этот мешок с золотом он нес на себе и бежал за нами всю дорогу, ни разу не остановившись, а на некоторых участках даже обгоняя нас…
Глава 12
«То, что приключение подошло к концу, еще не означает, что неприятности закончились» —
Народная Мудрость.
На рассвете мы вновь встретились с нашими уважаемыми коллекторами. Рано утром, когда заядлый фермер просыпается будить петуха, Шон оповестил нас об их приходе. Наемники не спешили нападать, и их костюмы зебр из бинтов, новомодные лоскутные одеяния, да синий макияж в некоторых местах на лице, да и еще несколько неестественно повернутых конечностей ненавязчиво намекали, почему.
Мы поднялись, кто-то сам, а кто-то, думаю, сами догадаетесь, с некоторой помощью. Идти было сложно, но Эрик и Янко надежно поддерживали меня по обе руки. Ридли оставил нас вместе с Люцифером и Ваппи в пределах защитного, теперь уже двойного купола, а сам, вместе с Шоном и его компаньоном вышли к предводителю группы любителей экстремального спорта.
Переговоры на этот раз длились не долго. Ридли, практически ничего не говорил. Выслушав условия, он достал записную учетную свою книжечку, вырвал оттуда листок и стал расписывать на нем что-то. Издалека было не так хорошо видно, но я уверен, что он пару секунд колдовал над листком, после чего отдал его предводителю наемников. Обе стороны демонстративно пожали друг другу руки и разошлись. Наемники скрылись где-то за поворотом среди деревьев, и более я их уже не мог разглядеть. Ридли, конечно же, раздосадованный и с задетой гордостью вернулся к нам, но убрал гримасу недовольства, как только приблизился.
— Ну что? Как все прошло? — спросил я.
— Скажи, что они попросили прощения и просто смылись.
— Нет, ребят, — покачал головой Ридли. — Тут все «честно». Я выписал им чек от своего имени, и теперь мы не кому не нужны.
— Ты хотел сказать: «никому не должны»? — уточнил я, предвкушая ответ.
— А? Ах да, и это тоже, — ответил наш учитель.
В следующие десять минут мы собирались, готовились к отбытию из этого измерения. Шон снял с лошадей все лишнее и просто отпустил в вольное гулянье. Мы собирали свои котомки, Ридли производил некоторые подсчеты и сверялся со своими цифрами. Ваппи стоял рядом с ним, не выпуская звенящий мешок, и что-то говорил. Мы с Люцифером просто сидели под деревом и ждали.
— И как тебе такая жизнь? — спросил я.
— Должен признаться, я уже впечатлен вашему умению находить выход из сложных ситуаций, но еще более поражен я вашим способностям находить в них вход, — ответил кот.
— Думаю, твой дядя теперь никогда не заскучает дольше, чем на месяц, а?
— Не уверен, — зевнул Люцифер. — Ему всегда скучно.
— А ты точно сможешь бывать у него каждый месяц?
— Разумеется. Конечно, если моя помощь не станет в какой-то момент слишком необходимой.
— Слушай, а мне пришла в голову такая мысль: а ты петь умеешь?
— Петь?
— Ну да, сказки там магические и еще что-то в этом роде.
— Сказки? Никогда о таком не слышал… Хотя, если подумать, то дядя не раз рассказывал, как в свои годы мог одурманить своим голосом любого врага. Твоя идея мне нравится, если найдешь что-нибудь, то я и спеть не буду против.
Тем временем сборы подошли к концу. Вместе с Янко и Эриком я подошел к Ридли. Шон, Кашка, Ваппи, Я, Эрик, Янко и Ридли — всего семеро было нас в этой шайке-лейке. Маг, трое его учеников, двое странных угрожающих иномирцев, пожилой трактирщик-механик с мешком золота… Звучит, как завязка какого-то анекдота, я так думаю…
Увидев такую толпу перед собой, наш учитель серьезно задумался. Перенести всех на Базар для него было задачей не из легких.
— Значит так, ребята… — осматривая нас, сказал он. — Встаньте рядом и держитесь за руки. Шон, пусть Кашка сядет тебе на спину, можешь взять старика на руки?
Шон размял плечи и обе пары рук раскрылись, Ваппи с некоторой неохотой позволил обхватить себя, а мешка-то своего так и не отпустил. Люцифер немного уменьшился до габаритов котенка и запрыгнул на плечо Ридли, Эрик и Янко, поддерживая меня, свободными руками обняли всю нашу кампанию. Ридли присел, очень сильно напрягся, даже на его лбу стали видны вены. Он принялся за заклинание.
Воздух вокруг нас стал холоднее, словно после дождя, от учителя исходило магическое сияние, оно распространялось на метр вокруг нас, поднимая камушки и пылинки в воздух. Ридли на пике высвобождаемой магии выглядел несколько забавно, так сильно он раскраснелся и раздулся. А все произошло в один момент, вспышка, тьма и снова свет, ветка дерева и… Стоп. Чего!?!
— Это… ух… но… новый… ре… новый рекорд! — провозгласил Ридли откуда-то снизу.
Я глянул туда.
— Э… — удивленно протянул Ридли. — Ребят, а чего вы там делаете?
В ответ на его вопрос вниз грохнулся Шон, Ваппи и его мешок, придавив беднягу. Кашка успел повиснуть на суку и теперь качался на ней, испуганно моргая. Оказавшийся в ветвях дерева вниз головой Эрик ответил:
— Мы? А мы тут, кажется, заВИСаем…
* * *
Вновь проделав долгий и скучный путь до ворот Луи Базара, мы распрощались с Шоном и Кашкой. Они поблагодарили за оказанную услугу, на прощание они подарили нам свою последнюю бомбочку — небольшой, в ладонь, прозрачный мячик, обхваченный по своей оси несколькими медными полосками. Внутри этого снаряда вращались микроскопические потоки магии, да и вообще это оружие больше походило на сувенир. Ридли практически не пользовался такими, так как они дороги, и для него бесполезны, но Янко выглядел очень заинтересованным, молчаливым нашим согласием эта вещица досталось ему.
Шон и Кашка ушли. Об их судьбе мне ничего неизвестно, кто они такие, эти оборванные, неухоженные бродяги? Где они бывали, да и куда теперь держат путь? Было в них что-то такое, про что читаешь в книгах: и тайна, и дух свободной военной романтики, и, так сказать, открытый сюжет. Четырехрукий великан и диковатый карлик. Каким-то чувством не то сожаления, ни то любопытства откликалось внутри, когда я смотрел вслед этой парочке, пока не скрылись они из виду в толпе других иномирцев, где стали они всего лишь одними из многих…
— Мистер, а что же будите делать вы? — спросил тем временем Ридли у трактирщика. — Вы уговорили меня взять вас собой, чем планируете разжиться теперь?
— О, сударь, — с удовольствием втягивая воздух и жмурясь, отвечал Ваппи. — Я думал, что проживу остаток своей жизни там. Место было хорошее, насиженное, а
