— Я не могу причинить боль Равиэле. Страх перед Всевышним здесь ни при чем.
— Фальшь. Ты не можешь причинить боль себе.
— Значит, я должен оставить жену, которой дал клятву под хупой на углях Храма? Именем Бога дал клятву никогда не предавать ее.
— Я не властен решать за тебя, Эфраим.
— Что же мне делать?
— Ты уже сделал. Выкупил мою фальшивую монету и подарил Синди.
— Я купил перстень жене.
— Ты купил перстень Синди.
— Я не подозревал о ее существовании, когда покупал это кольцо.
— Ты вырвался из объятий Равиэлы и летел по небу две тысячи триста двадцать семь километров.
— Что значит это совпадение цифр?
— Только одно. Ты хотел этого совпадения, стремился к нему, но лгал себе, ища оправданий в Танахе, молясь и дрожа перед Господом. Ты жаждал всего, что произошло в Будапеште. Это и есть правда. Будь честен перед собой, Эфраим, сбрось фальшь — и поймешь, как нужно поступить.
— Иегуда!..
Дым окутывает старца с ног до головы. Слышу мягкий шепот:
— Спасибо, Эфраим... — Звук моего имени тает вместе с белым облаком в бледном предрассветном тумане.
...Открываю маленькие пластиковые баночки с маслом и вареньем. Мажу белый хлеб. Пью чай... Через час я везу командира части. Есть время прийти в себя, расстаться со сном, вернуться в реальность...
— Эфраим! Тебя ждут на КПП.
Этого еще не хватало! Не могу сейчас ни с кем говорить.
— Эфраим!..
Медленно встаю из-за стола, иду по длинному залу столовой, по красно-коричневой земле территории воинской части... Какая-то женщина в синем платке смотрит на меня сквозь колючий забор, прикрывшись от солнца ладонью... Синди! Ближе-ближе... Этот глубокий вырез рубиновой кофты. Чувствую его запах. Его нежность.
— Синди!..
Прижимаемся друг к другу через проволочную изгородь... Никого нет на свете. Никого. Даже этих железных колючек. Даже солнца и неба.
— Синди...
— Ришар, родной, прости меня, я причинила тебе такие страдания! Я не беременна. Это — ложь. Ложь! Прости меня!
— Глупая...
— Да, я глупая, я идиотка. Я люблю тебя и хотела солгать, но...
— Не смогла?
— Да...
— Не надо. Не надо больше лжи.
Разжимаю пальцы Синди, касаюсь якоря на перстне.
— Эфраим, вы что, сумасшедшие! Стоите, как в гетто, не дай бог. Выйди через КПП, погуляй с девушкой. У тебя есть еще полчаса в распоряжении. — Черноглазый Йоси берет меня под руку, выводит за ворота, лукаво подмигивает: — Везет вам, религиозным, умеете красавицам голову задурить.
Возвращаюсь из армии. Как странно, уже девять вечера, а в нашем доме темно. Неужели Равиэла легла спать? Звоню в колокольчик. Тишина. Открываю дверь. Включаю свет и сразу замечаю на столе большой лист бумаги, придавленный розовым кварцем. Мой свадебный подарок Равиэле. Тяжелая глыба необработанных кристаллов. Кристаллов любви... Ровные, аккуратные буквы с трудом складываются в слова. Читаю медленно-медленно, теряя на пути слоги, путаясь в смысле:
«Дорогой Эфраим! Десятки раз думала, как сказать тебе то, что произошло со мной, как объяснить случившееся, и всегда ужас охватывал меня от одной мысли, что это необходимо сделать. Три месяца назад я впервые в жизни изменила тебе. Это произошло, когда Ришар гостил в нашем доме. Он любит меня, Эфраим. Любит уже несколько лет. С первой встречи. Но никогда раньше я не позволяла ему приблизиться ко мне. Была уверена — наш брак нерушим. Боялась Божьего наказания за измену. Теперь понимаю, что мы просто обманывали друг друга и сами себя. Теперь, когда обнаружила нечаянно два подарка в твоем армейском рюкзаке. Два одинаковых рубиновых колье. У тебя тоже есть любимая женщина, Эфраим. Наша ложь бессмысленна. Я беременна. Беременна от Ришара. Страшно представить, но я хотела обмануть тебя, сказать, что ребенок твой. Обмануть и себя, и Ришара и таким образом сделать тебя счастливым. Но Бог спас меня от этого страшного шага. Посмотри, вверху листа результаты моего анализа на беременность. Прочти и порадуйся вместе со мной. Нынешним летом родится мой сын. Это произойдет в Париже. Сейчас ты читаешь письмо, а я лечу к Ришару.
Будь счастлив, Эфраим».
Теряю ощущение времени и пространства. Одиночество в огромном мире особенно невыносимо. Еще раз бросаю взгляд на письмо жены, выхожу из дома, завожу машину и долго кружу по Иерусалиму, пока не оказываюсь под окном Синди. Оно горит мягким желтым светом. Долго звоню. С досадой думаю, что девочка боится темноты и спит при свете, хочу уйти, но вдруг дверь распахивается, и моя полуголая, пьяная и счастливая возлюбленная повисает у меня на шее.
— — Ты что, пьешь в одиночестве?
— Нет, с Ринат...
— Сестренка к тебе прилетела?
— Она в Интернете сидит.
— Где?!
— Хомо сапиенс из каменного века! — Синди тащит меня в спальню к компьютеру.
Вижу сияющую Ринат в розовом прозрачном пеньюаре. Хихикает с экрана, как кокетка в порнографическом фильме, замечает меня, мгновенно исчезает и появляется снова, на этот раз в более приличном виде.
— Синди, что за пляски посреди ночи?
— Празднуем нашу помолвку...
— Когда начали?
— В двенадцать.
— В двенадцать дня?!
— Ришар, какой ты тупой! Днем Интернет стоит очень дорого!
— Не называй меня Ришаром!
— Ты сам выбрал это имя.
— Синди, выйди из Интернета, мне нужно с тобой поговорить. Ринат, девочка, извини, я заберу ее у тебя.
— Только навсегда, пожалуйста, на всю жизнь! Давайте выпьем за это.
Синди наливает четверть фужера «Смирновской». Вспоминаю почему-то, что ее предпочитал любавическии рэбе. Пью обжигающую жидкость под счастливые взвизгивания Ринат и Синди. Реальность снова исчезает.
— Теперь целуйтесь до зари, а я исчезаю в волнах эфира.
Беру Синди на руки, на секунду вижу краешек черного неба с ярко мерцающей звездой.
— Девочка, быстрей загадывай желание!
— Дурак, это самолет летит в дальнюю страну.
— Ах да! Равиэла летит к Ришару.
— Правда? Невероятно! Значит, он действительно существует!
Падаем в кровать и целуем друг друга так неистово, словно две тысячи триста двадцать семь лет были в разлуке. Я шепчу это Синди. Она моментально садится на кровати:
— Откуда ты знаешь эту цифру?
— А ты?
— Мне сказал брат, когда я курила с ним на его могиле.
