Джон тряхнул головой и поднес к глазам диплом, чтобы его можно было прочесть. Еще одна попытка, и на сей раз нужно попробовать прямой подход.
Он поднялся по лестнице, дошел до кабинета Уилсона и постучал.
— Войдите.
— У меня проблема. Уилсон кивнул.
— Чем я могу помочь.
— Я прихожу к вам в третий раз. Два предыдущих раза вы мне не поверили, — сказал Джон.
— Что-то я тебя не припомню, — ответил профессор. — Ты ведь не из моей группы, так?
— Нет. Мы с вами не встречались, но я разговаривал с вашими двойниками.
— Интересно.
— Вы опять смотрите на меня свысока! — не выдержал Джон. — Так происходит всякий раз, и мне, черт побери, это надоело. — Руки у него тряслись. — Я не из этой вселенной. Из другой. Вы можете это понять?
— Нет. Объясни, пожалуйста. — Лицо Уилсона оставалось бесстрастным.
— Меня хитростью заставили воспользоваться прибором. Меня обманул двойник, который хотел занять мое место в жизни. Он сказал, что я смогу вернуться, но прибор или неисправен, или работает только в одном направлении. Я хочу вернуться в свою вселенную, и мне нужна помощь.
Уилсон кивнул.
— Может, присядешь?
Глаза Джона наполнились слезами. Наконец-то он достучался до Уилсона.
— Значит, ты пытался поговорить со мной — то есть с моими двойниками — в других вселенных, и я тебе не помог. Почему?
— Мы начинали обсуждать параллельные миры или квантовую космологию, или теорию множественности миров, а вы все их отрицали, ссылаясь на «бритву Оккама».
— Очень похоже на меня, — закивал Уилсон. — Значит, у тебя есть прибор.
— Да. Он здесь. — Джон ткнул пальцем себе в грудь и расстегнул рубашку.
Уилсон с серьезным видом разглядывал прибор.
— А что у тебя в руке? Джон посмотрел на диплом.
— Это… ваш диплом из предыдущей вселенной. Я захватил его вроде как для доказательства.
Уилсон протянул руку, и Джон отдал ему рамку. На стене висела точно такая же. Профессор переводил взгляд с одного документа на другой.
— Ага, — произнес он через некоторое время. — Все ясно.
— Мое второе имя Лоуренс, — сказал он, откладывая диплом в сторону.
Теперь Джон увидел, что на украденном дипломе стояло имя «Фрэнк Б. Уилсон», а документ, висевший на стене, был выдан Фрэнку Л. Уилсону.
— Наверное, одно из отличий…
— Кто тебя подослал? Должно быть, Грин? Это в его духе.
— Нет! — в отчаянии крикнул Джон. — Я говорю правду!
— И прибор у тебя на груди. Просто классика. Диплом. Ловко придумано.
— Это не розыгрыш. Честное слово.
— Хватит уже. Я тебя раскусил. Грин там, в коридоре? — Уилсон повернулся к двери. — Можешь выходить, Чарльз! Я догадался.
— Нет там никакого Чарльза. Никакого Грина, — тихо сказал Джон.
— Наверное, ты с актерского факультета — уж больно хорош. Еще две мои копии! Для вселенной и одного меня многовато.
Джон встал и вышел из кабинета, еле волоча ноги.
— Не забудь рамку, — окликнул его Уилсон, протягивая диплом.
Джон пожал плечами и скрылся в коридоре.
Он долго сидел на скамейке во дворе. Солнце зашло, и теплый летний день растворился в темноте — вместе с детьми, которые запускали фрисби, завязав рубашки узлом на поясе.
Наконец Джон встал и побрел к студенческому центру. Нужно поесть. Он совсем забыл о ленче, и теперь его желудок взбунтовался. Джон не чувствовал голода, но организм требовал пищи. Он просто устал.
В студенческом центре обнаружилась пиццерия под названием «У папы Боба». Джон заказал маленькую порцию пиццы, кока-колу и принялся механически жевать. На вкус пицца напоминала картон, жесткий и не жующийся.
Центр был пуст; все студенты разъехались по домам или сидели в общежитии — кто занимался, кто торчал перед телевизором. Джон размышлял, что ему делать дальше, и стоит ли нанести еще один визит Уилсону. Наверное, нужно было сфотографировать профессора или попросить его написать записку самому себе. Хотя все это можно объявить компьютерным монтажом или подделкой. Потом Джон заметил телефон-автомат.
Он подошел к таксофону и набрал домашний номер. Телефон потребовал 75 центов. Джон опустил монетки и услышал гудки вызова.
— Алло? — Трубку взяла мать.
— Алло, — ответил он.
— Джонни? — удивилась она.
— Нет, вы не могли бы позвать Джона?
Она засмеялась.
— Голос так похож. Я даже испугалась, когда услышала, хотя он стоит рядом. Даю трубку.
— Алло? — произнес его собственный голос.
— Привет, это Карл Смит из твоей группы по английскому. — Имя и предмет Джон выдумал на ходу.
— Да?
— Я сегодня пропустил урок и хотел спросить, задали что-нибудь на дом или нет.
— Задали. Сочинение по теме, которую мы сейчас проходим. Драма Теннисона «Мод». Найти поэтические компоненты — как в прошлый раз.
— Понятно, — сказал Джон. Произведение из того же раздела, что и стихи Хопкинса. Он его видел. — Спасибо, — поблагодарил он и повесил трубку.
Эта вселенная очень похожа на его собственную. Тут он мог бы легко приспособиться. Мысль испугала его, и Джон спросил себя, что его останавливает.
Потом он вернулся к автобусной станции и купил билет до Финдли.
Весь следующий день Джон помогал отцу по хозяйству. Он воспринимал это как искупление вины зато, что огорчил родителей. Они по-прежнему считают его Джонни Деревенщиной, и ему придется играть эту роль — по крайней мере до тех пор, пока его проекты не начнут приносить плоды.
Когда они с отцом заменяли подгнившие планки изгороди, Джон спросил:
— Пап, можно я возьму машину в субботу вечером? Лицо отца расплылось в широкой улыбке.
— Важное свидание, да? — помолчав, поинтересовался отец. По его тону Джон догадался: у того и в мыслях не было, что сын действительно собирается на свидание.
— Да. Хочу прогуляться с Кейси Николсон.
— Кейси? — Отец поставил планку на место, и Джон вбил в нее гвоздь. — Милая девчушка.
— Ага. Свожу ее в кино, в «Бижу».
— Какое «Бижу»?
— Я имел в виду «Стрэнд», — поправился Джон, мысленно обругав себя за длинный язык. Мелкие детали могут его выдать. Кинотеатры в разных вселенных всегда назывались «Палас», «Бижу» или «Стрэнд».
— А-а.
Джон взял лопату и принялся укреплять следующий столб.
