– Я в этом убежден, сэр, – поддержал я, черпая мужество в его решимости.
– Да. Я увел у них из-под носа ключевую фигуру, теперь ход за ними. Возможно, они себя выдадут. – Он уставился в окно. – Проклятый ливень. Я знаю, это типично английская погода. Во всяком случае, я предпочитаю дождь туману, но все же… – Он помолчал, потом заметил: – Вероятно, надо уведомить обо всем вашу мисс Хелспай.
– Уверен, мисс Хелспай это оценит, как и ее руководство, – буркнул я, пропуская мимо ушей местоимение «вашу», которым он сопроводил ее имя.
– Вы, как всегда, корректны, Гатри, – насмешливо проговорил Холмс. – И, безусловно, имеете на это право. Золотая Ложа, вне всякого сомнения, принесет больше пользы, если будет сотрудничать с нами.
– Но мне показалось, вы им не верите, – заметил я.
– Не верю, – коротко ответил Холмс и всю обратную дорогу до Пэлл-Мэлл молчал.
Когда мы пришли, Тьерс собирал тюк для прачечной.
– Вы рано вернулись. Я ждал вас через час, не раньше, – сказал он, прекращая свое занятие и собираясь идти на кухню, чтобы ставить чайник. – Дайте-ка ваши пальто, я повешу их сохнуть у плиты, а не то останутся сырыми до вечера.
Мы оба тотчас повиновались.
– Были какие-нибудь новости в наше отсутствие? – спросил Холмс, отдавая Тьерсу свое пальто и кашне.
– Около четверти часа назад принесли записку от барона фон Шаттенберга. Я положил ее на стол в кабинете. – Тьерс забрал у меня пальто и повесил его на плечики, собираясь уходить в кухню. – Саттон ушел в театр.
– Он сообщил, когда вернется? – спокойно полюбопытствовал Холмс.
– Сказал, что появится к двум, не позже. Он знает, что сегодня должен вместо вас отправиться в клуб. – Тьерс был уже почти в кухне, и ему пришлось слегка повысить голос, чтобы мы его слышали.
– Да, у нас сегодня много работы, – ответил Холмс и поманил меня за собой в кабинет. – Боюсь, вам понадобится новый галстук, – заметил он, усаживаясь. – Пожалуйста, выберите себе новый из тех запасов, что Саттон хранит у меня в чулане.
– Это совсем не срочно, – отговорился я, занимая место напротив патрона. – Разве что утром вы ожидаете посетителей.
– Дорогой Гатри, учитывая события последних пяти дней, я уже не знаю, чего ожидать. – Холмс надолго задумался. – Полагаю, вам все же стоит прямо сейчас пойти в чулан и подобрать себе новый галстук. Зато, если кто-нибудь явится, к вам не возникнет вопросов.
– Сию минуту, сэр, – ответил я, вновь поднявшись и оставив его одного.
Проходя мимо кухни, я увидел, что Тьерс запекает сыр с грецкими орехами, чтобы подать его к чаю.
– Пахнет изумительно, – мимоходом бросил я и отправился в чулан.
Там я принялся изучать ярлычки на ящиках комода, стоявшего позади вешалки с одеждой. Именно тут недавно прятали раненого курьера. Я оглянулся и почувствовал укол в сердце, вспомнив о печальной участи молодого человека. Наконец я открыл ящик с ярлычком «Галстуки, воротнички, шарфы» и выбрал темно-зеленый галстук в синюю и черную крапинку – красивый, но не вычурный, элегантный, но не броский. Я накинул его на шею, прикрепил запонку для воротничка и завязал узел, пользуясь овальным зеркалом, висевшим над комодом. Оно располагалось слишком высоко, поскольку предназначалось для Холмса и Саттона, в каждом из которых было больше шести футов росту, но все же я неплохо справился со своей задачей. Когда я вернулся в кабинет, Тьерс сервировал чай, а Холмс отвечал на записку барона фон Шаттенберга; около него лежали еще два запечатанных конверта.
– Так намного лучше, Гатри, – одобрительно заметил он при моем появлении. – Кажется, барон потрясен внезапным намерением сэра Камерона следующие две недели провести в шотландском имении. Хочу заверить его, что это совсем неплохо.
– И какие же доводы вы приводите? – спросил я, усаживаясь и принимая из рук Тьерса чашечку чая «леди грей».
– Я объясняю ему, что оказать леди Макмиллан достойный прием в самый разгар полицейского расследования едва ли возможно, уж лучше отсрочить ее приезд. Надеюсь, по зрелом размышлении барон со мной согласится. В отсутствие леди Макмиллан его положение представляется довольно затруднительным. – Холмс подписался, сложил записку и убрал в конверт. – Гастингсу придется доставить еще одно послание.
– Он готов, – сказал Тьерс, забирая у Холмса конверт и направляясь к выходу.
– А полицейские – с ними что? – спросил я, пробуя чай. Он все еще был обжигающе горяч, и я снова поставил чашку на стол.
– Я напишу им, а также старшему инспектору Александеру, который занимается таможней. Кроме того, отправлю записку инспектору Стренджу – хочу узнать его мнение о последних событиях. – Тут Холмс заметил, что я гляжу на него в некотором замешательстве, и пояснил: – У меня есть пара вопросов о расследовании, которое ведет Лайонел Фезерстоун. Инспектор, надзирающий за таможней, введет меня в курс дела.
– Так посоветовал инспектор Стрендж? – поинтересовался я.
– Отчасти, – признался Холмс, но объяснять ничего не пожелал, только добавил: – Я понимаю, что в этом деле много такого, о чем мы пока не знаем. Если я сопоставлю мнения полицейских и остальных участников, то, возможно, картина немного прояснится.
– Вы настроите их друг против друга, – произнес я, не столько описывая его тактику, сколько предостерегая. – Вы растревожите весь Скотленд-Ярд, а не одного только инспектора Уоллеса.
– Если бы Уоллес как следует выполнил свою работу, ему нечего было бы беспокоиться. Он проявил небрежность и слишком многое принял на веру без достаточных на то доказательств, – отрезал Холмс, лишь слегка нахмурившись в ответ на мою озабоченность. – Пусть его коллеги об этом знают.
Я понял, что ничем не сумею смягчить его отношение к полиции.
– Как думаете, вам быстро ответят?
– Хорошо бы.
Холмс вытащил из стопки еще один лист и начал писать.
Я снова отхлебнул чая и на этот раз нашел его не столь горячим.
– Что мне делать, сэр? – спросил я, выпив половину чашки.
– Хочу, чтобы вы просмотрели расписание судов, отчаливших вчера и сегодня из лондонских доков. – Он кивком указал на пачку бумаг, скрепленных адмиралтейской печатью. – Я желаю знать, какие суда уже отплыли или должны отплыть по расписанию.
– Отплыть? – повторил я, удивленный этим заданием.
– Да. Думаю, мне вскоре понадобятся эти сведения, – ответил он, продолжая писать. – Это – инспектору Фезерстоуну. Надеюсь, мы сразу получим отклик. – Он вложил записку в конверт, запечатал его и написал адрес. – Это – старшему инспектору Прайсу. Я сообщаю ему о близящемся отъезде сэра Камерона в Шотландию. Отсюда нам тоже должны ответить незамедлительно. – Закончив очередную записку, он надписал для нее конверт, а затем приступил к посланию для старшего инспектора Александера, расследующего таможенные преступления. – Как только эти мои письма попадут в нужные руки, все должно прийти в движение. Я взвешу все сведения, которые будут противоречить информации, предоставленной инспектором Стренджем. – Он быстро настрочил еще одну записку, вывел на конверте адрес, а затем, откинувшись на спинку стула, оглядел ворох готовых писем; глаза его горели мрачным удовлетворением. – Вот увидите, все эти люди мигом зашевелятся.
