Куиллой называли хрустящие коренья, вкусом более всего напоминавшие промасленные опилки. В прежние времена, до Великой Перемены, сей продукт был весьма распространен на Отшельничьем; говорят, им не брезговали даже Основатели. Возможно, именно это и помогло им стать Основателями, а не столярами-недоучками.
– Костей похлебкой не залечишь, – резонно заметил Джастин.
– А куилла смахивает на опилки.
– Когда это я кормила тебя опилками? – вознегодовала Рисса. – Ты, небось, думаешь, будто стряпня – пустяшное дело. Как бы не так. Попробуй, свари что-нибудь вкусненькое зимой, когда овощи все сморщенные, а мясо такое жесткое, что…
– Рисса, ты прекрасно готовишь! – покаянно воскликнул я, гадая, когда успели сморщиться не так уж давно купленные овощи.
– А кто только что говорил про опилки?
– Я сказал, что у куиллы вкус, как у опилок, но имел в виду сами коренья, а не твою стряпню.
– То-то, мастер Леррис. Уж коли я что-то приготовлю, ты мое варево за опилки не примешь.
Кухарка отвернулась и, качая головой, принялась колдовать над кастрюлями.
Тамра, сидя спиной к Риссе, ухмыльнулась.
– До чего же ты, Леррис, тактичный малый.
Я предпочел сменить тему.
– Так вы, значит, собрались в Вергрен?
Джастин отпил сидру, поставил кружку и кивнул.
– Я ж тебе говорил, Леррис, что даже самым разволшебным волшебникам надо на что-то жить. Тебе хорошо, ты столяр, а беднягам вроде меня, не знающим никакого полезного ремесла, только и остается, что колдовать.
Тамра оставила это без комментариев: отломила здоровенный кусок пышущего жаром свежеиспеченного хлеба, засунула в рот и принялась жевать.
– Стало быть, вы едете туда, чтобы обеспечить тамошним отарам здоровый приплод?
– Помимо всего прочего. Потом нам предстоит отправиться в Кертис, там займемся масличными семенами. Ты разве не помнишь?
– Это ты запамятовал: в Кертисе я так и не смог заняться масличными семенами, потому как занялся незапланированным целительством. И мне пришлось уносить ноги.
– То, что «незапланированным», меня не удивляет, – заметила Тамра, прожевав хлеб и запив его глотком сидра. – Умение планировать никогда не относилось к твоим сильным сторонам.
– А сама-то ты умеешь планировать?
Тамра вспыхнула.
– У меня было несколько недурных идей.
– Верю, с идеями и у меня полный порядок.
– Дети, – саркастически промолвил Джастин, – сущие дети.
Мы воззрились на него с негодованием, но тут Тамра прыснула, а за ней рассмеялся и я.
– Обед готов, – объявила Рисса, водружая на стол коричневую глиняную супницу и еще одну хлебную корзинку.
После нескольких кусочков картофеля и дичи мне попался корешок куиллы, и я убедился, что память меня не подвела. Даже в похлебке, щедро сдобренной луком, куилла так же похрустывала и оставалась маслянистой. Правда, привкус опилок специи все же отбили. И вообще, суп был совсем неплох.
– Ну, что скажешь? Разве я пичкаю тебя опилками?
– Прости, Рисса, это я сдуру ляпнул. Похлебка просто объеденье.
Кривить душей мне не пришлось: после того как меня так долго потчевали тушеным мясом в разнообразных соусах, поесть супчику было сущим удовольствием.
– Вкуснятина, – пробормотала Тамра.
Джастин промолчал. Ел он с таким видом, словно еда являлась для него всего лишь рутинной необходимостью.
– Да, супчик вышел удачный, – расцвела Рисса. – Почти как у моей матушки.
– Она хорошо готовила? – спросила Тамра…
– Хорошо? Превосходно, вот как она готовила! У кого еще я могла бы научиться стряпне?
Я пожал плечами, потому как сам не выучился у родителей решительно ничему. Столярными навыками я обязан дядюшке Сардиту, а иными познаниями – наставникам вроде магистра Кервина.
– Наверное, твоя матушка была очень хорошей стряпухой, – сказала Тамра.
– Не то слово! – отозвалась Рисса. – Из одних костей она могла приготовить чудное рагу, хоть на праздничный стол подавай, а суп, по-моему, сумела бы сварить даже из камней. Второй такой мастерицы не было и не будет…
– Это больше смахивает не на мастерство, а на волшебство, – заметил Джастин.
– А как готовила твоя матушка, госпожа волшебница? – осведомилась Рисса у Тамры.
– Не помню. Она покинула нас, когда я была еще маленькой.
– И кто же учил тебя готовить?
– Никто. Я и не умею, во всяком случае, как следует.
– Это ужасно. Если готовить не умеет мужчина, в этом тоже нет ничего хорошего, но женщина… Для чего вообще нужны родители, если не передавать детям свои знания и умения? – Рисса фыркнула. – Но хуже всего, если ты пережил своих детей, и оказывается, что учить тебе некого.
– Ты еще совсем не старая, – заметил Джастин.
– Ну, возможно, твое волшебство и позволит мне найти нового мужа… – Рисса подняла бровь. – А как насчет тебя самого, мастер маг? Почему бы нам не…
Я приметил в глазах Риссы лукавые огоньки, а вот Джастин беспокойно заерзал на стуле.
– Моя дама далеко отсюда, но навряд ли ей понравилось бы…
– Вы, чародеи, шуток не понимаете, – рассмеялась Рисса. – Есть один славный человек, его зовут Киблон, с которым мы когда-нибудь станем жить вместе. И все же, госпожа волшебница, жаль, что ты не знала свою матушку. И что она так и не узнала, что ты стала такой важной и могущественной особой.
До сего дня я слыхом не слыхивал ни о каком Киблоне, но сейчас задумался не о нем, а о Тамриной матушке. Была ли она такой же, как ее дочь, не желавшей связывать себя ни с каким мужчиной, если он не позволял сесть ему на шею? А еще мне было бы интересно узнать, где обретается загадочная «дама» Джастина.
– Не уверена, что это было бы ей интересно, – медленно произнесла Тамра. – Некоторые родители не очень-то заботятся о своих детях.
– Это ужасно.
«Хотелось бы знать, интересуются ли мои родители моими успехами и неудачами?» – подумал я.
– А сам-то ты удосужился послать своим родителям весточку? – спросил Джастин, угадав мои мысли.
– Уверен, они и так знают, что у меня все в порядке.
Джастин кивнул.
– Это не одно и то же, – возразила Тамра. – У тебя есть родители. Корабли из Расора ходят и в Найлан, и порой даже на Край Земли. Сколько времени прошло с нашего отплытия, а? Больше трех лет?
Я кивнул.
– Ну, насчет весточек тебе решать самому, – с невеселым смешком сказал Джастин. – Об этом не мне судить.
