— Отлично! Ты останешься на ночь?
— Не знаю еще. Посмотрим…
— Постарайся, Рози! Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы ты запомнила эту ночь…
Ну, они все так говорят. Но откуда я-то знаю, понравится мне или нет?
— Стюарт, ты не собираешься в пятницу к Эндрю? Можешь остаться у него на ночь!
— Зачем?
«Чтобы твоя мама развлеклась как следует с новеньким акушером, зачем же еще?»
— Я иду на вечеринку. Останусь на ночь у подружки…
— А, понятно! — сказал он, понимающе глядя на меня. — Все ясно!
— Что? — спросила я, краснея от волнения. Неужели ребенок прочел мои мысли? Он понял, что со мной происходит? Но как? Что же я ему скажу, как все объясню? Вдруг он отцу все расскажет? Отразится ли это на разводе? Лишит ли меня судья прав на сына? Какая из меня мать и бабушка! А ведь внук или внучка еще даже не родились.
— Собралась напиться вместе с подружкой и боишься сесть за руль? — спросил он, подмигивая мне.
«Если бы это было так, милый!»
Май подошел к концу. Наконец- то пришло лето. Закончилась эпидемия бронхита.
— Меня все еще обсуждают, — призналась я Бекки, после того как два психотерапевта шептались за моей спиной. Было заметно, как они повернулись в мою сторону, когда я проходила мимо.
— Тебе это кажется, — успокаивала она меня. — О чем? Никто же не знает про Оливера-австралийца, не так ли?
— Только ты знаешь.
— Я ни одной живой душе не рассказывала. Кроме того, никто не знает, кто он вообще такой. Когда он приступает?
— Тогда же, когда Пи-Джей начинает работать на новом месте.
— Один ушел, другой пришел! — засмеялась Бекки.
— Я буду скучать по нему.
— Серьезно? Вы же все время ссоритесь.
— Не всегда, но он хороший друг, правда!
— Мужчина и женщина не могут быть друзьями, Рози! Конечно, возможны исключения, если он окажется геем. Атак дружба длится до определенного момента.
— Ну, я не согласна. Ерунда какая-то. У нас с Пи-Джеем никаких таких моментов не было. Мы просто друзья.
— Ты собираешься на его прощальную вечеринку? Он мне сегодня как раз в коридоре об этом говорил…
— Конечно, пойду. Только мне надо узнать заранее, чтобы предупредить Стюарта, если я поздно вернусь…
Но это проблематично. Я же не могу сказать Стюарту, чтобы тот опять остался ночевать у Эндрю? Тогда возникнет вопрос, какая же из меня мать. Кроме того, он может рассказать отцу, а мы ведь скоро разводимся. В принципе можно было бы оставить его у Барри, но он же живет с этой Робин, а ей я ни за что не отдам сына! Если он придет к нам, тогда… надо будет поработать над этим.
И меня очень беспокоят разговоры вокруг меня.
Следующий день выдался тяжелым. Было много работы. Я уже собиралась домой, как вдруг поняла, что не доеду, если не схожу в туалет именно сейчас. Мы с девчонками то и дело пили кофе, чтобы не уснуть на рабочем месте. Я зашла в дамскую комнату для персонала. Едва захлопнула дверцу кабинки, послышались знакомые голоса. Соседняя кабинка была занята, поэтому они стояли, болтая под дверью. Сначала я не прислушалась, о чем они говорят, но потом меня заинтересовала их беседа. Голоса принадлежали известным сплетницам нашей больницы Хейли Гибсон и одной из ее подружек.
— Не могу поверить, что они встречаются! — верещала одна. — Она такая важная, не представляю их вместе!
— И долго это продолжается у них, а? — спросила другая.
Странно, обычно Хейли всегда ходит с Линдой, но это не ее голос. Может, какая-нибудь нянечка или практикантка?
— Понятия не имею. Он называет ее развратницей! Представляешь?
Они рассмеялись. Я замерла от волнения.
— А он! Называет себя большим мальчиком! Или мальчиком с большим… — добавила вторая. — Кстати,
Хейли, как ты думаешь, у него и правда большой? — Сплетницы перешли на громкий хохот.
— Ну, это легко проверить! — воскликнула Хейли. — Спроси у Рози Пикок!
Я пришла в шок от услышанного, мне даже расхотелось в туалет. Я тихонько закрыла крышку унитаза и присела на нее. У меня перехватило дыхание. Ужасно боялась выдать себя, раскашлявшись нечаянно или вскрикнув от неожиданности.
— Ты думаешь, она с ним спала? — спросила та, что помоложе. Теперь голос показался мне знакомым, это была новая нянечка, Колин.
— Конечно! Все об этом знают! Они и не скрывали своих отношений. Эшли взял ее в Париж, а оттуда ее привезли на «скорой»!
— О! — выкрикнула Колин с воодушевлением. — Надо же, на неотложке! Чем же они там занимались?
Они опять расхохотались, громко и заливисто. Я же сидела, боясь шелохнуться, мысленно желая провалиться сквозь землю. А поскольку я сидела в кабинке туалета — чтобы меня смыло водой.
—Так что теперь вся больница знает о его предпочтениях в сексе, — продолжала Хейли, — ни для кого не секрет, что он любит переодеваться, например в Супермена…
— Может, они с Рози со шкафов прыгали? И он, как Супермен, хотел покатать ее на себе? Представь, как они летали по комнате?
— Или мистер Коннор предстал перед ней в костюме гориллы!
— Да, и носил ее на руках, подкидывал…
Они снова покатились со смеху.
—Я сейчас описаюсь! Нельзя ли побыстрее? — постучала в дверь соседней кабинки Колин.
Дверь открылась, и хохот сразу прекратился. Щелкнула задвижка. Кто-то открыл кран, вода зашумела. Потом хлопнула дверь, и моя недавняя соседка ушла.
— Вот это да! — Хейли опять рассмеялась. — Ты поняла, кто только что вышел. Это Сильвия Райли! У нее было такое лицо!
Отлично! Я закрыла глаза от ужаса, стиснула зубы и жалобно простонала. Когда же все это закончится? Теперь о Париже будут знать и вышестоящие начальники… Мало мне того, что весь медперсонал на меня косится, хотя у меня ничего с ним не было!
Я покраснела. Хватит, не желаю всю жизнь носить клеймо из-за этого идиота! Не позволю, чтобы надо мной смеялись! Я открыла дверцу кабинки, чуть не забыв одеться, и крикнула вслед Хейли:
— Подожди-ка!
Она обернулась, на ее лице отразились ужас и смущение одновременно. Колин как раз выползла из соседней кабинки.
— Рози! — выпалили они обе.
— Во-первых, — вскипела я, чувствуя, что сейчас убью их, злость и обида переполняли меня, — я ни с кем не играю в подобные игры — в переодевания и раздевания тем более. Ни с Эшли Коннором, ни с кем-либо другим!
— Конечно, нет! — поспешила согласиться со мной Хейли.
— Во-вторых, — продолжила я тем же тоном, — в Париже у нас ничего не было! Меня привезли на «скорой», потому что я была больна.
