просыпалась неуместная боль, пронзительная, страшная, напоминающая о прозрении, иной правде, другом откровении… Это страдание нельзя было ни умилостивить, ни залить вином, ни заглушить другой любовью… Здесь были не властны ни друзья, ни деньги, ни время, которое, как убежденно без конца повторяют, лечит и вообще способно на все. Словно панацея. Но нет панацеи на этом свете!.. Только на том… Который надо еще заслужить.
И нежный лист календаря опять оторвали… Фортуна — дама с характером.
— Стряслось чего? Какая лихая закавыка? — спросил Митенька, поскольку Михаил тупо замолк. — Что это тебя кидает от Любы к Даше?
— Видишь ли, Дмитрий, в чем фишка… — начал Каховский и опять замолк.
Что он мог объяснить?.. Хотя Митенька все отлично понимал. Он с малолетства всегда был на редкость смышленым.
— Нет, роднулька, телефон — это мимо денег! Слишком свежее решение, — заявил он, усмехнувшись. — Да и как можно, на минуточку, объяснить абсурд? Люди используют жизнь по принадлежности, и они абсолютно правы. А у женщин свои секреты. Мухи — отдельно, котлеты — отдельно. Да ты сам, подруга, докумекай: Дашка давно замужняя дама! А ты здесь просто не на месте. Але, ты не заснул?
— Все-таки… — пробормотал смущенный и униженный Каховский, готовый вымаливать у Митеньки это свидание, — попробуй как-никак… Сделай одолжение!.. Многого не прошу… Но хочется надеяться… — Неожиданно он взбеленился. Многовато выпил за этот вечер, к тому же в одиночку, и пошел вразнос. — Я уже не раз говорил тебе, Дмитрий: беспокоиться о чужих судьбах, тебя не слишком касающихся, в принципе не стоит, — холодно и резко бросил он. — Ну что тебе за дело до отношений Валентина и Даши? Что ты их пасешь? Они сами прекрасно разберутся: люди взрослые и вполне самостоятельные. Почему тебя так тревожит добродетель Дарьи? А уж о нравственности журналистов, тем более таких известных, как Аленушкин, вообще беспокоиться не след! Разгул да пьянство для них — вещи привычные, вполне в рамках нормы. Чего ты лезешь их спасать и опекать? Ишь, добрейшая душа и милейший человек!.. Скажите, какой щедрый и великодушный! Слепить чужую судьбу на диво гладко и складно у тебя все равно не получится. Нашелся печальник! Словно отдал Дашку в хорошие руки!.. Звучит исключительно мило, просто неподражаемо!
