видела.
Потом вдруг пришли. Галка сразу почувствовала, что они на месте, хотя даже ещё не успела разглядеть обвалившуюся крышу дома, рухнувшие и заросшие балки, сгнившее крыльцо. Луна осветила заброшенный и заросший травой двор. За столько лет вокруг хижины вымахали огромные сосны, а забор уже давно развалился и исчез под кустами дикой малины. Старик остановился, будто он запнулся на невидимой границе между обычным лесом и старой обителью криксы. Ведьма тихо заворочалась в покрывале, как слепой котенок, и произнесла скрипучим голосом: «Мне тоже пора спать», и больше ничего и никогда не говорила.
– Нам туда, – старик повёл их в обход дома, сразу к провалу, откуда Галка и попала в подвал.
Внизу ничего не было видно и не чувствовалось ничьё лишнее присутствие. Призраки затаились или не собирались им сейчас показываться вовсе. А может, они тогда были лишь в Галкином воображении, в подменном сне. Кто знает?
Они замерли на краю провала. Добрыня поднял с земли камешек и швырнул его вниз. Раздался всплеск, и Галка неожиданно ярко вспомнила, как она брела по колено в воде в чёрной-чёрной комнате, за дверью которой находился разрыв в совсем другой мир.
Место, где рвётся шов реальности и сквозь дыру просачивается что-то из Изнанки.
Сквозь грязное покрывало, усеянное веточками и небольшими иголками, прилипшими листьями, кусочками мха, раздалось тихое и невнятное пение. Даже не пение, а небольшое поскуливание. Может быть, это крикса молилась каким-то своим древним богам или звала на помощь других обитателей неизведанной тьмы.
Никаких чар в неразборчивых словах больше не было. Так, фоновый шум.
– Кидайте криксу вниз, – велел старик.
Марк и Добрыня пнули свёрток одновременно, пение прервалось, и он беззвучно улетел в кромешную темноту. Галка встала на краю, вглядываясь. Хотела разобрать что-нибудь внизу, и ей даже на миг показалось, что она видит фосфорно-зеленоватые силуэты призраков, но нет, это была всего лишь темнота.
Свёрток упал где-то там, и стало тихо.
– Может, мне тоже? – подумав, спросил старик. Будто сам у себя спрашивал. – За все грехи-то. По-правильному поступить, да, милая?
Галка не успела и рта открыть, а старик шагнул за ведьмой – и ухнул вниз, не издав больше ни единого звука. Юлия удивленно вскрикнула. Добрыня и Марк вытянули вперёд шеи, силясь разглядеть там хоть что-нибудь. Но темнота внизу была похожа на густой ночной кисель. Галка услышала лишь глухой всплеск и крепко зажмурилась. В голове шумело.
По-правильному, да? Наверное. Каждый ведь расплачивается за свои грехи.
Общий план: сильно подтопленный подвал старой хижины. Плесень, водоросли, ряска. Темнота.
В воде лежит старик, упавший на покрывала, внутри которых лежит крикса, лишившаяся сил. От стен отделяются тени. Детские тени. Идут медленно и неторопливо. На их лицах сияющие улыбки. Они очень давно ждали этого момента. Этой справедливости. Им хочется утащить людей через разрыв. Туда, откуда мало кто может выбраться.
Темнота. Крупными буквами слово «КОНЕЦ».
Галка открыла глаза, осмотрела ночной лес и пробормотала:
– Наверное, нам уже пора возвращаться в лагерь.
Стало холодно, неуютно. Сейчас бы нырнуть поскорее под тёплое одеяло, с кружкой горячего чая, а на ноги надеть шерстяные носки.
– Спорим, все проснулись, – сказал Марк без особого энтузиазма.
– Да всё равно. Лишь бы мы могли нормально с вами выспаться, – устало отозвался Добрыня. – И наутро я хочу бутерброды и молоко.
– Кто-нибудь знает дорогу обратно?
– Наугад пойдём, – ответила Галка. – В прошлый раз именно так я и поступила. Если все тропы ведут сюда, то они же ведут все и обратно.
– Ну, тогда нам нет смысла больше здесь задерживаться.
Они пошли сквозь лес, как по старым и знакомым с детства улицам. Несколько раз Галка оборачивалась назад, ей все время казалось, что она видит неясные силуэты призраков. Возможно, и не казалось, а дети из подвала просто хотели до конца убедиться, что всё будет хорошо.
Остров закончился быстро, и стал слышен плеск воды о камни. Они вышли на берег, почти сразу к нужному им месту, где стояла оставленная лодка. Вдалеке был виден лагерь, ярко освещённый десятком горящих фонарей. Галка и забыла, что бывает так ярко.
Ветер шевелил её волосы, пахло йодом и солью. Даже отсюда слышались далекие и оживленные голоса.
– Не спят, – выдохнула Галка и поняла, что глаза ее все в слезах. Незаметно смахнула их. – Все проснулись.
Теперь точно, крупный план, на темном фоне белые и большие буквы: «КОНЕЦ ИСТОРИИ».
Смонтировать, наложить звук, залить в интернет – и готово. А после титров показать счастливые кадры с родителями, Марком, Добрыней и их родителями, с Юлией и её младенцем, чтобы был обычный яркий летний день, какие пролетают перед глазами незаметно и так быстро, что не успеваешь ими насладиться. Такой день, в котором ничего и никогда больше не произойдет плохого. Просто идеальный.
Пока папа возился с тросом, Галка успела отправить примерно с десяток сообщений в разных ветках переписок и поссориться с Ромашкиной. Та не поверила в криксу и поставила под видео «дизлайк», а после написала тупой комментарий. Как какая-то малолетка.
Другие, может, тоже не верили, но хотя бы не признавались. Видео с самого утра уже набрало сто просмотров. Отличный результат.
Мама сказала:
– Оторвись хотя бы на полминуты. Вон, твои мухожоры к тебе пришли.
– Они не мои, – отозвалась Галка.
Папа прицеплял автомобиль Юлии к своему авто, чтобы помочь отвезти его починить. Двери были раскрыты нараспашку, летняя жара расползлась по салону.
– Они не мои, – повторила Галка, а сама уже быстро выскочила на свежий воздух.
Марк и Добрыня как раз к ней подошли. Те самые охотники на дичь, сгоревшие до безобразия, белозубые и вихрастые. Марк с двумя шрамами на лбу, Добрыня – с большим яблоком в руке.
– Мы пришли обменяться контактами, – сказал Марк. – Ну, типа, спишемся и всегда будем на связи.
– Ты ещё обещала нам видео потом сбросить поглядеть, – добавил Добрыня.
– Там ничего интересного в итоге нет. Всё самое важное я снять и не успела.
Едва проснувшись утром, Галка облазила всё поле в поисках телефона и нашла-таки в траве, недалеко от мангала. Телефон был влажный и холодный, но заработал. Мама ещё поворчала, что новый покупать она ей не будет и нужно быть аккуратнее с дорогими вещами. Стандартный набор ворчаний, как обычно. Галка была только рада. Ещё бы. Она всему сегодня радовалась, лишь бы её родители больше не засыпали так надолго.
Родители, к слову, выглядели отдохнувшими. Папа больше не жаловался на сонливость, забыл про охоту на кабанов и хотел после обеда сплавать
