Что-то в его тоне навеяло Трэвису очень скверные подозрения насчет варианта, который рассматривается. Если эти ощущения его не обманывали, становилось ясно, почему на самом деле Пэйдж послала его наверх сделать этот звонок.
Гарнер сказал, о каком варианте речь. Трэвис не ошибся.
— Мистер президент, — промолвил он, — в здании находятся оставшиеся в живых сотрудники.
— Я это понимаю. Но сейчас мы должны в первую очередь думать об интересах всего мира.
— А как насчет находящихся внутри объектов? Опасных объектов? Известно ли нам, как они отреагируют на подобное действие? И сама Брешь?
— Нет, — ответил Гарнер. — Неизвестно. Но сценарии, подобные этому, обдумывались и рассматривались со всех возможных позиций специалистами, которые разбираются во всех задействованных в игре факторах лучше, чем вы или я. Другого выхода у нас просто нет. Ракета будет выпущена из шахты, находящейся в двухстах милях от «Пограничного города», а стало быть, окажется там меньше чем через пять минут после того, как я отдам приказ. Уверен, что в настоящий момент вас в первую очередь заботит отнюдь не собственная безопасность, однако, если вы имеете под рукой машину, вам, возможно, удастся за это время удалиться за пределы смертоносного радиуса.
Трэвис молчал. Но думал он вовсе не о собственной безопасности. По-прежнему не о ней.
К нему пришла мысль совершенно иного рода. Да и то скорее почти пришла. Ему вспомнилось ночное озарение, когда он просыпался, держа в объятиях Пэйдж, и едва не ухватил на грани сна и бодрствования какую-то догадку. И вот она снова чуть вынырнула на поверхность.
— Мистер Чейз? — окликнул его президент.
Трэвис не ответил: он боялся, что если заговорит, то спугнет идею.
— Мистер Чейз?
Прошла еще секунда. Контуры догадки проступали яснее. Еще немного…
— Трэвис?
Он понял. Перед его мысленным взором предстал четкий, словно экранная заставка, образ. Он мигом понял его значение.
И его значимость.
Кроме того, увидел в нем надежду. Надежду на то, что в конечном счете «Шепот» можно переиграть. В настоящий момент «Шепот» был запрятан в свой маленький ящик. Все находившиеся в «Пограничном городе» — и добрые люди, и злодеи — были уверены, что Трэвис мертв. И именно сейчас у него имелся шанс отыскать то единственное на Земле, чего «Шепот», похоже, боялся. С чего бы еще ему приспичило убивать всех тех людей, работавших в этом направлении? Столько дыма — и без огня?
— Есть другой выход, — заявил Трэвис.
Теперь предстояло прибегнуть ко лжи. В лучшем случае, к полуправде. Иначе бы это не сработало.
— Я слушаю, — промолвил Гарнер.
Трэвис рассказал ему про Лорен. И про квантовый компьютер.
— Мы знаем, где он.
Это была полуправда. Никаких «мы» не было. Был он один. Трэвис знал, где находится изделие. Во всяком случае, думал, что знает.
— Где? — спросил Гарнер.
Трэвис поделился с ним своей догадкой. И президент снова погрузился в молчание.
— Отделение «Тангенса» еще остается на острове, — промолвил он наконец. — Полагаю, чтобы добраться до дома, им потребуется минут десять. Еще десять я отведу им на выполнение того, о чем вы сказали. Но если у них ничего не получится, ядерный вариант будет уже упущен. После того как оборонительные системы «Пограничного города» будут восстановлены и запущены в действие, они смогут сбить любую ракету на дальней дистанции.
Трэвис подумал об этом, прокручивая в уме все возможные последствия.
— У меня к вам один довольно нелепый вопрос, мистер Чейз, — сказал Гарнер. — До какой степени «Тангенс» верит в эту идею?
Трэвис дал ответ, настолько близкий к нелепому, насколько посмел:
— Это лучший ход, какой можно сделать, сэр.
Глава
41
Трэвис наблюдал за операцией через экран мобильного телефона Пэйдж, подключенного к камере на каске командира отделения на острове Гранд Кайман. Человека по фамилии Кин, о чем известили крохотные буковки в левом нижнем углу дисплея. Отделение прибыло в усадьбу, уложившись в отведенные для этого президентом десять минут, промчавшись со скоростью восемьдесят миль по дороге, шедшей вдоль побережья ярко-голубого, уже освещенного тропическим солнцем Карибского моря.
А вот восточный Вайоминг за несколько минут до рассвета еще оставался преимущественно погруженным в сумрак. Трэвис сидел на бетонке рядом с отверстием в земле в пятьдесят один этаж глубиной и смотрел, как подразделение врывается в находящийся от него в двух тысячах миль дом. Через полминуты они уже добрались до машинной пристройки у бассейна.
— Полагаете, это сработает, а? — спросил Кин, судя по выговору, уроженец Техаса. Один из тех ребят, которые выросли среди коров и стали специалистами по системам наведения крылатых ракет. Впрочем, не исключено, что коров для собственного удовольствия он разводит до сих пор.
— Через минуту узнаем, — отозвался Трэвис.
Один из операторов нашел висевший на стене здоровенный, в пару футов длиной, стальной рычаг с довольно своеобразным рабочим концом. Отложив винтовку, малый отключил все электрические рубильники и с железякой в руке спустился в бассейн. Через камеру Кина Трэвис наблюдал за тем, как он, подцепив рычагом, поднял со дна крышку люка для спуска воды и поплыл к борту.
Вся вода ушла из бассейна всего за несколько минут. Походило на то, что пропускная способность отводных труб была столь же необычно велика, как и тех, по которым вода подавалась в бассейн, при том что мощность этой системы раз в пять превосходила все, что устанавливают люди в домашних бассейнах, независимо от толщины их кошельков. Кому, черт возьми, нужно, чтобы бассейн заполнялся за час?
Только тому, кто что-то под ним прячет.
Кин и его команда спустили на мокрое каменное дно пустого бассейна лестницу: Трэвис видел, как Кин присматривался к мостившим пол плитам, ища признаки того, что его интересовало. И нашел. Спустя мгновение он указал на одну из плит и пояснил:
— Раствор ее держит не как другие.
Даже при не слишком высоком разрешении экрана мобильного телефона Трэвис понял, что тот имел в виду. Кин снова послал одного из своих людей за ломиком-монтировкой. Сначала с ее помощью раскрошили державший плитку цемент, потом Кин засунул рычаг в образовавшееся отверстие и надавил. Плитка продержалась не более секунды, а потом с треском подалась, словно сломанная печать. Ее тут же подхватили руками, и под ней открылся уходивший вниз темный лаз со вделанными в стенку скобами-ступенями.
* * *
Спустя минуту команда уже находилась в камере под бассейном. Она оказалась больше, чем ожидал Трэвис, самое меньшее — сорок на сорок футов, и простиралась далеко за пределы самого дома. Потолок был выложен прочными, как несущие конструкции моста, стальными балками, а их через каждые примерно пятнадцать футов подпирали вертикальные столбы.
