что стер мое проклятую личность с лица земли. Ты правда думаешь, что мне не плевать на то, что ты обо мне думаешь, принцесса?
— Лев, — напряженным тоном говорит Алекс. — Я предупреждаю тебя, не делай этого. Если бы я только знал, что ты жив…
— Нет, ты не можете утверждать, что сделал бы другой выбор. В твоей идеально жизни тебе никогда не приходилось ничем жертвовать, — возмущенно говорит Лев.
Он наклоняется ближе, его горячее дыхание обжигает мою щеку.
— Но ты скоро узнаешь, что означает, чем-то жертвовать… — шепчет он.
Моё сердце сжимается от его слов, и я изо всех сил пытаюсь сдержать слёзы, которые грозятся вот-вот пролиться.
— Священник здесь, — просунув голову в импровизированную больничную палату, говорит крупный мужчина в черном.
— Что? Ты хочешь, что бы я вышла за тебя замуж прямо сейчас? — кричу я сквозь слезы, и меня охватывает паника.
— А чего ты ожидала? Пышного белого платья и украшенной церкви? — шипит он, его глаза сверкают, когда он смотрит на меня сверху вниз.
— Ты реально сумасшедший, не так ли? — шепчу я, и мой голос полон отвращения к этому человеку. Зло всегда присутствует в нашем мире, но под личиной этого человека скрывается нечто гораздо более темное.
— Сумасшедший? Возможно. Но если это действительно так, то это только потому, что они сделали меня таким. — ухмыляется он, кивая в сторону своего отца, лежащего на больничной койке, и брата. — Как только мы поженимся, я отключу его от аппарата, и все это будет принадлежать мне.
— Зачем ждать? — говорю я, пытаясь выиграть время, для того что бы найти хоть призрачную возможность выхода из этой кошмарной ситуации. — Зачем вообще оставлять его в живых, если какая-то часть тебя не хочет убивать отца?
— Ой, как мило. Не говори мне, что сейчас ты на самом деле пытаешься воззвать к моей человечности. — говорит Лев, его слова полны злобы.
— У тебя не осталось ни капли человечности, — вмешивается Алекс.
Лев фыркает в ответ.
— Может ли кто-нибудь снова заклеить ему рот скотчем? И, пожалуйста, давайте не будем заставлять мою невесту ждать. Приведите священника.
Охранник заклеивает скотчем рот Алекса, пока тот отчаянно пытается сопротивляться. Тошнота подкатывает к горлу, когда я понимаю, что мне на самом деле придется выйти замуж за этого монстра.
— Ты не против быть свидетелем, братишка? — говорит Лев Алексу.
— Отпусти его, Лев, — говорю я тихо. — Я же сказала, что выйду за тебя.
— Нет, — отвечает он с озорным блеском в глазах. — Думаю, то, что он будет свидетелем этого момента, меньшее, что я могу требовать от него. Ведь он забрал все, что предназначено мне по праву.
Мгновение спустя в комнату входит священник. Это хрупкий пожилой мужчина, и я наблюдаю за ним, пока он осматривает развернувшуюся перед ним сцену. Его взгляд задерживается на мне, и его глаза полны жалости. Я вижу, что он осознает, что будет вынужден стать свидетелем ужасного преступления. И вижу борьбу на его лице, когда он пытается решить, как же ему поступить.
Во мне зарождается надежда, что, возможно, священник вмешается.
— Где вы хотите, чтобы я провел церемонию? — спрашивает он дрожащим голосом.
— Здесь будет прекрасно, — холодно говорит Лев. — Прямо у постели моего отца.
Глаза священника расширяются, глядя на меня, но он слишком напуган, чтобы сопротивляться Льву. Пока священник произносит обеты, мои мысли скачут, отчаянно пытаясь найти выход из этого кошмара.
— Мой брат никогда не позволит тебе уйти от наказания, — шепчу я.
— О, Амелия, я слышал о Винсенте. Я нисколько не волнуюсь, — говорит Лев, заставляя священника замолчать.
Я смеюсь.
— Ты совершенно не в себе. Семья Кинг более могущественна, чем ты можешь себе представить.
— Правда? — ухмыляется он, явно не впечатленный моими словами. — Что ж, тогда… Думаю, в моем распоряжении будет гораздо больше власти, когда ты станешь моей женой. Ты… Продолжайте. — Добавляет он, глядя на священника.
Мужчина смотрит на Библию перед собой, пытаясь найти место, на котором остановился.
Внезапно комнату сотрясает оглушительный взрыв, и пол под нами ходит ходуном. Пыль и мусор падают с потолка, заставляя всех инстинктивно закрыть лица.
— Узнай, что происходит! — кричит своим людям Лев, и его глаза расширяются от ужаса. Мое сердце колотится, поскольку возможность спасения уже не кажется далекой мечтой, теперь это скорее реальность.
— Похоже, твой план может провалиться. — с вызовом говорю я. Однако, я понятия не имею, что на самом деле происходит снаружи.
— Заткнись! — рычит он, грубо хватая меня за горло. Давление его хватки затрудняет мое дыхание, но я не позволяю ему увидеть страх в моих глазах.
Священник падает на землю и заползает под больничную койку, дрожа от страха. Лампа с потолка падает всего в нескольких футах от того места, где мы стоим, разбрасывая осколки. Я смотрю на Алекса, отчаянно желая помочь ему, но Лев и не думает ослаблять хватку. Его рука перемещается от моего горла к руке, затем он тащит меня в сторону выхода.
Мои ноги заплетаются, но я заставляю себя продолжать движение. Сквозь какофонию хаоса я сосредотачиваюсь на звуках битвы снаружи, задним умом пытаясь понять, кто с кем сражается. Это конкурирующая банда? Возможно, здесь находятся члены семьи Ивановых, чтобы освободить Алекса и его отца.
— Пожалуйста… — шепчу я, пытаясь вырваться из хватки Льва. — Спасайся сам, отпусти нас.
— Как насчет того, чтобы поберечь свое гребаное дыхание? — усмехается он, его лицо находится в нескольких дюймах от моего.
Я смотрю Льву в глаза, и адреналин пульсирует в моих венах. Лев был всего в нескольких шагах от выхода, когда я решаю действовать. Мое тело реагирует инстинктивно, а кулак летит в его сторону. Он настолько сосредоточен на том, что происходит снаружи, что не замечает моего приближения. Я наношу сильный удар ему в бок. Он спотыкается и падает вперед, а я пользуюсь случаем, чтобы оторваться от него.
Внезапно я освобождаюсь, и комната начинает двигаться будто в замедленной съемке. Он карабкается, его рука тянется к моей руке. Звуки боя становятся все ближе, и я сразу
