целый день безвылазно проторчал в торговом центре. Теперь я ехал в машине княжича, развалившись на заднем сидении и с удовольствием попивая прохладную водичку из холодильника, который был у него в машине.
У меня даже не было особо сил возмущаться, когда пришло сообщение от Софьи, что золото оказалось настоящим, и этой ночью она намерена заняться разделкой истуканов на куски. Вот же непоседливая девчонка! Такое ощущение, что у нее шило в заднице!
По моим примерным прикидкам, мы приедем в школу около девяти вечера, а это значит, что я еще как минимум час смогу потренироваться с Кречетниковой, если она мне не откажет. Но не должна… По крайней мере, перед нашим отъездом обещала.
— Леха, как думаешь, до завтра успеют смокинг подогнать как обещали? — я отхлебнул еще немного воды и начал проверять, что из сладких запасов есть у княжича в машине. О! Шоколадка… Годится…
— Само собой. Даже не сомневайся, — успокоил он меня. — Ты меня удивил, Макс. Так хорошо разбираться в смокингах, не имея ни одного… У тебя новые таланты прямо каждый день открываются.
— Это я вчера на ночь в интернете начитался на всякий случай, — соврал я и откусил солидный кусок шоколада. — Вдруг бы ты не смог со мной поехать, как бы я тогда?
— Тоже верно, — кивнул Нарышкин. — Молодец, соображаешь.
— Но вообще, это конечно тяжелый труд. Торчать в магазинах и целыми днями мерять костюмы, это для сильных духом, — сказал я и откусил еще кусок шоколадки, которая оказалась на редкость вкусной. — Как тебе это удается, просто удивительно.
— Поверь, привыкнешь, когда начнешь по разным приемам ходить, — сказал княжич.
— Вообще-то, я не любитель…
— Знаешь, Макс, есть такие приемы, когда у тебя никто и не спрашивает хочешь ты туда идти или нет, — хмыкнул Лешка. — Есть такое слово «надо» и вот с ним ты будешь очень часто сталкиваться. Гораздо чаще, чем тебе хотелось бы.
— Мне казалось, тебе нравится посещать всякие подобные мероприятия, — сказал я, зная любовь Нарышкина ко всяким интригам и полезным знакомствам.
— Не всегда, — ответил он. — Приехали… Выходи…
Аня сдержала свое обещание и все-таки немного потанцевала со мной. По ходу танца я пришел в себя, однако на всякий случай решил все-таки лечь сегодня пораньше. Завтра занятия с Чертковым. Лучше не рисковать. Кречетникова и Нарышкин решили задержаться в актовом зале, чтобы немного потанцевать перед сном, а я отправился спать, оставив их вдвоем.
На следующий день, без четверти восемь утра я ждал Черткова перед дверью в подвал. Я встал пораньше, выкупался и вообще всем своим видом готов был показать ему, что настроен выдержать любые тренировки. Он обещал спустить с меня три шкуры за пропуски… Да хоть все десять!
Однако Александр Григорьевич не спешил на встречу со мной. В восемь он не пришел. Не услышал я знакомого стука трости по полу ни в пять минут девятого, ни в десять…
Обычно принято считать опозданием пятнадцать минут, и когда прошло это время, я вытащил телефон из кармана, чтобы набрать его, и вдруг услышал шаги. Ко мне шел Орлов. В этот момент по спине пробежал холодок, а в горле застыл ком…
— Привет, Максим, — сказал директор. — Он сегодня не придет. Можешь возвращаться в свою комнату. У тебя сегодня выходной.
Какого черта? Мне не нужен выходной!
— Иван Федорович, с ним что-то случилось? — спросил я и посмотрел на чехол, в котором были наши сабли для некрослоя. — Он жив?
— Ты что, глухой, Темников? — спросил он и нахмурился. — Разве я сказал, что он умер? По-моему, я сказал, что сегодня он не придет. Это совсем разные вещи. До завтра.
После этих слов Орлов быстрой походкой стал удаляться от меня. Как будто боялся, что я начну задавать ему еще какие-нибудь странные вопросы.
— Он хоть в школе? — крикнул я вслед директору, но он не обернулся, чтобы мне ответить.
Тогда я решил проверить сам. Мне будет спокойнее, если я услышу его голос, даже если он просто пошлет меня ко всем чертям. Однако телефон был выключен. Ну ладно… По крайней мере, он жив. Это уже хорошо.
Вернувшись обратно в комнату, я не придумал ничего лучшего, как отправиться в Берлогу и заняться изучением книг камневиков. Для всех у меня занятия с Чертковым, так что никто искать не будет. А за учебой у меня лучше всего получалось привести мысли в порядок и немного отвлечься.
Почти целый день я провел в Берлоге. Не могу сказать, что смог достичь больших успехов в работе с сапфиром, но мне кажется, я стал подниматься в воздухе чуть выше. По крайней мере, падать мне стало больнее.
Зато с Люфиком мы наработались вволю. Демоненок улучшил практически все заклинания, до которых у меня руки не доходили. Усовершенствовал мне Святой Знак, чтобы он теперь работал практически постоянно. Доработал Смертельную Тень, увеличив радиус ее действия в несколько десятков раз. Еще раз прошелся по моим аурам…
В общем Люфицер однозначно был сегодня просто в ударе. Ради такого случая я его похвалил и выдал ему конфету, которую синекожий сегодня честно заработал. Мне кажется, это Берлога влияла на него положительным образом, делая его еще сильнее.
Кстати говоря, мне показалось, что с того момента, когда я был здесь последний раз, светящиеся прожилки на ее стенах стали совсем яркими и практически вернулись к своему изначальному состоянию. Это значит, что при желании можно было что-нибудь добавить в интерьер, но так как меня пока все устраивало, я решил оставить как есть.
После ужина и финальной репетиции, на которой Кречетникова заверила меня, что я полностью готов, заснуть я не мог еще долго. Софья подкинула мыслей на ночь, сообщив, что завтра будет смотреть, как я буду выплясывать.
Оказывается, завтра в новостях обещали репортаж про наш бал показать. Тоже мне важное дело… Надеюсь, что как раз меня не покажут… Терпеть не могу себя по телеку смотреть…
С этими мыслями я заснул, а проснулся, когда на часах уже было десять. Да и то, меня Нарышкин разбудил, чтобы на завтрак идти. Ох и суета вокруг была, просто не передать. Не знаю, когда успели украсить главный корпус и наш холл, но ощущения были такими, как будто мы попали в осень.
Только не в такую холодную,
