Книга Солнечное Настроение - Дианна Грей

— Ты ведь останешься моим модератором и после этого? — спросила я.

Финн поднял бровь.

— Почему ты об этом спрашиваешь?

— Я не знаю. Я просто вспомнила наш спор в баре и поняла, что теперь, когда у нас отношения, в будущем может быть еще несколько таких случаев.

— Возможно, — он пожал плечами, не обеспокоенный такой возможностью.

— И это тебя не нервирует? Тебя не беспокоит, что наши отношения могут осложнить ситуацию во время стримов? — спросила я.

Это точно заставляло меня волноваться. Я не спорила с людьми. Скорее всего, потому, что старалась сохранять улыбку на лице. Но теперь все меняется к лучшему. Я собиралась постоять за себя. Благодаря ему я выражала эмоции, помимо счастья.

— Нет, — он сжал мою руку. — Как бы ты ни злилась на меня, я не оставлю тебя в беде. Мы — команда, Наоми. Хорошая команда. Что бы ни случилось между нами, я буду рядом с тобой. Я знаю, что ты сделаешь то же самое для меня. Каким бы серьезным ни был спор, мы найдем способ его разрешить. Мы найдем путь друг к другу.

В моей груди разлилось столько радости, что я думала, что лопну.

Он был прав.

Мы найдем путь друг к другу. Мы доказали это в этом семестре. Несмотря на все, что стояло между нами, включая наши собственные характеры, мы шли по кампусу нашего колледжа, рука об руку, с растаявшим мороженым, группой глупых друзей и целым утром впереди.

Я прижалась плечом к его плечу и задрала подбородок к небу.

— Мы официально гуляли всю ночь. Солнце уже встает.

— Очень безответственно с нашей стороны, — Финн сделал вид, что не одобряет, глядя на небо.

— Но весело.

Он кивнул и посмотрел на меня.

— Очень весело.

Я поцеловала его. Наши губы были сладкими и холодными от мороженого. Рука Финна, обхватившая мою талию, согревала меня. Я застонала от его прикосновения, и это заставило его улыбнуться мне в губы.

Никогда за миллион лет я не думала, что смогу заставить такого ворчуна, как Финн, целовать меня с ухмылкой. Но мне это удалось.

Я улыбнулась в ответ, и мое сердце забилось при мысли о том, что это только начало наших отношений. Этот поцелуй напомнил мне, что самые яркие дни у нас впереди.

КОНЕЦ

ЭПИЛОГ

Финн

— Не могу поверить, что вы двое скрыли это от нас, — Линкольн растянулся на полу моей спальни, жалуясь. — От меня. Я думал, мы были ближе, чем это.

— Почему ты говоришь об этом как о личном нападении? — спросил я, заканчивая подключать шнуры ко всей электронике Наоми. В начале недели мы перенесли ее потоковое вещание в мою комнату, потому что теперь, когда наступила зима, внизу было похоже на морозильную камеру.

— Ничто в нашей сетевой жизни не является личным нападением, — добавил я.

— Да, но то, что я не участвую в некоторых главах вашей истории любви, заставляет меня чувствовать, что я что-то упустил, — сказал он.

Наоми рассмеялась, опустившись на мой офисный стул.

— Ах, Линкольн.

— Не надо его "ахать", — предупредил я, только наполовину шутя. — У него разовьется комплекс.

— Слишком поздно, — Линкольн издал преувеличенный вздох. — Комплекс развился. Я официально чувствую себя брошенным в этих отношениях.

— Как и должно быть, — проворчал я и протянул Наоми гарнитуру.

Она пробормотала "спасибо", и я наклонился, чтобы поцеловать ее. В груди у меня потеплело от прикосновения ее теплых губ к моим. У меня возникло искушение умолять ее отменить сегодняшнюю трансляцию и немедленно выгнать Линкольна. Но я сдержался. Я мог продержаться еще час или около того.

— Что мы здесь делаем? — Хенрик заглянул в комнату.

Чудесно, еще одна компания.

— Наблюдаем за тем, как Наоми рассказывает о своих тысячах подписчиков, о которых она нам не говорила, — сказал Линкольн.

— Это всего лишь пара сотен, — сказала Наоми, немного стесняясь этой цифры.

— Вы, ребята, ничего не делаете, только уходите, — сказал я.

— Финн — ее личный сторожевой пес, — пояснил Линкольн, когда Хенрик растерянно нахмурился.

Я бросил взгляд на Линкольна. Он отступил и сказал:

— Извини, я неправильно произнес "стрим-модератор".

— А, ну да, — отсутствие реакции Хенрика вызвало шестое чувство Линкольна.

— Ты уже знал? — Линкольн сел, чтобы уловить его ответ. — А Сэм тоже знал? Неужели я узнала последней?

Я молча умолял Наоми. Она не хотела, чтобы я выводил их из комнаты, но, черт возьми, они были на тонком льду.

— Расслабься, — пробормотала она, глядя на меня веселыми глазами.

— Наверное, не заметила, когда ты так много говорил, — сказал Хенрик.

— Это пространство… — я обвел жестом свою комнату. — Это зона, свободная от драмы, где моя девушка может делать все, что ей вздумается, ясно? А вы двое сейчас занимаетесь тем, что портите мне настроение. А я не отношусь к флюидам легкомысленно.

— Ни хрена себе, — Линкольн схватился за грудь. — На самом деле он хороший парень. Хенрик? Ты это видишь?

— Научил его всему, что знаю, — поддразнил Хенрик, и вместо того, чтобы двинуться по коридору, как я надеялся, Хенрик занял одно из моих кресел-мешков.

— Конечно, он хороший парень, — сказала Наоми, глядя на меня. — Почему ты ожидал чего-то другого?

— Потому что… — Линкольн жестом показал на меня сверху вниз. — Ты с ним знакома?

Моя челюсть сжалась.

— Наоми, ты должна позволить мне…

— Ладно, ладно, — она поднялась со своего места, прежде чем я успел принять какое-либо необдуманное решение. — Пора разделить вас двоих.

Я позволил ей оттащить себя в один угол комнаты, пока Хенрик ругал Линкольна в другом углу.

— Ты сегодня такой взвинченный, — Наоми погладила меня по руке. — Что тебя на самом деле беспокоит?

— Ничего. Я просто хочу, чтобы это пространство было комфортным для тебя, а Линкольн все портит.

Она покачала головой.

— Нет. Я на это не куплюсь. Тебе нравится, когда мы все вместе.

— Нравится?

— Ты притворяешься, что нет, но я знаю, что нравится, — настаивала она и поцеловала меня в щеку. — Перестань быть таким трудным и скажи мне, в чем дело. Я не могу допустить, чтобы вы ссорились на заднем плане. Мой микрофон все уловит.

— Именно поэтому ты должна позволить мне выгнать их, — сказал я. Сэм теперь задерживался в дверях, слушая рассказ Линкольна о нашем "секрете". — Здесь становится немного тесновато.

— Ты же знаешь, я тоже люблю, когда мы все вместе, — улыбка Наоми была широкой и довольной.

Мое раздражение улетучилось при виде ее счастья.

— Хорошо, —